Страница 30 из 48
Спустя полчаса юношу уже осматривал врач в военном госпитале на одной из площадей Амритсара. Ему сделали перевязку, дали койку в брезентовой палатке-павильоне. Когда санитар ушел, юноша взял палку от стоявшей у входа метлы и потихоньку выбрался за канаты, отгораживавшие госпиталь. Он обратился к первому же полицейскому и через час сидел перед офицером безопасности — начальником Рамана Сингха. Еле сдерживая подступающие слезы, Акал рассказал все, начиная с той минуты на границе, когда замеченный Раманом в ответ на его предложение сдаться открыл стрельбу…
Акал Сингх был готов ко всему, но только не к тому, что произошло. Офицер не отправил его в тюрьму и даже не задержал. После обстоятельного разговора, длившегося почти три часа, он дал юноше записку к директору колледжа-интерната с просьбой подлечить Акала и принять в число учащихся за счет государственного фонда помощи пострадавшим в эти трудные для Амритсара дни.
Именно в эти дни Акал Сингх до конца осознал, в какую кровавую авантюру он оказался замешан.
ВЛАДИМИР МАНВЕЛОВ
ЛОВУШКА
В то утро опять не принесли газет. Что ж, коль гора не идет к Магомету, надо… садиться в автомобиль и через весь город ехать «к дереву».
Катманду уже трудно представить без этого знаменитого дерева. В самом центре Нью-роуда — главной торговой улицы непальской столицы — растет громадная раскидистая смоковница. На тщательно отполированном временем каменном подножии разложены стопками малоформатные частные газеты, напечатанные на дешевой серой бумаге тонкие брошюры, из которых можно узнать, как лучше обрабатывать землю, когда сеять, да и вообще, есть ли смысл всем этим заниматься: об этом поведуют тут же выставленные на продажу «самые что ни на есть правдивые» гороскопы. Громко, перебивая друг друга, кричат продавцы «счастливых» лотерейных билетов. Раздаются медные трели звоночков торговцев мороженого, которое на поверку оказывается кусочками подслащенного льда или, в лучшем случае, замороженного молока.
В любое время дня «под деревом» можно найти собеседника, обсудить с ним последние новости, узнать, насколько сильны позиции того или иного государственного деятеля. «Из первых уст» услышать самые невероятные светские сплетни.
Вокруг подножия разномастным венцом расположились чистильщики обуви. Аккуратно расставив ящички со щетками, батареями баночек с красками всех цветов радуги, они настойчиво предлагают свои услуги. Ко мне сразу подбежал чистильщик:
— Саб,[16] у вас слегка запылились ваши чудесные ботинки! У них такой удивительный цвет…
Я смотрел на свои башмаки и никак не мог взять в толк, чем они ему так понравились. Самые обыкновенные туфли традиционного черного цвета и совсем не пыльные.
— Саб, — не унимался чистильщик, — ради всех святых, не проходите мимо. Вы будете моим первым клиентом и обязательно принесете удачу. Я уже несколько часов без работы, а мне надо кормить семью. Ведь кто-то должен же стать сегодня моим первым клиентом. Самое главное, — он многозначительно указал пальцем в небо, — заполучить первого клиента.
В его глазах было столько неподдельной мольбы, что, если бы не газеты, я бы уж точно не выдержал и сдался. Ведь чистильщиков так много, а большинство непальцев предпочитают ботинкам резиновые шлепанцы, которые, как назло, в ваксе совсем не нуждаются.
— Душим на корню частную инициативу, — услышал за спиной ироническое замечание.
Повернув голову, я увидел молодого непальца, одетого в еще не успевший вылинять джинсовый костюм.
— Не узнаете? — Его большие миндалевидные глаза грустно улыбались.
Некоторое время я внимательно рассматривал юношу. Где-то я его видел, но где? Пытаясь преодолеть неловкость, он большим и указательным пальцами правой руки начал медленно потирать лоб, собирая гармошки морщин. И только тогда я его узнал. Ошибки быть не могло.
— А, мистер Сигдел. Истовый поклонник хваленой американской демократии, «общества неограниченных возможностей». По-прежнему уверены, что вот такой чистильщик, если, конечно, на досуге немного пошевелит мозгами, может без труда стать миллионером?
Вместо ответа тот махнул рукой.
…Я познакомился с ним совершенно случайно на приеме в американском посольстве. В толпе приглашенных мы оказались рядом. Судя по всему, он, приняв меня за кого-то другого, принялся взахлеб расхваливать систему государственного устройства Соединенных Штатов, благо прием был приурочен ко дню независимости США. Особенно, как он выразился, его восхищал «типично американский стиль восприятия жизни».
— Вы понимаете, — распалялся он, — именно благодаря непоколебимости американской конституции и демократии каждый, в том числе самый последний мусорщик, может надеяться на удачу.
Он тут же привел избитую байку о том, как обычный рабочий одним прекрасным утром проснулся миллионером.
— Да что там миллионером, — не унимался мой собеседник, — практически любой, естественно образованный, человек может при желании стать даже президентом.
Я не смог подавить в себе смех.
— Где вы начитались таких сентиментальных сказок?
Он мгновенно сник, начал в недоумении потирать лоб. До него дошло, что напрасно восхвалял «американский образ жизни»: его собеседник оказался на приеме по одной простой причине — его фамилия числилась в списке протокольного отдела посольства среди имен других журналистов, которых приглашали раз в год, на празднование национального дня.
— При чем здесь сказки? Народный фольклор — не моя специальность, — наконец-то нашелся юноша. — Я студент Трибхуванского университета и всерьез занимаюсь научными изысканиями в области модели государственного устройства США.
— Тем более удивительно. Утверждаете, что занимаетесь по-серьезному, а оперируете фактами, явно почерпнутыми из бульварного чтива.
— Ну уж в этом-то вы ошибаетесь, — не сдавался студент, — я проштудировал много книг в американской библиотеке. Меня там хорошо знают и оставляют все новинки.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь. Но в американской библиотеке, по моему мнению, держат лишь соответствующие книги.
— А что бы вы хотели? — Он удивленно вскинул брови.
— Может быть, есть смысл побывать в других библиотеках.
— Чтобы нашпиговаться пропагандистской литературой? — Мой собеседник не скрывал сарказма.
— Зачем же так?! Просто для того, чтобы легче разобраться, где иллюзии, а где реальность?
Он ничего не ответил и моментально скрылся в толчее…
Сигдел был все тот же. Укрупненные черты смуглого лица. Те же черные маслины глаз. Правда, смотрели они не по-детски восторженно, как тогда на приеме. В них появился блеск затравленного зверька. Да и совсем еще свежий шрам на левой щеке… Сигдел не спешил уходить. Чувствовалось, хочет что-то сказать, но не знает, с чего начать.
— Может, зайдем в «Индиру» и выпьем по чашечке кофе, — предложил я.
— С удовольствием, — с готовностью согласился он.
— По какому поводу великий сбор? — не выпуская изо рта дымящуюся трубку, спросил Браун у стоявших рядом директора ЮСИА и ее заместителя.
— Приехал специальный представитель самого директора ЮСИА, — заговорщически, словно выдает государственную тайну, прошептала директриса мисс Стенли.
Браун усмехнулся уголками рта и, не обращая на нее никакого внимания, обратился к заместителю:
— А зачем вытащили меня?
— Вы же знаете, когда приезжает какая-нибудь шишка, то посольские ребята на всякий случай стараются сделать так, чтобы он и в самом деле поверил в свою значимость.
— Я лично не удивлюсь, если это совещание будет проходить в условиях чрезвычайной секретности. Ведь наше ЮСИА, пожалуй, самая важная и самая деятельная организация в Непале, — саркастически пробормотал Браун, хитро взглянув на женщину. Та вспыхнула, но предпочла оставить откровенную издевку без внимания.
16
Саб — сокращенное от «сахиб» — «господин».