Страница 27 из 71
– Почему меня не проинформировали?
Вогель помрачнел.
– Таков был приказ Властителя Игрушки, Акционер. Разве мог я не подчиниться?
«В самом деле? — подумал Леон, нахмурившись Он посмотрел туда, где с мрачным видом сидел Грошен, очевидно сильно раздраженный своей неудачей. — Неужели это уже случилось? И так скоро? Неужели нас уже лишили наших гражданских прав?»
Он посмотрел на Вогеля:
– Что теперь?
– Мы вычистим клетку и запустим новых пауков, Акционер. У меня еще осталось экземпляров двадцать неиспользованных.
– Ты хочешь сказать, что этим людям снова предстоит сражаться? — Квара подалась вперед, глаза ее гневно блестели. — Я не позволю такому случиться! Окажите этим двоим медицинскую помощь, нужно нейтрализовать яд. Немедленно!
Вогель колебался, его взгляд перебегал от девушки к Леону, затем переместился к Властителю Игрушки.
«Он в ловушке, — подумал Леон. — Сомневается, кому следует подчиняться».
Сам же Леон чувствовал, как в нем начинает закипать гнев. У Вогеля вообще не должно было возникнуть колебаний.
– Ты слышал, что сказала Акционер Квара Грошен, — холодным тоном произнес он. — Я приказываю, чтобы ты подчинился ей. Немедленно!
И снова Вогель посмотрел на Властителя Игрушки. Грошен подался вперед и промурлыкал, как кошка:
– Какие–нибудь проблемы, Акционер Херл?
Леон спокойно встретил его взгляд.
– Никаких, — отрывисто ответил он. — Я просто отдаю распоряжения своему подчиненному.
– Он уже получил распоряжения.
– Не от меня, — заметил Леон. — Эти люди не будут больше сражаться.
– В самом деле? — Грошен поднял свой кубок, сделал еще несколько глотков. — А что, если я скажу, что они будут драться?
«Мятеж, — подумал Леон. — Он толкает меня пойти на открытое неповиновение, а стоит мне только это сделать, как он тут же назовет это бунтом».
Оставив Властителя Игрушки, его глаза обвели всех присутствующих гостей, следивших за их разговором.
– Мы ваши гости, Властитель Игрушки, — промолвил он с вымученной улыбкой. — Однако давайте поинтересуемся мнением остальных: должны ли эти люди снова сражаться?
Сразу раздалось несколько криков согласных с мнением Херла гостей. Леон немного успокоился. «Наследственные черты работают исправно, — порадовался он. — Черты потомков самых первых поселенцев, кого по–прежнему восхищают мужество и проявляемая другими доблесть».
На пол сцены посыпались деньги — награда за прекрасное представление. Внезапно Властитель Игрушки кивнул.
– Как будет вам угодно, — громко сказал он. — А теперь тост. Выпьем за храбрецов!
Они выпили, а слуги тем временем разобрали клетку на части и унесли их. Вогель был занят Дюмарестом и Легрейном, прочищая их раны и нейтрализуя паучий яд; другие же собирали деньги, расчищая место для следующих представлений. Грошен опустил пустой кубок. Алая тень склонилась к нему, прошептав на ухо:
– Мой господин. А как вам такое предложение? Чтобы эти двое сошлись в бою один на один?
Властитель Игрушки задумался.
– Они друзья, — прошептал кибер. — Нужно ли мне что–нибудь добавлять к этому?
Грил удалился на свое место. Алый капюшон бросал рубиновую тень на его бледное лицо, руки были засунуты в широкие рукава. Грошен задумчиво протянул кубок, чтобы слуга налил еще вина.
Разумеется, кибер ошибался: это не будет равным боем и конечно же популярности ему не прибавит. Его гости не хотят, чтобы та парочка дралась, и они вполне могут даже отказаться сражаться. Но все равно в этом предложении имелся какой–то смысл. Он посмотрел на Квару, потом на Леона, сидевшего рядом. Две его попытки вывести сестру из равновесия не увенчались успехом. Третья попытка станет последней!
Он подался вперед, глядя на Квару:
– Если мужчинам заплатили за бой, в котором они должны либо победить, либо умереть, а они не сделали ни того ни другого, что тогда?
Девушка помедлила с ответом, чувствуя ловушку, она не знала, что сказать.
– А что скажете вы, Акционер Херл? — Глаза Грошена переместились на Леона. — Что в таком случае предложили бы вы?
Леон покачал головой:
– Не знаю, Акционер.
– Ответ труса, — язвительно бросил Грошен. — У меня больше смелости. А ответ, конечно, вот какой: они оба должны умереть.
– Не согласен, — возразил Леон. — Храбрый человек достоин уважения.
– Возможно, — вынужден был признать Властитель Игрушки. — Вы знаете, — осторожно продолжил он, — я часто удивляюсь, почему моя мать отказала вам. Не могло ли быть так, что она поняла, что у вас нет качеств, за которые вас стоило бы уважать?
Леон, вздрогнув, сделал глубокий вдох:
– Что вы такое говорите?
– Я говорю, что вы трус, Акционер Херл. Неужели я недостаточно ясно выразился? Трус!
Квара, выбросив вперед руку, выбила кубок из руки Леона, который он поднимал, и вино вылилось на пол, а не выплеснулось в лицо Властителя Игрушки.
«Так вот чего хотел Грошен, — поняла она. — Довести Леона до такой точки, когда он потеряет самообладание, а потом нанести смертельный удар».
Она в гневе повернулась к брату.
– Ты! — воскликнула она. — Рассуждать о трусости! Сколько стражников защищает тебя, мой дорогой братец? Сколько воинов сражалось за тебя в схватках? Способен ли ты сам на то, что сделал вот он? — Она указала на Дюмареста. — Хватит ли у тебя мужества, чтобы помериться силами в бою с кем–нибудь посильнее десятилетней девочки?
Глаза Грошена блестели, в них горело такое же пламя, как у нее.
– Осторожней, сестричка!
– Почему же? Потому что ты боишься меня? Боишься, что я каждому открою правду? Ты морально испорчен, Грошен. Душевнобольной. Декадент. Разве нормальный человек способен получать наслаждение от подобного кровавого спорта? Этой мерзости?!
Грошен встал, возвышаясь над сестрой:
– Хватит!
– Хватит? — фыркнула девушка. — Ты даже не можешь выслушать спокойно мои слова! Ты что, собираешься ударить меня, чтобы заткнуть мне рот? — Она поднялась, встав лицом к нему, прекрасная в своем гневе. — Так ударь же меня! А ну, ударь меня!
Властитель Игрушки улыбнулся:
– Хорошо, сестрица. Я принимаю твой вызов.
Леон вскочил на ноги.
«Вот она, ловушка! — мелькнула запоздалая безумная мысль. — Все это время он готовил свою ловушку. Я догадывался об этом, но лишь сейчас понял, для кого: не для меня, а для нее!»
– Ты не можешь, — поторопился сказать он Властителю Игрушки. — Никакого вызова не было.
– А мне кажется, был, — слащавым голосом возразил Грошен. — Мне кажется, все присутствующие согласятся со мной. Меня призывали ударить. Если это не вызов, то что? — Он улыбнулся еще шире. — К тому же, — подчеркнул он, — она по закону вполне может бросить мне такой вызов. У нее достаточное количество акций, как это указано в Основном Законе.
Леон покачал головой.
– Нет, — повторил он в отчаянии. — Она… — он умолк, когда Квара мягко приставила пальцы к его губам.
– Не проси, — сказала она. — Все уже сделано.
– Но это же ловушка! Неужели ты не понимаешь этого? Он специально все это устроил! — Леон обратился к Властителю Игрушки. — Вы не можете драться с женщиной. Тем более со своей сестрой.
– Вы предлагаете занять ее место? — Грошен небрежно пожал плечами. — Я не возражаю против замены. — В его глазах заиграли искорки садистского веселья, когда он посмотрел на Акционера. — Можно даже на двоих, если она того пожелает.
Квара протянула руку, схватила Леона и притянула к себе:
– Ты действительно имел это в виду?
– Разумеется. — Властитель Игрушки и не думал скрывать свое презрение. — Однако трудно тебе будет найти сейчас еще одного такого, как Леон. Не все мужчины готовы рискнуть своей жизнью ради воспоминания о хорошеньком личике.
«Это так, — с болью подумал Леон. — Выйти против Властителя Игрушки означает верную смерть. — Его разум пытался найти выход из ловушки, в которую угодили они оба. Он не мог допустить, чтобы Квара сражалась, но будет ли какая–либо польза, если он займет ее место? — Никакой, — с горечью признался он себе. — Я умру — только и всего!»