Страница 55 из 125
Позаимствованный у Боргезе опыт применения для борьбы с противником управляемых человеком торпед Скорцени использовал совместно с гитлеровским вице-адмиралом Хейе, командовавшим "малыми боевыми соединениями военно-морского флота". Характерна запись, которую сделал в то время Скорцени в своем дневнике: "Опираясь на опыт итальянцев, адмирал Хейе и его сотрудники за несколько месяцев создали новое эффективное оружие особого назначения. Все следовало делать как можно быстрее, ибо все мы знали, что времени терять нельзя. Война близилась к концу"*.
Идя навстречу пожеланиям Скорцени, Хейе обучал эсэсовцев применению нового вида морского оружия.
16 сентября 1944 года гитлеровский лейб-орган газета "Фёлькишер беобахтер" с ликованием писала:
"НОВЫЙ ВИД ОРУЖИЯ - КАТЕРА-СНАРЯДЫ
В ряды тех, кому доверено это боевое оружие военно-морского флота, приняты также добровольцы из сухопутных войск и частей СС, имеющие предварительную морскую подготовку. Большинство их совсем молоды. Самостоятельно действуя в ближнем бою, они до конца отдают свою жизнь в морской войне. Многие из них перед выходом на боевое задание заявили, что направят оружие на особо важные цели, не рассчитывая возвратиться живыми".
И по сей день отцы, матери, невесты ждут подтверждения гибели своих близких - тех юношей, которых бессмысленно отправили на дно морское.
Но Скорцени было мало и этого. Он решил весьма простым способом повысить точность попадания ракет "Фау", после старта становившихся неуправляемыми. Поскольку речь шла о чужих жизнях, а не о его собственной, Скорцени не церемонился. Он приступил к экспериментам с ракетами, пилотируемыми человеком. Это с его "легкой" руки в терминологию фашистских летчиков вошло новое понятие: "Использование с самоуничтожением".
По образцу "человека-торпеды" Скорцени пытался даже создать так называемую "планирующую бомбу" - ее должен был направлять в цель находящийся в ней пилот. Через несколько недель эта идея уже приняла осязаемую форму.
Вернер фон Браун увидел в новом начинании Скорцени единственный шанс восстановить свою репутацию, сильно пошатнувшуюся в глазах Гитлера после неудач с "Фау", и сразу же принял в нем участие. Не пожелал остаться в стороне от создания управляемой человеком "планирующей бомбы" и концерн "Физелер": он организовал специальное конструкторское бюро. Имперское министерство авиации командировало в помощь Скорцени специалиста - некоего Теодора Беннеке*.
На экспериментальном полигоне около Рехлина еще гибли при испытании "оружия особого назначения" первые пилоты, а человек со шрамами уже спешил доложить Гиммлеру о достигнутом "успехе".
Обер-палач пришел в восторг от предложения Скорцени подвергнуть бомбежке пилотируемыми ракетами, доставленными подводными лодками, Нью-Йорк. По его мнению, такие удары по населению восьмимиллионного города поставили бы американцев на колени и сделали бы их более сговорчивыми для заключения сепаратного мира с Германией.
* Служил позднее в военном министерстве ФРГ начальником XII отдела, занимающегося авиационной техникой.
Смутные мысли Скорцени довольно ясно выразил его шеф Вальтер Шелленберг, рассуждая насчет того, "как можно наилучшим образом (! - Ю.М.) парализовать наиболее чувствительные центры русской промышленности и снабжения...". В своем дневнике он сделал запись: "Мы могли бы с бомбардировщика дальнего радиуса действия запустить ракету "Фау-1" вблизи намеченного пункта, чтобы затем пилот-смертник направил ее прямо в цель... Бомбежке должны подвергнуться в первую очередь индустриальные комбинаты Куйбышева, Челябинска, Магнитогорска..."*
Как видим, у черно-коричневых специалистов по части проигранной войны было много амбиции, да мало амуниции. Борющиеся с фашистами народы позаботились о том, чтобы все эти порождения бредовой фантазии так и остались ею.
Итак, Скорцени возглавлял тех, кто был готов превратить немцев в придаток к смертоносному грузу взрывчатки, лишь бы нанести удары по Лондону, Нью-Йорку, Куйбышеву**. "Чудо-оружие" поглощало человеческие жизни и было не чем иным, как чудовищным обманом немецкого народа. Оно не смогло даже на время задержать победоносное наступление народов, мобилизовавших все силы на борьбу против коричневой чумы.
СКОРЦЕНИ РАСПРАВЛЯЕТСЯ С ЗАГОВОРЩИКАМИ
Бомба взорвалась
Где бы ни находился Скорцени, он всегда возил с собой фотографию Гитлера в рамке из серебра, на которой было выгравировано: "Моему штурмбаннфюреру Отто Скорцени в благодарность и на память о 12 сентября 1943 года. Адольф Гитлер". Человек со шрамами получил эту фотографию в подарок за похищение Муссолини. Вскоре Скорцени представилась новая возможность доказать, что он действительно верен своему фюреру.
20 июля 1944 года в "Волчьем логове" во время совещания, которое проводил Гитлер в своей ставке, взорвалась бомба с часовым механизмом. Ее подложил патриотически настроенный офицер полковник граф Клаус Шенк фон Штауффенберг. Он и его единомышленники хотели убрать Гитлера, чтобы открыть путь к немедленному заключению мира и тем самым избавить немецкий народ от дальнейших жертв.
* Walter Schellenberg. Memoiren, S. 245.
** Ныне Самара.
Однако группа монополистов и военных, желавшая избавиться от Гитлера, руководствовалась совершенно другими мотивами. В 1944 году стало очевидно, что Гитлер не сумел дать им то, что обещал в те времена, когда они помогли ему сесть в седло. Теперь уж нечего было и думать о господстве над Европой и переделе мира. Через различные темные каналы заговорщики установили контакт с американской секретной службой, которая, являясь инструментом определенных кругов США, тоже была заинтересована в том, чтобы сохранить в Германии господство монополистического капитала и помешать борьбе народов Европы за демократию и прогресс*.
Заговорщики из числа приверженцев Гёрделера рассчитывали, что, после того как будет убит Гитлер, им наконец удастся заключить с Англией и США компромиссный мир при условии, что начатая война против Советского Союза будет продолжена. Разделяя эту концепцию, ряд офицеров генерального штаба, разочаровавшихся в Гитлере, примкнул к путчистам, которые хотели заменить диктатуру нацистов диктатурой военщины. Закулисные же вдохновители этих кругов остались прежние - это были промышленные магнаты с Рейна и Рура.
Заговор готовился многие месяцы. Руководящий центр находился в Берлине на Бендлерштрассе - в здании верховного командования вермахта. Заговорщики решили после убийства Гитлера не пропускать из ставки никакой информации, чтобы изолировать его приспешников от внешнего мира. Одновременно должна была начаться операция "Валькирия". По приказу заговорщиков вермахту предстояло разоружить части СС, службу безопасности и гестапо. Новое правительство должно было через внезапно захваченные радиостанции провозгласить установление диктатуры военщины и пришедших к власти новых ставленников монополий, а также объявить о мерах, целью которых с самого начала было задушить в зародыше любое возможное выступление трудящихся.
* Как показали дальнейшие исследования, эта оценка Июльского заговора 1944 года являлась односторонней. В заговоре участвовали представители не только враждебных Гитлеру реакционно-консервативных сил во главе с Гёрделером, но и группа истинных патриотов своей родины, руководимая полковником графом Клаусом Шенком фон Штауффенбергом. Она выступала за немедленное прекращение войны на всех фронтах, за демократический строй в Германии и за установление дружеских отношений с СССР. - Подробно см. об этом: Д. Мельников. Заговор 20 июля 1944 года в Германии. Легенда и действительность. М., 1962, а также его статью в журнале "Новая и новейшая история", 1984, №4; Курт Финкер. Заговор 20 июля 1944 года в Германии. Дело полковника Штауффенберга. М., 1974; Вилль Бертольд. 42 покушения на Адольфа Гитлера. М., 2000. - Прим. пер.