Страница 40 из 41
Аресты ее членов начались 31 августа 1942 года и продолжались до начала 1943 года. В общей сложности было арестовано в Германии более 200 человек. 49 антифашистов приговорили к смертной казни, остальные получили длительные сроки заключения.
Антифашистская организация, руководимая Харро Шульце-Бойзеном, Арвидом Харнаком, коммунистами Йоном Зигом и Вильгельмом Гуддорфом, внесла весомый вклад в дело борьбы против нацистской системы.
6 октября 1969 года, накануне 20-летия Германской Демократической Республики, Президиум Верховного Совета СССР наградил советскими орденами многих немецких патриотов из организации Шульце-Бойзена — Харнака.
Хотелось бы коротко сказать о дальнейших судьбах некоторых лиц, действующих в романе.
Вальтер Шелленберг в конце войны бежал в Швецию,потом в Швейцарии нашел приют. Оттуда его забрали англичане. Более трех лет находился он в Великобритании, делился «опытом» с сотрудниками «Интеллидженс сервис». Только один раз за это время он покинул Англию, когда его в качестве свидетеля вызывали на Нюрнбергский процесс, где он выступал с разоблачениями Кальтенбруннера. Друзья Шелленберга из «Интеллидженс сервис» пытались спасти от суда одного из главарей гитлеровской службы безопасности, но под давлением общественного мнения вынуждены были отступить. В 1949 году Шелленберга судили. Но, «учитывая чистосердечные признания», матерый гитлеровский разведчик получил всего четыре года. И те не отсидел. По болезни его выпустили. Вскоре, правда, он умер.
После войны достоянием гласности стали связи бригадного полковника Массона с гитлеровскими службами, и в частности с VI Отделом РСХА, с Шелленбергом. Массон вынужден был уйти в отставку. Он умер в 1967 году.
Несколько слов о тех, кто принадлежал к «Черной капелле» — так теперь именуют на Западе офицерскую оппозицию в Германии.
21 июля, узнав о том, что заговор в Берлине провалился, генерал Хенниг фон Тресков пошел на фронтовую ничейную полосу. Выстрелами и взрывами он имитировал стычку с противником, а сам застрелился. Тело его сначала захоронили в родном городе в Германии. Но как только выяснилось его участие в заговоре, Гитлер приказал труп вырыть из могилы, доставить в Берлин и сжечь.
Полковник Гейнц Брандт, избежавший смерти в марте сорок третьего года, когда летел вместе с Гитлером из-под Смоленска в Растенбург, был убит взрывом при покушении 20 июля 1944 года.
Именно Брандт переставил за дубовую тумбу стола портфель, в котором однорукий и одноглазый полковник Клаус Шенк фон Штауффенберг, получивший увечья в Тунисе, принес бомбу в ставку Гитлера. Когда кислота уже разъедала проволоку и взрыв должен был последовать через несколько минут, Штауффенберг, сказав фельдмаршалу Кейтелю, что его срочно по телефону вызывает Берлин, вышел из барака, где шло совещание. Портфель стоял под столом так, что взрывная волна и осколки должны были неминуемо поразить диктатора.
Полковник Брандт наклонился над картой, сделав полшага. Под ногу ему попался портфель. Он переставил его по другую сторону дубовой тумбы. Это спасло Гитлера, но не Брандта.
Вскоре после ареста полковника Донаньи арестовали и генерала Ганса Остера. Их молчание в застенках гестапо позволило Штауффенбергу совершить покушение (оба знали о готовившемся покушении).
Еще в феврале сорок четвертого года адмирал Канарис был снят с поста начальника военной разведки — абвера, а после покушения арестован. В первых числах апреля 1945 года начальник организационного отдела генерал Буле обнаружил дневник адмирала. В нем имелись записи о делах заговорщиков. Гитлеру доложили об этом 5 апреля. Доверенное лицо диктатора Хуппенкотен получил приказ немедленно казнить Остера, Канариса и их сообщников.
Хуппенкотен быстро созвал военно-полевой суд, куда вошли коменданты концлагерей Заксенхаузен и Флоссенбург, а также несколько видных эсэсовцев. О последних минутах приговоренных нам известно из воспоминаний начальника секретной службы Дании Лудинга. Лудинг сидел в соседней с Канарисом камере. 8 апреля в 2 часа ночи по среднеевропейскому времени хлопнула дверь в камере адмирала. Подследственный вернулся с только что закончившегося процесса. Вскоре послышался легкий стук в стену. Лудинг приложил ухо. Канарис выступал: «Мое время кончилось…»
Около шести утра шум за дверьми разбудил датчанина. Послышалась команда: «Выходи!» Потом новая команда: «Всем раздеться догола!» Лудинг слышал шарканье ног по коридору. Затем все смолкло.
Канариса, Остера и их сообщников Зака, Бонхёфера и Гере вывели в тюремный двор, напоминающий каменный мешок. У стены под деревянным навесом была закреплена продольная балка. С нее свисали пять крюков.
Казнь состоялась в 6 часов 30 минут 9 апреля 1945 года. Тела генерала Остера, человека решительного, и адмирала Канариса, отличавшегося двурушничеством, в смертельной агонии повисли рядом.
В тот же день в концлагере Заксенхаузен казнили Донаньи.
Майор Фабиан фон Шлабрендорф избежал виселицы. Непосредственно в покушении 20 июля он не принимал участия. Арестованные товарищи не выдали его. До последнего времени он проживал в Федеративной Республике Германии.
Среди заговорщиков 20 июля самой яркой и мужественной фигурой был, безусловно, полковник Клаус Шенк фон Штауффенберг. Он отличался прогрессивными взглядами. К сожалению, среди заговорщиков таких было меньшинство.
Двадцать пять лет спустя в день 20 июля мне довелось быть в Федеративной Республике Германии. Отмечалась годовщина покушения. На официальных учреждениях были вывешены государственные флаги, но было такое ощущение, что все это делается для иностранной общественности, иностранных корреспондентов, туристов: вот, мол, и мы не забыли погибших от рук гитлеровских палачей борцов с нацистским режимом. Конечно, это впечатление могло быть обманчивым. Но позже в западной прессе я прочитал высказывания Карла Людвига фон Штауффенберга, сына полковника Штауффенберга. Во время предвыборной кампании — Карл Людвиг Штауффенберг баллотировался в баварский ландтаг — он мог убедиться, что его фамилия, фамилия его отца, мало что говорит избирателям.
«В наших школах история нацизма изучается поверхностно, не говоря уже о деятельности демократически настроенных группировок, пытавшихся устранить Гитлера даже ценой собственной жизни», —
писал позже Карл Штауффенберг. В таком же духе высказывался видный социал-демократ Клаус фон Донаньи, сын другого видного деятеля в группе Ганса Остера. Объяснение этому мы находим в словах Вернера Штельцера (сына Теодора Штельцера — тоже активного заговорщика):
«Я могу объяснить, по каким причинам германское Сопротивление не имело такого резонанса, как аналогичные движения в других странах, оккупированных немцами. Дело в том, что после безоговорочной капитуляции, в мае 1945 года, англичане и американцы потеряли всякий интерес к публикации данных о немецких инакомыслящих. Их выявление противоречило бы разработанному плану «перевоспитания». Прессе были переданы инструкции прекратить публикации по этой теме».
В семьдесят восьмом году я в очередной раз приехал в Будапешт. Радо собирался лететь в Африку, в Нигерию, чтобы сделать карту этой молодой африканской страны. Ему шел тогда семьдесят девятый год. Он был полон сил и энергии.
До самых последних дней своей жизни Радо занимался картографией. Под его руководством была создана единая карта мира.
В одном из своих последних интервью об этой работе он сказал так: «В ней принимали участие семь стран. Когда десять лет назад я представил первую часть работы, состоящую из 234 частей, меня спросили — это было на Международном конгрессе географов, — когда атлас будет готов. Я ответил: через десять лет. Надо мной посмеялись: с 1891 года буржуазный мир пытается составить единую карту Земли, но безуспешно. Теперь признают, что это беспримерный успех в мировой топографии».
В восьмидесятом году Шандор Радо еще много ездил: Япония, Таиланд, несколько европейских стран. В том же году он поехал в Австрию с приемным сыном Андрашом. (С шестьдесят первого года у Радо была другая семья.) Андраш говорил мне: «У меня было такое чувство, что отец приехал в Австрию попрощаться со своей боевой юностью. Ему были дороги те места, где он начинал…»