Прикосновение теней

— Мне нужно заклятие из Книги, — сказала я.

— Мы добудем его, когда она будет запечатана. Питер знает Изначальную Речь. Мы познакомились с твоим отцом, работая над древними текстами.

Лицо Ислы было так похоже на мое, только старше, мудрее. Я хотела хоть раз произнести это слово. Другого шанса может и не быть.

— Мама.

Счастливая улыбка появилась на ее губах.

— Милая моя МакКайла!

Я хотела коснуться ее, почувствовать ее руки, вдохнуть ее запах и убедиться в том, что я ей родная. Пришло воспоминание о ней, которое до этого момента ни разу не всплывало. Это была драгоценность, на которой я сосредоточилась, не понимая, как могла забыть. Мой детский разум сохранил картинку: Исла О'Коннор и Питер смотрят на меня со слезами на глазах. Они стоят у синего вагона, машут нам на прощание. Идет дождь, кто-то держит надо мной ярко-розовый зонт с зелеными цветами, но я мерзну от ветра и тумана. Я размахиваю кулачками и плачу, а Исла вдруг бросается ко мне, чтобы подоткнуть одеяло.

— Милая, в тот дождливый день я с трудом тебя отпустила! Я так хотела схватить тебя и унести домой.

— Я помню зонтик, — сказала я. — Наверное, именно тогда я и полюбила розовый цвет.

Исла кивнула, ее глаза сияли.

— Ярко-розовый с зелеными цветами.

Слезы жгли мне глаза. Я всматривалась в нее, запоминая.

Исла протянула ко мне руки.

— Доченька, девочка моя дорогая!

Это было тяжелее всего. Она обняла меня, и я заплакала.

Исла гладила мои волосы и шептала:

— Тише, милая, все хорошо. Мы с папой теперь здесь. Тебе ни о чем не нужно волноваться. Все хорошо. Мы снова вместе.

Я рыдала. Потому что видела правду. Иногда она проявляется в недостатках.

А иногда в излишней идеальности.

Мамины руки обняли мою шею. Она хорошо пахла, совсем как Алина, — персиками, и сливками, и духами сестры.

Я ее совершенно не помнила.

Не было синего вагона. Не было розового зонта. Не было дождливого дня.

Я вырвала копье из ножен и ткнула им между нами.

В сердце Ислы О'Коннор.

47

Исла втянула воздух, напряглась от боли в моих руках, сжала пальцы.

— Милая? — Синие глаза были пустыми и непонимающими. Она была Ислой.

— Сучка! — Синие глаза светились от злости. Это была Ровена.

— Как ты могла так поступить со мной?! — воскликнула Исла.

— Если бы я убила тебя в ту ночь в пабе! — С губ Ровены слетали кровавые капли.

— МакКайла, доченька, что же ты наделала?

— Ох, это все из-за тебя! — выплюнула Ровена. — Вы, чертовы О'Конноры, вечно приносите нам несчастье!

У нее подгибались колени, но она вцепилась мне в плечи и устояла. Старушка была сильна.

Я вздрогнула. Ислы здесь не было. Все это время я говорила с Ровеной, которой овладела «Синсар Дабх». Но теперь она умирала, и Книга не могла поддерживать иллюзию, умирая вместе с ней. Книга металась, переключаясь с Ислы на Ровену.

— Ты убила мою сестру? — Я встряхнула Ровену так сильно, что у нее растрепались волосы.

— Ее убила Дэни. А вы с ней так ворковали! — Она закашлялась. — Но теперь-то ты к ней относишься иначе!

Я использовала Глас.

— Ты приказала ей сделать это?

Ровена завертелась, сжимая губы. Она не хотела мне отвечать. Хотела, чтобы я страдала.

— Дассс, — с шипением выдохнула она.

Я надеялась, что ей больно.

— Ты использовала внушение, чтобы заставить ее?

Ровена сузила глаза и сжала челюсти. Я повторила вопрос, вложив в него столько силы, что задребезжали стекла.

— Да! Я имела на это право! Для этого и дан мне мой дар! И разум, чтобы им пользоваться. Нужно слоями накладывать приказы, понемногу, зная, где нажать. Никто другой не справился бы с этим. — В ее глазах пылала гордость.

Я поморщилась и отвернулась. Вот она, правда о смерти моей сестры.

В тот день, когда она разоблачила Дэррока, в тот день, когда звонила мне и оставила сообщение, она погибла не из-за него. Если бы не Ровена, Алина была бы жива.

Я бы купила новый телефон, перезвонила ей, и она бы мне ответила. Жизнь продолжалась бы. Они с Дэрроком снова были бы вместе, и кто знает, чем бы все обернулось? Алина указала мне неверный путь, но она ведь не знала, что эта старушка станет ее убийцей.

Эта сука, мелкий тиран, считала себя вправе использовать свой дар, чтобы заставить ребенка убивать. Она приказала Дэни отвести Алину на темную аллею, где ее лишили жизни.

Мои руки дрожали. Я хотела убить Ровену так же.

Это она решила, каким именно монстрам Дэни должна отдать Алину? Заставила Дэни смотреть до конца? А Алина умоляла? И обе они плакали? Меня заставили заниматься сексом. Дэни заставили убивать. В тринадцать лет. Я не могла представить, каково это. Знала ли Дэни Алину? Нравилась ли она ей? И ее все равно принудили совершить убийство?

— И я пыталась убить тебя в келье, когда ты была безмозглой шлюхой, но ты не умирала! Я перерезала тебе горло. Я душила тебя. Потрошила, травила! Но ты оживала. И наконец я залила краской защитные руны, чтобы они тебя забрали и уничтожили!

— Ты залила... ты пыталась отдать меня Принцам?

Я была в шоке. Ровена действительно хотела меня убить. Мне это не приснилось. Я отогнала эти мысли. Я хотела получить ответы на свои вопросы, а, судя по ее виду, Ровены надолго не хватит. Глас вибрировал, отдаваясь эхом:

— Почему ты убила Алину!

— Ты глухая? Она связалась с врагом! Мои шпионы проследили за ней, она видела его с Невидимыми! Этого было достаточно. А еще пророчество! Я бы убила ее сразу же после рождения, если бы могла. Если бы я знала, что она все еще жива, я бы нашла ее!

— Ты знала, кто она, когда убивала ее? Ты знала, что она дочь Ислы?

— Ну конечно, — зашипела Ровена. — Я послала Дэни заманить ее к нам, когда девочки доложили, что в городе есть необученная ши-видящая. Алина Лейн — назвалась она, но я тут же ее узнала. Исла, снова она, это было ясно как день! А моя Кайли погибла из-за твоей матери!

Я хотела задушить Ровену голыми руками. И делать это снова и снова.

— Ты знала, кто я, когда увидела меня впервые?

Ровена засомневалась.

— Это невозможно. Тебя не могло быть. Ты не появлялась на свет. Если бы Исла была беременна, я бы знала! Женщины всегда болтают. А она молчала!

— Как вырвалась Книга?

Глаза Ровены наполнились светом.

— Ты думаешь, что это я ее выпустила. Нет! Я служу ангелам! Ангел пришел ко мне и возвестил, что заклятия барьеров ослабли. Он позволил мне пройти в запретную комнату и укрепить руны. Только я могла это сделать! Я должна была быть сильной! Храброй! И я видела, служила и защищала! Я всегда заботилась о своих детях!

Я затаила дыхание. Книга опять соблазняла меня. Не было никакого ангела. Старуха не укрепляла защитные руны. Она их стерла.

— Я все делала по слову его! Это твоя мать ее выпустила!

— Что случилось в ночь побега Книги? Расскажи мне все!

— Ты мерзость. Наша погибель. Знаю, я умру здесь, но и ты не будешь знать покоя. Исла была предательницей и шлюхой, а ты еще хуже. — Она схватилась за мою руку и насадила свое хрупкое тело на копье.

Ровена вскрикнула, плюясь кровью.

И умерла с открытым ртом и вытаращенными глазами.

Я с отвращением отступила, стряхивая ее тело на пол. «Синсар Дабх» упала рядом. Я попятилась.

Бэрронс что-то кричал за моей спиной. Я оглянулась. Он колотил по невидимому барьеру.

— Все хорошо, — сказала я. — Ситуация под контролем. Я все вижу.

Я дрожала, меня знобило и бросало в жар одновременно. Меня тошнило. Все было так реально. Умом я понимала, что не убивала свою мать, но чувство было именно такое. На миг я поверила лжи. И мое сердце болело так, словно я действительно потеряла семью.

Я посмотрела на Ровену. Она глядела в потолок пустыми глазами.