Страница 28 из 59
Разгоревшиеся в развалинах Сталинграда бои были кровопролитными. 10 января 1943 г. в штурмовых атаках погибли командиры взводов лейтенанты А.Н. Шипунов, П.А. Жук, А.Г. Безуглович, получили ранения командир роты старший лейтенант П.П. Назаревич, агитатор роты лейтенант М.Н. Милорадович, заместители командиров взводов младшие лейтенанты З.А. Тимошенко, И.А. Леонтьев. В тот же день погибли или получили ранения, искупив вину жизнью и кровью, 122 штрафника.
Старшего лейтенанта Назаревича, эвакуированного через дивизионный медсанбат в госпиталь, на командирском посту заменил его заместитель по политчасти лейтенант Иван Смелов. Он исполнял командирские обязанности до окончания боев в городе. Очень тяжелых боев — с 23 по 30 января 1943 г. рота потеряла ранеными и погибшими еще 139 человек.
Штрафные роты почти никогда не располагались в населенных пунктах. Если в приказе по роте указано место дислокации, значит, штрафников в ней нет, лишь постоянный состав. По окончании Сталинградской битвы 60-я штрафная уже только постоянным составом дислоцировалась в с. Татьянка, затем в д. Заплавное.
А вот приказ от 20 мая 1943 г. привязан уже к весьма удаленному от Сталинграда Ржеву. Дело в том, что в феврале 1943 г. 57-ю армию вывели в резерв Ставки ВГК, ее войска передали другим армиям, а полевое управление переименовали в полевое управление 68-й армии. Частичкой этого управления и стал переброшенный в Ржев постоянный, вплоть до поваров, состав 60-й штрафной роты. Тут лейтенант И.Т. Смелов вернулся к исполнению обязанностей заместителя командира роты по политчасти, а командиром стал лейтенант Михаил Дьяков.
Наверное, кому-то из читателей перечисление стольких имен покажется лишним. Но не пожалеем для них газетной строки. Ведь тех, кто командовал штрафными частями, постоянно служил в их составе, в дни войны, да и после Победы по известным причинам упоминали в печати редко. Между тем они осознанно и без всякой вины разделяли со штрафниками все опасности и риски особого положения. Больше того. Штрафник, получив даже легкое ранение, отправлялся как искупивший вину в прежнюю, более спокойную часть. Офицеров же постоянного состава это не касалось: излечившись после ранения, они возвращались в роту на прежнюю должность и, бывало, через месяц-другой погибали.
Именно так было с командирами взводов лейтенантами Михаилом Комковым, Иваном Данилиным, старшим лейтенантом Семеном Иванушкиным. Судьба их горька: ранение — госпиталь — возвращение в роту и гибель в очередном бою.
В Ржеве 60-я отдельная штрафная рота не имела переменного состава с 20 мая по 14 июня 1943 г. 15 июня с пересыльного пункта армии прибыли 5 первых штрафников. Затем небольшими группами стали поступать проштрафившиеся из 159, 192, 199-й стрелковых дивизий, из 3-й штурмовой инженерно-саперной бригады, 968-го отдельного батальона связи и других частей армии.
26 августа 1943 г. старшего лейтенанта М. Дьякова на посту командира 60-й штрафной роты сменил старший лейтенант Денис Белим. Роту использовали для боя в последний день Ельнинско-Дорогобужской наступательной операции 7 сентября. Наступая в районе сел Суглица и Юшково, рота потеряла убитыми и ранеными 42 человека. Пал в бою и только что назначенный командиром старший лейтенант Белим. 10 человек, проявивших у Юшкова особое мужество, были досрочно откомандированы в 159-ю стрелковую дивизию, а двое — в 3-ю инженерно-саперную бригаду.
7 сентября, в день того памятного боя, роту принял капитан Иван Дедяев. Уже под его командованием штрафники освобождали от врага деревню Боброво, потеряв убитыми еще 28 и ранеными 78 человек.
В начале ноября 1943 г. 68-ю армию расформировали, и 60-я штрафная рота была передана в состав прославившейся еще при обороне Москвы 5-й армии. При сохранении прежнего постоянного ядра ее переформировали в 128-ю отдельную армейскую штрафную роту.
Перед новым, 1943, годом, 31 декабря, капитан И.М. Дедяев передал роту старшему лейтенанту Александру Королеву. В новогоднюю ночь едва успевшего осмотреться ротного ждала неприятность: пост заградотряда 5-й армии, с которым штрафники столкнулись впервые, задержал вне расположения роты 9 красноармейцев переменного состава и, как поступал всегда, сопроводил их для разбирательства в 203-й армейский запасный стрелковый полк.
Почти во всех фильмах, посвященных штрафникам, авторы сценариев и режиссеры на каком-то этапе сводят их с заградотрядом. Причем заградотрядчики красуются чуть ли не в парадной форме, в фуражках другого ведомства с синим верхом, с новенькими ППШ и непременно со станковым пулеметом. Они демонстративно занимают позицию за спинами штрафников, чтобы огнем не допустить их отступления в случае неудачной атаки. Это вымысел.
Еще до приказа НКО СССР № 227, в первые месяцы войны командиры и политработники по своей инициативе начали создавать подразделения, призванные и способные своей решительностью, а то и участием в том же бою остановить отступающих, образумить, вновь сплотить в команду, организованную и управляемую группу. Они, эти подразделения, узаконенные еще в сентябре 1941 г. Верховным Командованием, и стали прообразом заградительных отрядов.
Позднее, когда в армиях по приказу № 227 сформировали заградотряды как отдельные воинские части, подчиненные Военному совету, похожие по задачам подразделения в дивизиях стали называть заградительными батальонами. Они в зависимости от обстановки на фронтах то упразднялись, то возрождались. Если переданная в состав дивизии штрафная рота, дрогнув в бою, и могла столкнуться при отступлении, бегстве с каким-то заграждением, то именно с этим батальоном. Синих фуражек в нем никто не имел и не носил. Те же ушанки, ватники, те же пилотки, что у штрафников.
Ни один красноармеец переменного состава 1, 60, 128-й штрафной роты от огня своих не погиб. И над его головой никто никогда для острастки не стрелял. Заградотрядчики как представители внутриармейской структуры сами были изрядно обожжены огнем и знали: в бою случается всякое, человек есть человек, и перед лицом смертельной опасности его важно поддержать примером хладнокровия и стойкости. Потери в заградотрядах любой принадлежности тоже были серьезными.
10 января 1944 г., спустя чуть больше недели после назначения командиром роты, старший лейтенант Королев и командир взвода лейтенант А.Х. Тетяник были ранены в бою. Вместе с ними получили ранения 93 штрафника, 35 погибли.
Уже который по счету командир роты лейтенант Александр Миронов был ранен через две недели. В февральских боях под Гжатском — с 4 по 10-е — 128-я штрафная рота потеряла практически весь переменный состав: 54 человека погибли, 193 попали в медсанбаты и госпиталь с ранениями. В те дни роту принял старший лейтенант Василий Буссов. Раненного 28 февраля Буссова сменил старший лейтенант И.Я. Корнеев. Получив ранение 20 марта, он уступил командирский пост старшему лейтенанту В.А. Агееву. Агеева увезли в медсанбат дивизии 10 апреля. В тот же день роту возглавил старший лейтенант К.П. Соловьев…
Только перечень имен. А разве за ним не ощущается напряжение боев? Разве не рождает он мыслей о том, что штрафникам действительно поручали самые трудные и самые опасные задачи, как это и предписывалось приказом НКО СССР № 227?
Перед Смоленской наступательной операцией отдел кадров армии отозвал старшего лейтенанта Константина Соловьева в свое распоряжение. 128-ю штрафную роту принял гвардии капитан Иван Матета. Под его командованием штрафники вели бои у сел Поднивье, Старина, Обухово. Потери были сравнительно небольшими. А вот уже в Литве, в районе Каунаса, где рота в числе многих других частей прорывала оборону противника, успех был оплачен кровью в полной мере: 29 павших и 54 раненых. Спустя пять дней в бою за Запашки и Сервиды рота понесла новые потери: 20 убитых, 24 раненых.
18 августа 1944 г. 128-я штрафная рота с определенной торжественностью отправила в 346-й стрелковый полк сразу 97 красноармейцев и сержантов, отбывших срок наказания. И приняла из 203-го АЗСП (армейский запасный стрелковый полк. — Сост.) уже без торжеств ровно 100 новых штрафников.