Докричаться до мира

– Был уже! – шутливо возмутился отшельник.

– Я проспала ответ, – нагло, подражая племяннице, соврала Лимма. – Слушай, ну ма-аленькое одолжение. Просто любопытство разбирает. Эллар мне сказал, что ты лучший боец Релата. Я не поверила. Ты у нас пожилой и вообще – миролюбивый.

– Ну? – недовольно буркнул Риан, возникая на пороге спальни с подносом.

– Как приятно болеть, – обрадовалась Лимма, двигая к кровати столик на колесиках. – Ммм, вкусно. Спасибо. Если ты – лучший, то кто просто очень хороший?

– Эллар, – усмехнулся Риан. – За последние сто лет, после Наири, он мой любимый ученик. Прочие похуже. Разве что наш дикарь Тимази… Ты поедешь к нему. И, раз спросила, – с поручением. Я отковал для рода вождей ритуальное копье. Отвезешь.

Лимма представила эффектное зрелище: она, такая маленькая и изящная, в парадном платье и на шпильках, выбирается из мобиля с копьем наперевес… Фыркнула и кивнула. Потом стала куда серьезнее.

– А если наладится связь с «Птенцом»? Без меня…

– Не ранее, чем через неделю, – твердо пообещал Риан. – Я все просчитал. Отдыхай и кушай фрукты. В Тимассе лето. У твоей любимой аспирантки Нгалы, дочери нашего замечательного вождя Тимази, отпуск.

– Ты все предусмотрел, – рассмеялась Лимма.

– Да. И не надейся, что я вам предлагаю тихо провести время. Металлургический комплекс Грийена стоит на границе лесов Тимази-Нгаво. Требуется снавь, чтобы посетить там кое-кого тихо, без лишних формальностей. И уточнить на месте, проходили ли заказы на вот такие сплавы, – отшельник извлек из кармана довольно длинный список. – Ответ я знаю. Но мне, а точнее, нам с Ялитэ, нужны копии с официальных бумаг.

9 марта, «Птенец» – 14 марта, Хьёррт

Ника

Первое утро, а точнее, пробуждение в похожей на пыточное кресло кровати на «Птенце», лишило меня остатков восторженности. Ноги затекли, руки невесть зачем мертво вцепились в спинку кровати. От кошмаров удерживают? Ненадежно. Всю ночь я бегала от стаи клыкастых голодных управителей из Большого круга, стремящихся отменить полет и поужинать экипажем. А убежав, покусанная и избитая, хромала к ржавому МД-1, тяжело взлетала и потом садилась на незнакомую планету без радаров и камер, вслепую, по баллистической траектории, имея в качестве единственного средства управления… весло. Отлепляя пальцы по одному от слегка изогнутого металла того, что ночью послужило «прототипом весла», я задумчиво рассуждала: это как же надо было грохнуться, чтоб так вцепиться? Не дай бог в яви узнать!

Волосы дыбом, пот на лбу.

Так ведь жара… тропики отдыхают.

Почему, кстати? Спасибо «пиявке», снять которую вчера не хватило сил: пустынное пекло ощущается лишь лицом и ладонями. Если это Хо начудил, убью гения, и мне, вопреки всем возражениям, воздвигнут внушительный памятник на его многострадальной родине. Да точно он – в коридоре-то нормально, прохладно.

Юноша обнаружился в моем (!) пилотском кресле. Сидел, сопел самозабвенно и пытался выудить из недр гнезда змею контакта с датчиком пульса. Не-ет, не зря я вцепилась в кровать.

– Милый мальчик, а кто тебе сказал, что я обожаю юг? – Восторженно улыбнулась я. – Спасибо, родной! Отдохнула чудно.

– Ну-у-у…

– Хо, я ведь снавь, мне врать бесперспективно, – голос окреп и уже призвякивал злостью. – Знаешь, как мы поступим? Я закрою тебя, туриста недобитого, между люками, в шлюзе-переходнике. И пойду искать пакости по всему «Птенцу». Найду – открою внешний люк. Не найду – впущу и извинюсь. Идем. Далекая родина ждет твоей кровушки.

– Я согласен, – неожиданно закивал он, цепляясь за меня. – За люк. Быстро.

В коридоре стоял Эл, очень тихий и решительный. Такого я его и сама боюсь. А малыш сегодня неоригинален: у меня юг, у айри север. Вон ресницы смерзлись. Убить не убьет, но покалечит наверняка. Вспомнит, что он декан и что лет сто назад студентов пороли кнутом за неуважение и леность.

Хуже, если припомнит более древние привычки. Я совсем недавно узнала, что наша Академия в дикие годы – лет сто пятьдесят – сто семьдесят назад, имела крепостную стену и собственную не очень маленькую армию. Время было неспокойное, а тут в одном месте: княжеские наследники – мечта вымогателя, шестнадцатилетние девочки на любой вкус, айри с полезными знаниями, лучшие лекари, которых многие желали заполучить только для себя, деньги, книги, дорогие вещи… Эл тогда деканом не был, он был мастером боя – обучал студентов и преподавателей, всех поголовно, и отвечал за охрану. Архивы утверждают, что наши стены всерьез осаждали раз десять и всегда бывали биты, и что из Академии единственный раз успешно похитили и вывезли довольно далеко ученика, но банду догнал некий Тарин и больше этих многочисленных и очень нехороших людей никто не видел…

О сказанном мало кто помнит, а уж тем более никто из нынешних студентов не знает, что забытое имя Тарин образовано от того же отменно разнообразного и протяженного полного, что и Эл-Эллар, просто по другим слогам. Я, например, целенаправленно вытрясла указанные подробности из архива, просидев там безвылазно две недели после памятного преодоления невысоким и почти хрупким на вид айри вертикальной стены Акада лекарей. До сих пор вспоминаю и восхищаюсь: одним рывком с газона до четвертого этажа. Столько лет думала – милый, образованный, воспитанный, и такой тихий, рассудительный, спокойный.

Айри слишком долго живут, чтобы не накопить тайн в своем прошлом.

Эл мягко заскользил коридором. Приметная походка, Рианова выучка. Вечно с айри так: вроде знаешь его десять лет и, на тебе – снова сюрприз. Выучка Риана, а стиль-то на сей раз явно незнакомый. Не зря он у шаманов Тимази задерживается месяцами. А, кстати, еще у горцев хребта Ака…

Хо вздрогнул и пополз из кресла мне за спину. Осознал. Я вывернула руку заголосившему хулигану, демонстрируя приоритет своих прав на жертву. Темные глаза, особенно холодные под инеем ресниц, наполнились разочарованием. Хо послушно заспешил к люку, Эл хищно следовал за нами. Плита встала на место, отрезая зарождающуюся в узком помещении волну причитаний жертвы и оставляя корабль в нашем полном распоряжении.

– Как думаешь, до вечера поумнеет? – с сомнением уточнила я.

– Никогда не поумнеет, – обречено пролязгал зубами айри.

– Пошли, я климатические настройки восстановила, но пока у меня в каюте ужас как тепло, – обнадежила я несчастного. – Я «пиявку» наконец сниму… поможешь? Наверняка еще одно кольцо припас. Место удачное, забросить толком и то некуда.

Стук зубов стих.

Айри демонстративно недоверчиво ущипнул себя за плечо и кивнул. Зря он подвоха ждет. Если мы вернемся на Релат, нас там Энзи неизбежно поженит, а если нет – разница в возрасте окажется совершенно неактуальной. К тому же с нашим гадским МД-1 я удручающе намаялась за последние полгода, когда и ела через раз, и спала урывками, и до Академии ни разу не добиралась: то есть так сильно соскучилась, что заметно растеряла свое остаточное упрямство. Наконец, после ночной посадки с веслом, я твердо решила выслушать и одобрить официальное предложение еще до подлета к Хьёртту.

Декан замечательно единообразен в своих предложениях. Он всегда встает на колено, как древний рыцарь, и очень серьезно спрашивает одно и то же. Только айри может так основательно относиться к делу! Я села на пол напротив и деловито изучила колечко, не прикасаясь к нему. У него целая связка с собой, наверняка. Эл недовольно закрыл ладонь и показал мне кулак.

– Обманщица!

– Нет, вымогательница! – гордо уточнила я. – Почему моя тетка знает о полете больше, чем, я? Капитанша, между прочим, мне вообще на борту нельзя лгать! Как вы провернули этот дикий номер? Свадебное путешествие невесть куда за счет Большого круга! Она же всех просто запрограммировала на нужный вам ответ, как последняя мошенница. Узнают – предложат на выбор смену места жительства со средней полосы на тундру или пустыню, как она там выживет на своих шпильках…