Жнецы ветра

– И нам не грех воспользоваться подвернувшейся возможностью и переночевать с удобствами, – подхватила Убийца Сориты.

У Целителя на этот счет было свое мнение, но он решил придержать его при себе либо не спорить до тех пор, пока мы не уйдем из-под дождя.

Конюшни здесь не было, поэтому лошадей мы завели в один из свободных домов, здраво рассудив, что хозяева вряд ли станут возражать. Гбабак притащил найденную вейей гору сена. Мы вытерли животных, напоили, накормили и лишь после этого занялись всем остальным.

Очаг в комнате, где было решено расположиться, поначалу сильно дымил, и минок двадцать находиться в доме казалось невозможно. Затем все наладилось, и в помещении, окна которого затягивали рыбьи пузыри, стало даже уютно.

Гбабак отказался ночевать внутри, сославшись на то, что тут не так много места и ему душно. Он расположился в сенях, распахнув настежь внешнюю дверь, и перегородил тушей проход. Юми поначалу остался с приятелем, но затем, замерзнув, пришел к нам и, свернувшись у огня калачиком, засопел.

Шен привел Рону. Девчонка вела себя тихо, сидела неподвижно, но настороженно следила за устроившейся подальше от огня Проклятой. Впрочем, периодически глаза девушки становились совершенно пустыми, и она начинала дремать или же бормотать что-то себе под нос. Целитель все время был рядом с ней, и мне начало казаться, что, пока он возится с Роной, та чувствует себя гораздо лучше.

Тиф, необычно молчаливая, думала о чем-то своем. Затем внезапно встала и вышла на улицу. Юми, ни у кого не спрашивая разрешения и не дожидаясь просьб, направился следом. Наш маленький следопыт знал свое дело, и я мог быть спокоен, что он заметит, если Тиа задумала учинить какую-нибудь гадость.

Медленно темнело, дождь умиротворенно шумел по соломенной крыше. Хворост заканчивался, и я отправился в сени за новой партией, но в дверях столкнулся с Проклятой. Лицо у нее было раздосадованным, она рыкнула, чтобы я не стоял на дороге, и отправилась на свою лежанку.

Юми что-то докладывал Гбабаку, заметив меня, важно пискнул:

– Вот так, собака!

– Он сквазать, что она делать из воды зеркало. Но ничего не получиться. Поэтому Лань тьмы злится.

Зеркало из воды. Лаэн говорила мне о такой штуке. Темные используют его для общения друг с другом.

Я, резко развернувшись, направился обратно. И без церемоний грубо спросил у Проклятой:

– С кем ты хотела связаться?!

Она вскинула на меня глаза, уну смотрела непонимающе и даже удивленно, а затем зловеще улыбнулась:

– Ясно. Маленькой дряни следует оторвать лапы.

– Боюсь, у Гбабака тогда возникнут к тебе вопросы, и он перестанет быть добрым.

– Для меня это пустая угроза. И ты это знаешь, – не отступила она, покосившись на прислушивающегося Шена. – Я хотела поговорить с Аленари. Узнать, что она думает о гибели Тальки. Но Звезднорожденная не отвечает.

– Почему?

– Кто ее знает? Она никогда не была склонна к беседам. Впрочем, твой камень крепко саданул меня по затылку. Голова болит до сих пор. Возможно, что-нибудь получится через несколько дней. Не раньше.

– Кому ты заливаешь? – возмутился Шен. – Головная боль мешает концентрации, но не отрезает от «искры». А кроме Оспы есть и другие.

– Да ты знаток! – с деланным изумлением рассмеялась Проклятая. – И к кому же мы обратимся с нашей маленькой проблемой? К Лею? Уверена, он здесь ни при чем. К Митифе? Ты бы доверился идиотке? А быть может, к Ровану? О! Поверь, он-то будет больше всех рад нам помочь и сожрет тебя на завтрак, если только поймет, кто ты есть на самом деле!

– Я ему не нужен. Насколько помню, он ненавидит тебя.

– Верно. Но упускать «искру» Целителя он тоже не будет. Рован извращенец и садист, но не придурок. Он накромсает тебя на тысячу маленьких кусочков и вытащит твой бесценный Дар, а следом за ним – сердце.

Шен презрительно хмыкнул, но спор прекратил, понимая, что Проклятая сказала абсолютную правду.

Глава 6

Рандо посмотрел в окно – груда догорающих головешек, вот и все, что осталось от храма Мелота. Небо медленно теряло черноту, блекло, с каждой минкой светлея. Ветер усилился, его порывы раздували угли пожарища. С запада ползли тяжелые, переполненные водой осенние тучи. Вот-вот должен был начаться очередной дождливый день.

Они сидели в трактире, обсуждая случившееся. Возле камина на трехногом табурете расположился Глум, рядом с ним Йогер и Лофер – двое «леопардов», защищавших Рандо во время схватки. Массивный Водер, наконец избавившийся от доспеха, занял половину скамьи. Перед ним на столе лежал его молот. Тут же устроил себе скудную трапезу Отор, левой рукой перебирающий четки. Юргона не было. В этот самый момент он беседовал с северянином и его болтливым товарищем.

Ильсы тоже не было. Он погиб, отражая атаку, пока Рандо вместе с другими воинами добивал прорвавшихся в деревню набаторцев. Морассец и еще несколько солдат сгинули от магии некроманта, возглавлявшего отряд преследователей. Имперцам удалось противостоять врагам, но ценой потери многих товарищей.

– Восемнадцать, – подвел неутешительный итог Глум. – Еще трое не доживут до середины дня. Двое какое-то время не смогут держать оружие. Девять легко ранены. Про царапины с ушибами и вовсе не говорю. Конечно, мы их здорово потрепали, но тридцать пять человек против… скольких? Мы можем и не выдержать второго натиска. К тому же с ними еще и некромант…

Рандо тут же вспомнил о мертвецах. Вырвись они наружу, и отряд был бы уничтожен. Юргон сказал, что этих тварей под храмом оказалось много. Предположение о том, что крестьяне ушли в леса, было ложным. Не ушел никто. Висельники стали не единственными жертвами в этой деревне. И им еще повезло. Всех остальных побросали в подвал – мертвыми или живыми, никто так никогда и не узнает. А затем пришел некромант, и трупы ожили.

– Почему эти твари раньше не вылезли? – мрачно спросил смуглый Лофер, один из самых опытных «леопардов».

– На все воля Мелота, – вздохнул Отор.

– Мелот здесь ни при чем, жрец. Не его сила удерживала их. И не его сила освободила. – В зал вошел Юргон. Он сбросил с плеч куртку, постелил на лавку, сел. – Белые могут ощущать большое количество трупов в одном месте. Проще ударить туда, чем распылять силу по улице, надеясь зацепить какого-нибудь покойника.

– Ты справишься с некромантом? – Водер рассматривал свои большие, огрубевшие от молота ладони.

Огонек невесело усмехнулся, провел рукой по мокрым волосам, заставив их встать дыбом.

– Он способен поднимать куксов. И в большом количестве, как некоторые из нас успели убедиться. А это значит, что он очень силен. Семь-восемь позвонков на посохе. Вряд ли я смогу противостоять ему в открытом поединке.

– Почему же тогда он не раскатает нас в лепешку? – скептически поинтересовался гигант, почесав подбородок.

– Откуда мне знать? Возможно, он не представляет нашей реальной силы и осторожничает. Быть может, просто играет. Быть может – чего-то ждет. А может, одному из лучников Глума не пригрезилось, и он действительно смог ранить колдуна.

– Уходить надо, – осторожно заметил Глум, явно опасаясь, что его обвинят в трусости.

– Надо, – поддержал Водер, нахмурившись еще сильнее. – Надо. Но дороги перекрыты. Нас заперли на этом пятачке.

– Уйдем в леса.

– С лошадьми? С ранеными? – Рандо покачал головой. – Этот лес никто из нас не знает. До зимы будем бродить меж трех сосен. Восточная дорога у Слепого кряжа поворачивает на север. Нам надо добраться до Катугских гор. И вдоль их отрогов попытаться вернуться назад. На запад. Возможно, Клык Грома будет еще проходим.

Он в это не слишком-то верил. Да и другие тоже. Но у них оставался лишь трудный и опасный путь через северную часть империи. Одна надежда – что набаторцев там гораздо меньше, чем в центральной, через которую они так и не смогли прорваться.

– Ну, раз мы не хотим умереть в этом паршивом местечке, надо послать разведчиков по восточной дороге. Повезет – проскочим. Я распоряжусь. – Водер тяжело поднялся из-за стола.