Иной Путь

Когда Стас, кусая губы и отводя взгляд, объяснял своему декану – милейшей женщине Галине Викторовне – суть своего пожелания, а потом и его причину, он и представить не мог, почему это самое пожелание вызвало у нее такую странную, ни на что не похожую улыбку.

– Стас, подожди. Я тебя услышала и поняла. А теперь, пожалуйста, послушай меня. Только ни о чем не спрашивай – я все равно тебе не скажу. Если я правильно поняла, то ты хочешь приостановить обучение потому, что не сможешь платить, так?

– Да. Даже десять тысяч в год – это слишком много для меня.

– Стас, твое обучение оплачено на три года вперед, считая этот, – негромко проговорила Галина Викторовна, ловя взгляд собеседника. – Так что если тебе так не терпится подумать об оплате полного образования, постарайся накопить нужную сумму к началу четвертого курса. До того момента ты можешь с полным правом учиться в этом институте и при необходимости жить в общежитии.

От декана Ветровский ушел в состоянии слабого шока. Как ни перебирал он в памяти всех своих знакомых и приятелей, никто не смог бы вот просто так взять и заплатить двадцать пять тысяч евро за его первый, второй, и третий курсы. Даже Гранд, у которого и без того были проблемы с отцом, в которые юный испанец вовсе не торопился посвящать друга.

А во второй день нового, две тысячи семьдесят первого года, выяснился еще один неприятный момент. Хотя называть произошедшее "неприятным моментом" можно было бы, лишь очень сильно преуменьшая.

Стас сидел за своим столом, внимательно изучая открытый на мониторе файл – во втором семестре общая психология становилась гораздо более сложным предметом и подготовиться к ней следовало поосновательнее. Потому, когда в дверь постучали, он даже не стал торопиться открывать – дочитал абзац, и только тогда поднялся со стула. Стук повторился – на сей раз более напористый, почти грубый.

На пороге стояли четверо. Молодящаяся женщина, на вид – лет тридцати пяти, скромный господин в хорошем, но не очень дорогом костюме и с физиономией не особо удачливого нотариуса, ярко накрашенная девчонка, едва ли старше самого Стаса, и похожий на шкаф громила в плохо сидящем на нем пиджаке.

– Добрый день, – вежливо поздоровался юноша. – С кем имею честь?

– Видали? Честь он имеет! – холодно и насмешливо отозвалась женщина, ловко оттирая хозяина с порога и просачиваясь в комнату. Нотариусоподобный господин несколько менее ловко проскочил за ней. Девчонка осталась на месте, лениво пережевывая освежающую пластинку, а громила попросту оттеснил Стаса с дороги, едва не вдавив его в стену.

– Кто вы такие и почему вторгаетесь… – начал было Ветровский, но его тут же перебила женщина.

– Какое старье! – презрительно бросила она, оглядывая ровные стеллажи с книгами и добротный массивный стол. – Надо будет все это выкинуть к чертовой матери, а вместо этой гадости поставить мебель поприличнее. Покойный Венечка всегда отличался нездоровой страстью к этим дурацким книгам, ну да ничего, поправим.

На этих словах по-прежнему ничего не понимающий Стас взбесился. Он резко пересек комнату и остановился перед прыткой дамой, так ладно собиравшейся "поправлять" его комнату.

– Извольте объяснить, кто вы такая, по какому праву врываетесь на чужую территорию, и…

Договорить ему опять не дали.

– Заткнись, мальчишка! – бросила дама, и обернулась к "нотариусу". – Жорж Иванович, будьте любезны, объясните этому наркоману в чем именно он не прав.

– Агнесса, ну не прямо так же! – укоризненно пробормотал господин в костюме, но наткнулся на ледяной взгляд дамы и тут же распахнул прямо на весу пухленькую папку, которую до того нервно прижимал локтем к боку. – Извольте, молодой человек, ознакомиться.

– Лена, войди в комнату и закрой дверь! – рявкнула тем временем мадам Агнесса на занятую увлекательным процессом жевания девчонку.

– Мам, мне скучно! – отреагировала Лена, но распоряжение выполнила.

– Вы, молодой человек, не отвлекайтесь, – вклинился Жорж Иванович. – Вот, посмотрите, прочитайте и подпишите вот здесь, пожалуйста!

Стас ошалело помотал головой, пытаясь абстрагироваться от высокомерного голоса отчитывающей дочь Агнессы, заторможенных и вялых ответных реплик этой самой дочери и проворной речи господина Жоржа. Абстрагироваться не получалось, больше того – самому Стасу в этот момент вообще хотелось только сбежать из этого дурдома, а лучше – выставить дурдом за порог.

Он машинально взял предлагаемый документ и попытался вникнуть в суть написанного. А когда вник…

Стек резко поднял голову, посмотрел в глаза Жоржу Ивановичу и медленно разорвал гнусную бумажку пополам. Потом еще раз и еще, и еще, пока от документа не остались только мелкие клочья.

– Немедленно выметайтесь из моей комнаты, – ледяным тоном отчеканил он. – У вас ровно одна минута. Потом я вызываю полицию.

– Станислав Вениаминович, а может, все же по-хорошему? – заискивающе улыбнулся адвокат – после ознакомления с бесславно погибшим документом в роде деятельности Жоржа Ивановича не оставалось сомнений.

– С мошенниками – по-хорошему? – Стек осклабился. – А я и поступаю по-хорошему. Даю вам возможность быстренько убрать отсюда свои поганые рожи. У вас осталось сорок секунд.

– Лена, выйди вон! – Агнесса чуть напряглась.

– Но, мам…

– Я сказала – выйди вон!

Спорить дальше чадо не осмелилось, и покинуло комнату, не забыв демонстративно хлопнуть дверью. Стек даже немного удивился, что сие создание вообще способно на какие-либо "резкие" действия – заторможенность движений девицы бросалась в глаза с первого взгляда.

До сих пор не предпринимавший никаких действий громила сделал шаг в сторону, заслоняя дверь могучей спиной.

– Осталось десять секунд, – безэмоционально констатировал Стек и вытащил из кармана мобил. – Если вы сейчас же не покинете квартиру, я звоню в полицию.

– Костик, – негромко проговорила Агнесса, кивая на юношу.

Ветровский никогда бы не подумал, что такая огромная туша, пусть даже состоящая отнюдь не из жира, а из литых мышц, способна перемещаться с такой скоростью. Увы, пришлось убедиться на собственном опыте: только что Костик стоял у двери, а уже через секунду наотмашь ударил ребром ладони по запястью Стаса.

Мобил отлетел в сторону, и спустя мгновение с хрустом погиб под тяжелым ботинком громилы. Не менее тяжелый кулак врезался в скулу юноши, бросая его на пол.

Перед глазами все поплыло и закружилось. В падении Ветровский неудачно выставил локоть, и со всей силы ударился им об острый угол шкафа. Чтобы не вскрикнуть от боли, прикусил губу – на языке мгновенно появился знакомый привкус металла.

– Я же предлагал по-хорошему, – с сожалением в голосе пробормотал Жорж Иванович.

Стек взметнулся на ноги – резко, как порванная струна или отпущенная тетива. Отпрыгнул в сторону, за шкаф, подхватил с оказавшегося рядом стола тяжелый и не очень острый мачете – один из немногих экземпляров небогатой коллекции холодного оружия, которую недавно начал собирать Вениамин Андреевич.

Громила вздохнул, и вытащил из-под пиджака небольшой пистолет с глушителем. Стек вздохнул, и отложил мачете в сторону.

– Успокоился? – усмехнулась Агнесса, нагло усаживаясь в кресло покойного хозяина комнаты. – А теперь поговорим.

Позже Стас корил себя за то, что так легко сдался. За то, что испугался, за то, что поверил на слово, за то, что не обратился за консультацией к кому-нибудь из знакомых с юрфака… Но слишком силен был совместный напор холодной Агнессы, якобы добродушного Жоржа Ивановича и пистолета в руках Костика – обладатель пистолета был не в счет, он так и простоял до конца "разговора", просто держа Стаса на прицеле, пока Агнесса насмешливо щурилась, вставляя комментарии в немного сбивчивую речь адвоката, а сам Жорж Иванович излагал "перспективы".

А перспективы были нерадостными. Агнесса – разумеется, не собственноручно, но затеяла-то все это она! – каким-то образом узнала о прошлом Стаса. Немногое, но и информации о его "легализации" было достаточно, чтобы обеспечить юноше немало проблем. Да что там проблем – если бы всплыл тот факт, что его документы не то, чтобы поддельные, но и не совсем настоящие, он бы лишился в одночасье всех прав и, в лучшем случае отправился бы назад, в трущобы. А в худшем – в "рабы" какой-нибудь корпорации, благо, получить бесплатного работника любой был бы рад. Сама Агнесса приходилась Вениамину Андреевичу какой-то очень дальней родственницей – не то жена брата первой жены отца, не то племянница кузена второго мужа матери… Но если отбросить Стаса, являющегося самым близким родственником Ветровского, именно Агнесса должна была наследовать все имущество покойного инженера. Каким именно образом ушлая дамочка прознала о смерти дальнего родственника, Стас не знал. Но факт в том, что не только прознала, но и навела подробные справки о так некстати оказавшемся между ней и наследством приемном сыне Вениамина Андреевича, и даже нашла, чем его прижать.