Ветер полыни

Следопыт согласно хмыкнул. Заклинатель говорил разумные вещи, неровен нар — не слишком уважительные речи услышат и, не церемонясь, выставят нахалов за дверь. Лук этого точно не переживет. Будет ныть с утра до вечера и своими жалобами сведет с ума. Уж лучше немного помолчать, благо это не трудно.

Спутники шли под безразлично подмигивающими с высоты небосвода звездами, и звуки их шагов, точно испуганные летучие мыши, взлетали к потолку. Было видно, что заклинатель спешит, но не позволяет себе сорваться на бег. Несущийся по Башне демонолог — не самая хорошая репутация для того, кого и так здесь не слишком-то ценят.

Северянин заставил Лука отвлечься от созерцания потолка, дернул за рукав:

— Чего? — не слишком довольно обернулся тот, бросив последний взгляд на поразившую его комету.

— Надеюсь, у тебя хватит ума не говорить им про Лаэн? — наклонившись к уху стражника, прошептал Га-нор.

— Ну, ты еще меня поучи, что говорить, а что нет, лопни твоя жаба! — обиделся Лук. — Понимаю. Не тупой.

— Про Лаэн уже знают, — у Гиса оказался отменный слух.

— Ты о чем? — скорчил невинную рожу солдат.

— О том же, что и вы. В ней есть «искра».

— Правда?

— У тебя не слишком хорошо получается корчить из себя дурака, — добродушно усмехнулся в усы заклинатель.

— Это ты им рассказал? — синие глаза следопыта нехорошо прищурились.

— Не говори ерунды, сын Ирбиса, — Гис шел вперед размеренным шагом. — Я не имею дурной привычки лезть в чужие дела. В особенности те, которые касаются Дара. Башня знала о женщине Нэсса еще до того, как я оказался в Альсгаре. Так что не стоит тебе смотреть на меня волком.

— У заклинателей что? Глаза на затылке? — удивился Лук.

— А вот нас и встречают, — вместо ответа процедил магистр. По его лицу было видно, что он не слишком рад.

У дверей застыли четверо гвардейцев в парадных серо-красных мундирах, а чуть поодаль, нетерпеливо покачиваясь на носках, стоял мужчина, облаченный в черное. От взгляда Га-нора не укрылось, что на груди у незнакомца серебряными нитями вышита искра с восьмью лучами. Следопыт знал, что если красный круг или пламя указывают на принадлежность к Ходящим, то серебро нашивки говорит о том, что перед ними один из Огоньков.

— Ирла ждет, магистр, — сказал маг.

Заклинатель холодно кивнул в ответ. Он явно не слишком жаловал этого человека. Все также молча, Гис снял с пояса жезл. Протянул «черному». Тот с ироничным поклоном принял его:

— Эти люди знают правила? Они должны оставить оружие гвардейцам.

— Спасибо, что напомнил, Григо. Без твоей заботы мы бы пропали. — Алый не пытался скрыть яд в голосе.

— Всегда к твоим услугам.

Лук не стал тащить топор в Башню, оставив его под кроватью в доме Гиса, и вручил гвардейцу лишь широкий кинжал. Следопыт, в отличие от товарища, с видимой неохотой расстегнул ремень, удерживающий ножны за спиной и с недовольным видом передал охране меч. Гвардеец, принявший оружие, вытянув его на полпальца, уважительно крякнул. И было от чего: некоторые оружейники Льдистых земель ничем не уступали морасским мастерам. Шкуру орхака сталь, подобная этой, разрубала, словно льняную рубашку.

— Мальчик, ты останься здесь, — велел Ашану «черный».

— Ашан, подожди, пожалуйста. Мы скоро вернемся, — Гис смотрел только на мага, посмевшего отдавать приказы его ученику, и теперь в его голосе прозвучало предупреждение: «Делай свое дело, Григо, и не лезь в чужое».

Огонек на это лишь хмыкнул и, не оглядываясь, пошел вперед.

— А они не любят тебя гораздо сильнее, чем я думал, — сказал Га-нор заклинателю.

— А ты знаешь того, кто любит носящих алые мантии? — усмешка у магистра вышла не слишком приятной.

— Да, я знаю таких людей, — невозмутимо ответил рыжий. — И удивлен, что ты о них не слышал. Кланы Льдистых земель уважают тех, кто правит демонами.

— Мне известно это. Прости, — Гис на мгновение прикрыл глаза, вернув своему лицу маску безмятежного спокойствия. — Но север и твои родичи слишком далеко от нас. Когда живешь среди всего этого, — он обвел рукой чертоги, по которым они шли, — то забываешь, что где-то тебя могут встречать не как врага, а как друга.

— Тебе следует побывать в наших краях. Вряд ли ты выдержишь зиму, а вот лето может прийтись тебе по вкусу. Конечно, если не боишься комаров.

Гис на это лишь рассмеялся:

— Нет. Я не боюсь комаров. И был в ваших краях. Правда, очень давно. Лет пятнадцать назад. В гостях у клана Снежных белок. Но нынче не до путешествий. Дел навалилось выше крыши, да и путь на север Империи теперь закрыт, набаторская армия топчется где-то недалеко от Лестницы Висельника.

— Ну и что? Западный перевал через Клык Грома[2] будет доступен до середины осени, пока в горах не начнутся снегопады. К тому же Орлиное Гнездо и Окни не взяты, а пока они держатся, к Лестнице набаторцы не пройдут.

— Боюсь, падение Окни — лишь вопрос времени, мой друг, — вздохнул Гис. — Как и Орлиного Гнезда. Если они смогли взять Врата Шести Башен, то и эти крепости не выдержат натиска. Восток, который многие все еще продолжают считать нашим, мы потеряли. От Самшитовых гор и Лесного края до Окни, Гемской дуги и лесов Высокородных земли утрачены. И чтобы их вернуть, придется пролить море крови.

— Мы и так ее пролили, — не согласился Лук. — Только без всякого толку. На их стороне некроманты Сдиса и сами Проклятые. Против таких много не навоюешь, лопни твоя жаба. Оставят от тебя мокрое место или, того хуже — обратят в мертвяка.

— Для того, чтобы этого не было, и нужны Ходящие. А они вместо помощи солдатам сидят за надежными стенами и цветочки выращивают. Большая доблесть!

— Прикусил бы ты язык, рыжий, — беззлобно бросил Га-нору прислушивающийся к беседе Григо. — Если бы Башня ничего не делала, темные твари давно бы бегали по пепелищу твоей деревни. Ты не знаешь, на что способны владеющие черным Даром.

— Ты будешь удивлен, Огонек, но я знаю, чего ждать от некромантов. И гораздо лучше, чем ты.

Маг на эти слова лишь выразительно кашлянул, показывая, что не поверил словам Га-нора. Разговор затих, и дальше спутники шли чередой великолепных коридоров, залов и галерей в молчании. Наконец они поднялись по тонкой, тихо звенящей под ногами, серебристой лесенке, и Григо распахнул скрытую в стене невысокую дверь.

В какой-то момент Луку показалось, что он очутился в подвешенной между небесами и землей хрустальной клетке. Вся комната состояла лишь из тонкого каркаса и закрепленных в нем стекол. Каким-то непостижимым образом помещение было вынесено за пределы башни и висело в воздухе на невидимых креплениях.

Вверху плыли облака, внизу блестело озеро, которое с этой высоты в размерах проигрывало даже небольшой луже. Прямо над прозрачным куполом находились ласточкины гнезда, и множество птиц кувыркалось в небе, молниями пролетая мимо мыльного пузыря, куда попали приглашенные Башней гости.

Стеклянный пол выглядел донельзя хрупким. Создавалось впечатление, что в любую уну он пойдет трещинами, точно первый лед, а затем лопнет под ногами, разлетится во все стороны с хрустальным звоном бриллиантовыми брызгами, и придется падать ярдов двести, если не больше.

Луку, как только он поглядел вниз, стало нехорошо. Ничего не скажешь, «приятная» перспектива. Ноги его задрожали, в горле пересохло, на лбу выступила испарина, а голова закружилась. Он зажмурился, но это не спасло, и, чтобы не упасть, солдат, словно утопающий, обеими руками изо всех сил вцепился в Га-нора.

— Не смотри вниз, — посоветовал тот.

— Легко сказать, лопни твоя жаба, — простонал Лук. — Меня сейчас стошнит.

— Не думаю, что Ходящая обрадуется такому проявлению чувств, — пробормотал Гис и встряхнул стражника. — Возьми себя в руки!

Тот открыл один глаз, затем другой:

— Лопни твоя жаба! Я с детства боюсь высоты.

— Эй! Ты же столько лет провел на стенах Врат Шести Башен! — удивился следопыт.

2

Клык Грома — одна из десяти южных крепостей, созданных Скульптором. Врата Шести Башен (самая мощная цитадель) охраняли единственный перевал Самшитовых гор. Воронье Гнездо — подступы к Альсгаре с востока. Кабан — находится между восточным краем болот Шетта и Сандоном. Орлиное Гнездо — между Катугскими горами и Слепым кряжем. Клык Грома — недалеко от Устричного моря, на западном перевале Катугских гор. Последняя крепость, самая маленькая, нависает над Лестницей Висельника и носит одинаковое с ней название. Остальные четыре бастиона были уничтожены во времена Войны Некромантов.