Диверсанты Второй мировой

Совершенно очевидно, что министр не мог самостоятельно вникнуть в детали операций. Для руководства повседневной деятельностью СОЕ следовало создать аппарат во главе с исполнительным директором, которым в августе 1940 года стал Фрэнк Нельсон (кодовое обозначение «CD»). Этот 56-летний бывший торговец в Индии, на протяжении семи лет заседавший в парламенте и занимавший консульский пост, в свое время близко соприкоснулся с миром секретных служб, что привело его на должность резидента сети «Z»[265] в Базеле.

Изначально планировалось включить в состав СОЕ МИ(Р) секцию «Д» и бюро ЭХ, однако уже на первом этапе организации новой службы события развернулись иначе. «Электра Хауз» и «Д» действительно вошли в СОЕ целиком, зато военные пожелали сохранить в своем распоряжении некоторых специалистов по диверсионной войне, и МИ(Р) оказалась разорванной надвое. В результате в Исполнительном органе специальных операций вначале сформировали три основных параллельных подразделения, получившие обозначение СО (специальные операции). ЭХ и «Д» составили СО-1 (подрывная пропаганда) и СО-2 (активные операции), а СО-3 во главе с ван Катсеном занималось планированием. Последнее просуществовало до сентября 1940 года и по причине своей крайней слабости было включено в состав СО-2 в качестве отдела разведки и планирования. Ни для одного из руководителей прежних британских органов диверсионной войны и подрывной пропаганды места в СОЕ не нашлось. В сентябре 1940 года после неудачной попытки назначить Гранда заместителем Нельсона он был уволен со службы, Холланд сам перешел в регулярные саперные войска, а Кэмпбелла Стюарта вежливо уволили. Руководителем СО-1 назначили Рекса Липера, СО-2 возглавлял лично Фрэнк Нельсон.

В дальнейшем СОЕ пережил немало административных перипетий, его пытались расколоть, переподчинить, объединить, но, так или иначе, он стал крупнейшей британской спецслужбой периода Второй мировой войны, самой дорогостоящей, самой вовлеченной в политические интриги и самой разрекламированной в послевоенный период. Его последовательно возглавляли Фрэнк Нельсон, Чарльз Хэмбро и Колин Габбинс. Будучи структурой военного времени. СОЕ просуществовал недолго и в 1946 году был расформирован. Однако за годы своего активного существования его офицеры и агенты провели тысячи акций разного уровня и разной степени успешности, познали громкие победы и колоссальные провалы.

2. Уничтожение поста разведки

В период Второй мировой войны Пиренейский полуостров оказался в самой гуще разведывательных операций, в основном направленных против третьих стран. Однако и сами Испания и Португалия также служили объектами устремлений спецслужб противоборствующих коалиций из-за их стремления перетянуть Мадрид и Лиссабон на свою сторону или, по крайней мере, убедиться в сохранении ими нейтралитета.

Британскую разведку представляла в Мадриде резидентура МИ-6 во главе с полковником Эдуардом де Рензи-Мартином, который до прихода в 1934 году на службу в СИС в течение семи лет работал инспектором в албанской жандармерии[266]. Он не был в состоянии практически руководить агентурными операциями, поэтому в 1940 году на смену ему прибыл Гамильтон-Стокс с заместителем Мак-Ллорином. Новый резидент до 1936 года работал в варшавской «станции» МИ-6, после чего был переведен в центральный аппарат разведки, а затем кратковременно занимал пост помощника резидента в Будапеште. Штат действовавшей под прикрытием Бюро паспортного контроля мадридской точки составлял 14 человек, в основном британских граждан из местной колонии, большинство из них действительно занимались только визами и паспортами и к оперативной работе никакого отношения не имели.

Несмотря на солидный послужной список, Гамильтон-Стокс также не являлся специалистом по агентурно-оперативной работе, но, даже если бы он был виртуозом тайных операций, ситуация от этого не улучшилась бы. Британский посол в Мадриде Сэмюель Хор категорически воспротивился проведению любых разведывательных операций с территории Испании. Он сумел добиться принятия на уровне Форин офис соответствующего решения, полностью разрушившего оперативные позиции СИС в стране. При этом посол не ограничился собственным запретом и его подтверждением из Лондона, а поручил военно-морскому атташе капитану 1-го ранга Алану Хиллгарту, по совместительству исполнявшему обязанности офицера безопасности посольства, осуществлять повседневный контроль за выполнением этого распоряжения. Хиллгарт хорошо знал Испанию, поскольку в период гражданской войны занимал пост британского консула на Пальме, распоряжался секретными фондами СИС (и это при наличии штатного резидента!) и имел право прямого доклада не только Мензису, но и премьер-министру Черчиллю, с которым давно дружил. Все это предопределяло его особый статус в Мадриде. Военно-морской атташе в Испании с 1943 года руководил всей морской разведкой на Восточном ТВД и являлся как бы самым старшим офицером разведки, поскольку по протекции адмирала Годфри координировал действия СОЕ, НИД и МИ-6.

Строго говоря, координировать было особенно нечего. Британские спецслужбы в Испании операций практически не осуществляли, за исключением Службы спасения и побегов МИ-9. Зато германская разведка, в отличие от весьма несолидно выглядевших британцев, обосновалась в Испании прочно и представительно. Посольство Германии насчитывало в 1941 году 391 служащего, из которых «чистыми» дипломатами являлись лишь 171[267], остальные занимались разведкой и контрразведкой. Это было вполне естественно, поскольку контакты спецслужб рейха с Франко закладывались еще в 1936 году и оказались весьма результативными для обеих сторон. Резидентура абвера (КО-Испания) действовала в стране с 5 февраля 1937 года и в июне 1940 года насчитывала 87 человек, в том числе 73 разведчика и 5 контрразведчиков. Резидент Вильгельм Лайсснер (Густав Ленц, или «папа Ленц») по прикрытию руководил фирмой «Эксцельсиор». К 1945 году КО-Испания насчитывало уже 717 штатных и 600 привлеченных сотрудников, имевших на связи 360 агентов и 90 диверсантов[268]. Подрезидентуры, а также посты перехвата и дешифровки располагались в городах Испании и Испанского Марокко Сан-Себастьян, Барселона, Севилья, Ла-Линеа, Альхесирас, Тетуан, Танжер, Сеута и Мельвиль. Кроме того, в Испании с разрешения Франко действовали несколько постов перехвата военно-морской радиоразведки «Служба Б», а в Мадриде, Севилье, Танжере и на Канарских островах в частных домах располагались точки Шифровального бюро вермахта («Ши»). До осени 1942 года они вместе с возглавляемой полковником Сармиенто криптографической службой испанского генштаба занимались прослушиванием станций на территории Франции, а затем полностью переключились на Атлантику и Средиземноморский бассейн. В Альхесирасе и Танжере (Испанское Марокко) располагались посты морской разведки, наблюдавшие за судоходством в Гибралтарском проливе. На испанской территории к западу от Гибралтара располагалась цепочка вилл на побережье, прозванная «шпионским рядом» из-за постоянно проводившегося оттуда визуального наблюдения за территорией колонии. Британцам было известно, например, что абвер облюбовал там отель «Рейна Кристи» и виллы «Леон», «Исабель», «Луис» и «Хаус Келлер».

Все это, в частности, создавало серьезную угрозу для сохранения в секрете намеченной на начало октября 1942 года предстоящей высадки войск союзников в Северной Африке (операция «Торч»), тогда как разведки Великобритании и США прилагали значительные усилия для сокрытия от противника приготовлений к ней. В ходе этого процесса в феврале 1942 года «Ким» Филби, занимавшийся в МИ-6 анализом поступавших от Службы радиобезопасности (РСС) перехватов, обратил внимание на повторявшееся в них кодовое обозначение «Бодден». Оно присутствовало в расшифрованных текстах с декабря 1941 года и считалось одной из операций абвера, что и стало причиной передачи материалов о нем в V (контрразведывательную) секцию. Филби заинтересовался непонятным обозначением по чистой случайности. Настоящий Бодден является названием небольшого залива в Северном море около Пенемюнде[269], где, как уже знали в СИС, немцы испытывали новые средства ведения войны. Другие офицеры сочли Бодден зашедшей в тупик акцией германской военной разведки и проигнорировали эти данные, но Филби вскоре убедился, что речь идет не об операции, а о некоем техническом средстве. Вскоре стало совершенно ясно, что это кодовое обозначение не имеет никакого отношения к Пенемюнде, поскольку присутствует в основном в радиограммах из Испании и Испанского Марокко. Офицерам СИС в Мадриде, Гибралтаре и Танжере дали указание изучить обстановку в привязке к загадочному «Боддену», и вскоре резидент из испанской столицы доложил о прибытии туда нескольких групп германских технических специалистов с непонятными функциями. Из Гибралтара пришло сообщение о нескольких запретных зонах, обнаруженных на побережье вблизи Альхесираса. Более конкретной оказалась информация из Танжера. Агенты зафиксировали прибытие туда технического оборудования неустановленного назначения, а главный источник МИ-6, сотрудник германской миссии в Танжере Курт Райсс сообщил о предстоящей установке некоего специального радиооборудования. Поскольку имевшиеся разведывательные признаки не позволяли отнести Бодден ни к радиолокаторам, ни к иной уже известной технике, было решено подключить к вопросу IV секцию СИС (научно-техническая разведка). Ее сотрудник Р. Джоунс заказал аэрофотосъемку подозрительных районов и после изучения полученных материалов заключил, что по обе стороны Гибралтарского пролива установлено мощное оптическое инфракрасное оборудование. После получения этих данных разведка перепроверила их и получила многократное перекрытие информации. Техника позволяла немцам в ночное время фиксировать перевозки и транзит кораблей и судов через пролив и поставила под угрозу внезапность перехода десантных отрядов в Северную Африку. Дело напрямую касалось военно-морских вопросов, поэтому его передали на рассмотрение директору разведки Адмиралтейства Джону Годфри, который в свою очередь доложил об этом первому морскому лорду Дадли Паунду. Моряки единодушно решили, что ради сохранения в секрете операции «Торч» оборудование необходимо уничтожить любыми средствами, но на этом этапе в дело вмешался Форин офис. По политическим соображениям проведение боевой операции в нейтральных государствах было признано невозможным, и тогда руководитель СИС Стюарт Мензис поручил уничтожить инфракрасную установку в Испанском Марокко своим сотрудникам. Персонал «станции» МИ-6 в международной зоне Танжера состоял из резидента Тоби Эллиса и двух оперативных сотрудников — Малькольма Хендерсона и Нейла Уайтлоу. Они руководили несколькими агентурными сетями из членов местной английской колонии и беженцев-антинацистов, работу которых сильно затрудняла прогерманская ориентация властей. Эллис поручил агентам обследовать подозрительные виллы на побережье и установил, что разведывательное оборудование может находиться только в отдельном доме по адресу рю де Фалез, 4, стоявшем на вершине выступавшего в море утеса. Он хотя и не слишком тщательно, но все же охранялся, зато за пределами участка у подножия утеса вдоль моря проходила открытая для всех желающих тропинка. Расчеты показали, что взрыв заряда большой мощности способен обрушить в море часть берега вместе со стоящим на нем домом. Как и следовало ожидать, МИД пришел в ужас от планировавшейся акции и запретил ее проведение. Но пока что разведчики изготовили мину соответствующей мощности и на пароме из Гибралтара переправили ее местному резиденту СОЕ Эдуарду Уортон-Тайгеру, имевшему в подчинении еще одного сотрудника. Совместная операция двух служб получила кодовое обозначение «Фалез».

265

Созданная заместителем начальника СИС полковником Клодом Дэнси параллельная система нелегальных резидентур.

266

Сохраняя при этом британское подданство.

267

Фараго Ладислас. Игра лисиц. Эпизоды агентурной борьбы. — М.: «Международные отношения», 1979. — С. 163.

268

Там же. С. 164–165.

269

Полигон на острове Узедом в Балтийском море.