Светлейший лорд Тьмы

– Да ладно, тут шкаф этот бесовской платье мне волшебное продал, так оно вообще не действует, – поджала губы Забава недовольно. – Второй день его ношу, и ничего.

Феечка на черную ведьму долго так посмотрела, в глазах ее, свет не отражающих, мелькнуло тайное знание. Она понятливо закивала и кривехонько усмехнулась:

– А ты инструкцию читала?

– Зачем она мне? Сама разобралась. Чай, не управление ступой-скоролёткой!

– Да, – феечка закачала головушкой. – Ну, сама-сама… – и быстрехонько растворилась среди гостей, потому как сразу поняла, что платье наоборот совсем работает и вроде как против хозяйки. Это обстоятельство почему-то так сильно заинтересовало маленькую волшебницу, что она сразу же подрулила в полумраке и суматохе к волшебному шкафу и незаметно влетела тому в дверцу для тайного разговора, о котором мы пока вынуждены промолчать.

А пока вернемся к конкурсу. О великие темные леса, о широкие черные болота, о кровавое заходное небо, о бездонные озера и моря! Свет еще не видел такого эльфийского конкурса красоты.

Первым номером состязания у древнего Светлого значилось дефиле! То есть, как это по-нашенски? Проход перед строгим жюри, которое должно поставить оценку – от единицы до десяти. С обязательной десяткой и обязательной единицей.

В жюри сидели колдун Черномор собственной персоной. Лицо, совершенно не заинтересованное, но и в красоте мужской мало понимающее. Затем Светлый, постоянный член жюри и по совместительству глава всего эльфийского рода, а значит и председатель жюри. Затем старый дракон, который недавно служил венчальный обряд. Насколько он был адекватен, вообще сложно сказать, потому что смотрел все время дефиле совсем в другую сторону – в сторону шкафа. И ухо его соответственно развернулось, как локатор для полного соединения с соседней линией. Далее в списке значилась парочка эльфов, несколько колдунишек с высшей квалификацией. Об их ориентации в этом мире, пожалуй, мы тоже промолчим. Ну, и последней восседала птица. Не, не попугай, а неизвестно откуда взявшаяся сорока, которая прям горела от нетерпения и скандировала немедленно начинать.

И вот под общий шквал голосов возбужденных дамочек, на подиум первым вырулил красный гном в красном жилете, обтягивающих черных кожаных штанах, с топором наперевес. На его непропорционально большой голове красовалась красная же шапка. Гном взглянул с озорством, отклянчил «Ж», не подумайте, что красную, и почапал по подиуму прямо к столику жюри, сопровождаемый улюлюканьем, аплодисментами и прочими выражениями эмоций.

– Апокалипсис, – себе под нос прошептала Забава, округляя прекрасные глазки.

– Не, инновация, – воздел кверху пальчик мимо проходивший колдунишка. – Деньги вложены, деньги запачканы, деньги требуется отмывать…

Черная ведьма в ответ цокнула язычком. А сама вовсю смотрела на нового участника – молодого дракона, который в этот самый момент пустил под потолок эротично завитый язык пламени, который моментально превратился в танцующих байадер. Дракон еще долго махал гостям хвостом, ублажая девиц посылаемыми во все стороны возникающими из ничего цветами, а потом был изгнан со сцены за превышение лимита времени.

Меньше всего на сцене задержался первый из орков, который возомнил себя героем-любовником и принялся стаскивать на публике всю одежду, вплоть до нижнего белья.

Под бурные призывы дам орк начал так бесстыдно исполнять народный танец похоти, что даже видавший виды Черномор, покраснел, как скромная девица на выданье.

Но и феи, те что мужеского полу, не были такими уж скромниками. Они вырастали до нормального росту, чтобы показать, какими могут быть интересными любовниками на досуге. Один прям спрыгнул в толпу уже перевозбужденных красоток да так и сгинул среди нее…

Следующим на сцену выплыл один из многочисленных эльфов, которые, видимо, еще наряжались за ширмой. Черная ведьма пыталась представить, как эти высокие стройные красавцы выходят на обычных конкурсах красоты один за другим, ничем внешне не отличаясь. Гипотетически пыталась представить себе задачу, как бы она сама выбирала победителя, и продолжала теряться в догадках. Этот эльф с голубыми глазами, белыми волосами, в белых одеждах, рассыпающих брызги звезд вокруг, плыл над подиумом, завораживая зрителей несомненной красотой и холодностью. За ним выходили еще такие же несколько близнецов… Улюлюканья смолкли… Остались только глаза… В какой-то момент Забаве показалось, что вот-вот она уснет под шелест одежд и едва уловимое пение волшебства, когда внезапно на подиуме показалась знакомая фигура – лорда Арка.

Мальчишка сделал нерешительный шаг вперед. И почти сразу оказался под яркими светоиграми резвящихся наверху жуков. Черти конопатые! Во что эльфы нарядили жениха! Какую ему прическу сделали! Ни в сказке сказать, ни пером накалякать… Прям провели полную стилистическую обработку. На то ведь и эльфы, чтобы за всеми следить и верный путь в жизни указывать.

Забава то ли от платья безобразного прям вся воссияла, то ли обалдела, красоту такую человеческую узрев, но тут и она не удержалась, на месте запрыгала, руками замахала:

– Аркашенька, душенька мой! Ах! Ах!

А над ухом опять колдунишка встрял:

– Марафету мужичку навели! Тьфу, голубятки!

13

Проснулась вся честна компания после бессонной ночи позднёхонько. Валари только когда солнце в окошко начало озорно так сиять, услышала, что у печи вроде как кто-то шевелится, посудой гремит. Глаза продрала, а это Маргаритка босая да в рубахе воду пьет из плошки. У самой-то глазенки-то закрытые. Значит, спит на ходу.

И то, вчера по полю вкруг всю Калиновку обошли, камни пересчитывая. Изгваздались, устали… А крыс все не унимался. Про инвентаризацию глаголил.

Орчиха выяснять, что это слово обозначает, не собиралась. Но с великим облегчением вздохнула, когда наконец на крыльцо поднялась, а потом на печку взобралась. Она уже практически не слышала – ни дома, возмущенного долгим отсутствием, ни Ленивого Крыса, пытавшегося определить по памяти, какой из валунов больше на камень силы похож… А вспоминала золотую макушку лорда Арка, что теперь томится в плену у черной ведьмы. Вот появится он на пороге… Вот повыдергивает она ему за все злоключения волосья. И так увлеклась своими размышлениями, что не заметила, как уснула. А тепереча утро позднее правит.

Орчиха ноги вниз спустила, в сапоги сунула, в огород направилась до домика неизвестного архитектора, чтобы там уединиться и о смысле жизни на досуге подумать.

Пущай други поспят, а то вон какие суматошные!

Сидит, значится, со старым столичным журналом, на первой странице которого сам князь Горох во всей красе представлен – с короною и при красном кафтане, прошлогодние новости про суперский урожай читает… А тут за забором вроде как бабский визг и вроде как двойной…

Валари в щелочку-то глянула. Точно! Стоит на дороге дородная баба, а рядом с ней порося огроменный, розовый… Просто неприлично розовый. Баба руками машет, порося вроде прыгает и пляшет. Вот те раз!

Закончила по-быстрому дела свои… Вылезла на свет добрый. Глядит, уже и гном на заборе повис вместе с Маргариткой. Вчера только ограждение поставили, так эти «дети» и тут все сломают.

– Чудище! Чудище след оставило… – баба ведерки в траву покидала, ладошки к пухлым щекам прижала. – Ох, беда на нашу деревню! Беда неминучая. И гром среди ночи с землетрясением… Видать, скоро потопчут нас великаны. Захватят князя батюшку в заложники…

– Да ладно вам, тетя Дуся! – Маргаритка пыталась успокоить взбудораженную женщину, которая с ужасом смотрела, как ее свинья в образовавшейся от следа луже устраивает себе водные процедуры. – Вот и животине нравится. А что гром, так это мы ночью укрепления волшебством вокруг деревни ставили… – сказала, а сама ногой по лодыжке Крохи заехала. – Правда, ведун?

– Точно так! – авторитетно заявил гном. – Всю ночь трудились, чтобы никто по осени в наше славное село не проник. Времена неспокойные.