Страница 49 из 87
Хотя шейх Удах и не упоминал особо династию аль-Саудов или Соединенные Штаты как главные цели джихада, его последователи читали это между строк. В Соединенных Штатах «Искусство смерти» распространялось со следующим комментарием: «Шейх Салман аль-Удах по-прежнему находится в заточении, вместе с сотнями других ученых Аравийского полуострова. Он был брошен в тюрьму трусливым режимом аль-Саудов — как полагают некоторые, по требованию правительства США».
Вскоре после опубликования фатвы шейха Удаха исламистские круги приступили к ее реализации — главным образом, готовя своих сторонников к преобразованию исламистского сопротивления в Саудовской Аравии. Важнейшая перемена произошла в позиции расположенного в Лондоне Комитета по защите законных прав (КЗЗП). В начале 1990-х годов КЗЗП был «модернистским» исламистским движением, усиленно создававшим себе образ «умеренного» исламистского движения на Западе. КЗЗП подчеркивал свою принадлежность к ненасильственной народной оппозиции правительству Саудовской Аравии. Активисты Комитета устраивали многочисленные сидячие забастовки и другие формы общественного протеста в Саудовской Аравии и в западных столицах, чтобы привлечь внимание западных средств массовой информации и смутить саудовское правительство, показывая, что Эр-Рияд не способен не только справиться, но даже скрыть существование широкой оппозиции. В то время КЗЗП был основной организацией, выступающей на Западе от имени саудовских исламистов.
Сразу после опубликования лекции шейха Удаха КЗЗП изменил свою политическую линию и стал подчеркивать, что подобных форм народного протеста теперь уже недостаточно, чтобы сбросить режим Эр-Рияда. Теперь их следовало использовать в качестве поддержки борьбе, которую вела узкая группа активистов, готовых пожертвовать всем, включая собственные жизни, ради дела исламизма. В середине апреля 1995 года КЗЗП опубликовал обращение, в котором подчеркивалась необходимость того, чтобы самоотверженная элита — моджахеды — возглавила борьбу против саудовского режима:
«Никто не сомневается в том, что единство и согласие Нации помогает законным лидерам, а также в том, что процесс реформ вызывает сочувствие во всех слоях общества. Но не в этом истинное испытание. Испытание это относится к тем, «кто готов к жертве». Эти сотни тысяч или, возможно, миллионы сторонников и сочувствующих не в состоянии представлять собой какую-либо реальную оппозицию, пока их не поведут на передний край борьбы те люди, которые уже готовы пожертвовать всем ради дела. Нужно приготовиться к таким жертвам, как арест, пытки и даже смерть, и принять их. Если эта группа лидеров не будет стойкой и непоколебимой, вся прочая поддержка ни к чему не приведет. Группа лидеров не обязательно должна быть многочисленной — подобно тому, как не была многочисленной и та группа, которой Аллах даровал победу в истории Давида и Голиафа».
Чтобы аудитория поняла, что главным в этом обращении была поддержка призыва шейха Удаха к джихаду, КЗЗП приводил акции протеста в цитадели шейха Удаха — Бурайдахе (Саудовская Аравия) — после его ареста в сентябре 1994 года в качестве примера умелого руководства и готовности к самопожертвованию. КЗЗП пояснял, что верные и преданные последователи шейха Удаха, готовые осуществить его призыв к джихаду, уже составляли часть той группы избранных, что была необходима для успеха: «Методы, которые перенимает сейчас правительство, не имеют никакого смысла, поскольку главное препятствие преодолено и группа лидеров уже сформировалась. Если бы тирания и угнетение были бы хоть как-то эффективны или служили бы какой-либо цели, то это стало бы очевидно после первого восстания в Бурайдахе».
10 апреля 1995 года исламистская организация, называющая себя «Исламское движение перемен/Крыло джихада на Аравийском полуострове», предупредила о готовящихся вооруженных выступлениях против американских и британских сил по всему Аравийскому полуострову и против династии аль-Саудов. В коммюнике заявлялось, что западные военные части должны покинуть Аравийский полуостров до 28 июня 1995 года. В противном случае американские и британские отряды становились законным объектом джихада. Королевская семья обвинялась в том, что она обратила ислам на службу «силам крестоносцев» — что проявлялось в политических чистках и преследовании видных мусульманских проповедников и учителей. Коммюнике «Исламского движения перемен» было выпущено в поддержку находящихся в тюрьме исламистских лидеров.
«Искусство смерти» шейха Удаха, поддержка КЗЗП и коммюнике «Исламского движения перемен» отражали решение руководства исламистов Саудовской Аравии обратиться к джихаду как к единственному способу свергнуть королевский режим. И это не была пустая угроза. На протяжении нескольких лет от 15 до 25 тысяч саудовских исламистов (плюс около 5 тысяч саудовских «афганцев») проходили обучение и экипировались в лагерях в Иране, Судане, Йемене, Пакистане и Афганистане. А разветвленное исламистское подполье в Саудовской Аравии объявило о своей готовности поддержать этих моджахедов.
Но саудовским исламистам пришлось отложить свои планы. В конце июня 1995 года вся исламистская элита была целиком занята гораздо более важной операцией, направленной против другого смертельного врага Тураби — Египта, — хотя из соображений безопасности саудовские исламисты ничего не знали об этой операции. Подполье, находящееся под постоянной угрозой раскрытия, арестов, пыток и предательства, нельзя было информировать о важной операции, которую готовила другая террористическая группировка. Из Хартума и Тегерана лишь последовали указания ждать сигнала к выступлению, и саудовские исламисты, благодаря жесткой дисциплине, царившей в системе поддерживаемого на государственном уровне терроризма, подчинились приказу.
Покушение на президента Хосни Мубарака в Аддис-Абебе (Эфиопия) 26 июня 1995 года стало вехой в развитии борьбы исламистов за установление контроля над арабским миром и Сердцем ислама. Операции такого уровня, даже если ответственность за них берут на себя загадочные террористические организации, на самом деле являются орудиями государственной политики и осуществляются в интересах высочайших эшелонов власти государств, поддерживающих терроризм. Попытка покушения — стратегический гамбит, поддерживаемый Суданом и Ираном, — имела локальные и долгосрочные последствия. Хотя президент Мубарак уцелел и народное исламистское восстание, предусмотренное заговорщиками, в Египте поднять не удалось, попытка покушения дала сильный импульс подъему исламизма в регионе.
Эта дерзкая операция была предпринята по двум причинам: 1) чтобы воскресить вооруженную борьбу исламистов на Ближнем Востоке, в особенности на Аравийском полуострове — крах или нейтрализация Египта рассматривались как необходимое условие любого значительного успеха; 2) чтобы пресечь назревающий среди руководства египетских исламистов раскол — то есть борьбу за власть и почести среди находящихся в эмиграции лидеров, — пока он не перекинулся и в Египет.
Как египетские исламисты, так и финансирующие их государства были полны решимости убить Мубарака — его режим постоянно напоминал исламистам о неудачных попытках свергнуть поддерживаемое США правительство. После того, как в 1981 году его предшественник, Анвар Садат, был убит террористами, Мубарак не только укрепил свою власть, но и начал яростное преследование исламистов в Египте. При его правлении Египет стал главной силой в консолидации арабов, выступавших против Ирака во время войны в Персидском заливе. Мубарак неоднократно подчеркивал свою решимость поддерживать любое арабское консервативное правительство в борьбе против исламистов, даже если для этого придется задействовать египетские экспедиционные войска. Мубарак воплощает в себе арабского лидера, пользующегося поддержкой Запада, и исламисты были уверены, что его убийство сможет расшатать само понятие о подобной политике. С учетом настроений, царивших на исламистском Ближнем Востоке, резкая реакция Каира даже в случае провала операции все равно могла послужить целям исламистов — египетские исламисты должны были либо сплотиться в ответ на успех, либо объединиться общим чувством мученичества в случае возмездия со стороны органов государственной безопасности. Между тем, как полагало руководство исламистов, Каир будет слишком занят борьбой с террористическими операциями — как успешными, так и нет, — чтобы защищать консервативные режимы Аравийского полуострова.