Страница 73 из 241
409 000 франков он получил за период с 1973 по 1976 год (его основное жалованье с выплатой дополнительных сумм за конкретные материалы);
100 000 франков за информацию о конструкции инфракрасных детекторов;
40 000 франков за образцы детекторов;
50 000 франков в сентябре 1973 года за два образца систем наведения ракет:
71 000 и 100 000 франков в 1974 году за техническую документацию;
40 000 франков в 1974 или 1975 году за не указанные конкретно технические образцы;
89 400 франков в 1975 году;
110 000 франков в 1977 году за документацию по наведению ракет;
60 000 франков и примерно 200 000 франков (30 000 конвертируемых советских рублей) в декабре 1977 года;
200 000 франков в середине 1978 года.
Общая сумма вознаграждения «Алана» составила как минимум 1 429 400 франков. Высока вероятность того, что были не попавшие в список выплаты.
В 1978 году шпионская карьера агента была завершена. Его уволили из-за возникших подозрений в том, что он занимается «промышленным шпионажем» или работал на одну из западных разведслужб[473].
Помимо разведывательной информации «Алана», по мнению западных источников, Центр, вероятно, особенно высоко оценивал французскую научно-техническую информацию, касавшуюся западноевропейской ракеты-носителя «Ариан–1» (первый успешный запуск 24 декабря 1979 года) и ее топлива — несимметричного диметилгидразина[474]. С 1974 по 1979 год фирма SNIAS, предшественник государственной аэрокосмической группы «Аэроспасьял», наняла для работы над проектом «Ариан» завербованного советской внешней разведкой в 1970 году французского инженера Пьера Бурдьоля. Агента арестовали 23 ноября 1983 года и приговорили к 5 годам тюремного заключения.
Были и другие «тайные информаторы Кремля», кто сообщил в Москву подробности проекта «Ариан». Так, в 1979 или 1980 году специалист в области электромагнетизма «Карл» (сотрудничал с советской разведкой с 1972 по 1982 год) сумел получить дополнительную разведывательную информацию по «Ариану». За свою информацию с января по ноябрь 1979 года он получал ежемесячное жалованье в размере 13 200 франков и дополнительную сумму в размере 32 000 франков; с января по октябрь 1980 года он получал по 12 000 франков в месяц плюс разовую выплату в размере 34 000 франков.
В 1982 году «Карл» завербовал «Найка», еще одного получившего высокую оценку агента по линии НТР, который работал в одной из лабораторий Национального центра научных исследований. Он был завербован «под чужим флагом» и считал, что ему платит иностранная фирма[475].
Сотрудник советской внешней разведки во Франции А. Зайцев работал по линии «X» и был выслан в 1983 году вместе с 46 коллегами. Среди завербованных им агентов — архивариус Научно-исследовательского центра угледобывающей промышленности П. Герье. Несмотря на короткий срок работы (с 1981 по 30 марта 1983 года), агент передал информацию, которая позволила сэкономить значительную сумму на проведение исследований в области подземной газификации угля[476].
Инженер Комиссариата по атомной энергии Франции (КАЭ) Ф. Тампервиль передал России с 1989 по 1992 год множество документов, содержащих секреты оборонного значения. По версии следствия, на этом он смог заработать два миллиона франков.
Его завербовал в сентябре 1989 года третий секретарь советского посольства во Франции С. Жмырев. В этой истории не было коммунистического прошлого агента, обиды на начальство или чего-то, что могло бы послужить аргументом, который заставил согласиться со специфичным предложением иностранного шпиона. Все было прозаичнее. В 1987 году молодой доктор ядерной физики Франсис Тампервиль, дававший частные уроки, познакомился с неким «англичанином» по имени Серж. Новый знакомый проявлял интерес к физике и начал брать уроки у Тампервиля, в ту пору работника Национального научно-технического института ядерной физики (НИТИЯФ). Знакомый стал другом, его интерес к науке явно усиливался, и за небольшую плату — 2–4 тысячи франков — ученый стал приносить пытливому ученику интересующие его документы из своего института. Занятия постепенно переросли в постоянное общение с посещением ресторанов, от чего скромный инженер и, по его собственному признанию, большой гурман отказаться не мог.
Вскоре Тампервиль, как человек вне всяких подозрений, перешел в Управление по военным разработкам КАЭ. Это особо секретное заведение, окруженное забором с колючей проволокой, готовило ядерные испытания на атолле Муруроа (Тихий океан), а потом анализировало их результаты.
Мать Франсиса считала, что здесь и была совершена фатальная ошибка. «Моего сына, известного своими антимилитаристскими взглядами, — заявила она на суде, — нельзя было назначать на столь ответственную должность, тем более в 33 года». Однако молодого, но очень полезного агента приметили в Москве, и говорят, что им занимался тогда даже сам М. С. Горбачев.
В итоге благодаря помощи услужливого француза в руках советской разведки оказались все секретные отчеты о ядерных испытаниях на Муруроа 1970–1978 и 1989–1991 годов — Тампервиль выносил документы целыми сумками, предварительно отксерокопировав их на работе. Вынеся документы из своего учреждения, ученый превращался в шпиона. Секретные бумаги он клал в пакет с мусором и этот пакет оставлял рядом с мусорным баком в условленном месте. Сигналом того, что «товар прибыл», служила брошенная неподалеку корка от апельсина. Тампервилю оставалось только вернуться через полчаса, чтобы убедиться в том, что «товар принят». О чем неизменно свидетельствовала лежащая вместо пакета пачка от сигарет «Данхилл».
Когда руководство КАЭ в конце концов обнаружило, что виновником исчезновения многих документов является Тампервиль, ему было предложено… уйти с работы. Что тот вскоре и сделал.
Одновременно он воровал в НИТИЯФ… канцелярские принадлежности. Зачем? Украденное он пересылал своей матери, которая жила в одной из французских провинций и держала небольшой магазинчик канцтоваров[477].
В сентябре 1991 года «англичанин» Серж познакомил Тампервиля со своим преемником, «шведом» с французским именем Рене. Естественно, он тоже был офицером КГБ и официально работал третьим секретарем представительства СССР при ЮНЕСКО, настоящее имя «шведа» — В. Макаров. Ему Тампервиль недорого (по 1000 франков) продавал оставшиеся секретные документы.
Кто знает, сколько бы еще продолжался этот бизнес, только в августе 1992 года попросивший политического убежища полковник СВР В. Ощенко выдал бывшего физика англичанам. Те по-соседски поделились информацией со своими французскими коллегами из контрразведки, которые немедленно арестовали Тампервиля.
Следствие по делу 40-летнего Тампервиля продолжалось 5 лет, и все это время он провел в парижской тюрьме Санте. В октябре 1997 года Парижский суд приговорил Ф. Тампервиля к 9 годам тюрьмы за шпионаж в пользу СССР и России.
По словам представителей контрразведки, они располагают данными о том, что Тампервиль получил от КГБ-СВР гонораров на 2 миллиона франков, хотя доказательства этого в деле отсутствуют. Подсудимый настаивал на том, что получил за все годы лишь 160 тысяч франков. Его адвокаты утверждали, что их подопечный не руководствовался никакими политическими мотивами, а деньги ему были нужны для создания собственной научной школы. Суд, как явствует из приговора, с доводами защиты согласился лишь частично и приговорил Ф. Тампервиля к 9 годам заключения вместо 15, на которых настаивал прокурор.
Неужели на него повлияли наивные объяснения и аргументы обвиняемого? Тампервиль оправдывался и тем, что советские агенты угрожали жизни его семьи, состоящей из мамы и бабушки, и тем, что он вообще не знал, с кем имел дело. Но все же свои 2 миллиона франков за услуги, оказанные КГБ, он получил. Правда, вложил их не совсем обычно — в создание собственной физико-химической школы, открыть которую ему так и не удалось.
473
Ch Andrew, V. М.trokhin. The М. trokhin Archive. The KGB in Europe and the West. С 618–619, 885.
474
Гольдовский Д. Ю. Создание современной ракеты-носителя «Ариан». // Современные достижения космонавтики: Сб. статей. М., 1980. С. 55.
475
Ch Andrew, V. М.trokhin. The М. trokhin Archive. The KGB in Europe and the West. C. 619, 886.
476
Волыпон Т. КГБ во Франции. С. 308–309.
477
Вольтон Т. Указ. соч. С. 583–590.