Страница 64 из 86
За три дня до отплытия «Гермеса» налоговое ведомство Стамбула получило анонимное письмо, в котором говорилось, что пункт назначения судна вызывает глубокие сомнения. Стамбульское ведомство переправило это письмо в турецкое министерство внешней торговли. Но и в этой высокой инстанции разбирательство бумаг превратилось в волокиту. В результате «Гермес» беспрепятственно покинул Гиресун.
Гиресун считается в стране центром по сбору фундука, а Турция – крупнейший поставщик этих орехов на мировом рынке. Покупателем номер один является ФРГ. Согласно судовым документам, «Гермес», на борту которого было 1545 тонн орехов на сумму восемь миллионов марок, держал путь в Гамбург.
«Гермес» очень нуждался в ремонте. Это судно длиной в 90 метров и водоизмещением 1029 тонн относилось к тем пароходам, о которых говорят, что они «держатся только на краске». Хотя он построен первоклассными финскими мастерами и, согласно оценке страховых компаний, обладал стойкостью к обледенению, однако ему уже перевалило за двадцать три года. Многочисленные капитаны и несколько судовладельцев пытались извлечь из этого грузового судна как можно больше прибылей при минимальных расходах. За несколько недель до своего последнего плавания «Гермес» поступил в распоряжение Хусейна Гюрдогана – человека с далеко не безупречной репутацией. Конкуренты обращают внимание на сомнительное прошлое Гюрдогана, которого за глаза именуют не иначе как «продавцом душ».
Около пятнадцати лет Гюрдоган прожил в Гамбурге. Темные сделки, как правило, сходили ему с рук. Согласно торговому реестру, компания Гюрдогана промышляла «торговлей товарами всех видов из района Средиземного моря».
В Федеративной Республике торговля фундуком отнюдь не считается характерной для страны коммерцией. Пять фирм держат монополию на импорт этого продукта. Гюрдоган никогда не принадлежал к избранному кругу почтенных маклеров. Поэтому он пытался пробиться на рынок с помощью собственного транспортного средства с минимальными расходами на перевозку. В Финляндии он приобрел лишенный оснастки «Гермес» всего за сто тридцать тысяч долларов и застраховал его на сто шестьдесят тысяч долларов.
Для своего единственного судна он основал пароходную компанию «Гермес» стимшип корпорейшн» с резиденцией в Монровии (Либерия). Однако на флагштоке парохода был поднят панамский флаг. Застраховав свое судно в ФРГ, Гюрдоган направился из Финляндии в свое первое плавание, обещавшее принести большие прибыли, но какие именно и каким путем, общественность ряда стран узнала совсем недавно…
На второй день последнего плавания «Гермеса» в каюте капитана Экрема Титфика разыгрались странные события. Позже, во время допроса, Титфик так описывал происходившее: «Ко мне в каюту вошел второй офицер Ахмед Яйла и заявил, что он совладелец «Гермеса». Положив на стол записку от руководства пароходной компании, он потребовал передать командование судном. В противном случае мне грозили неприятности. Я был вынужден подчиниться. С этого момента и до самого конца я только и делал, что пил с горя».
На двенадцатый день «Гермес» оказался в районе, где Босфор переходит в Средиземное море. Предстоит последний таможенный контроль, обязательный для всех судов с грузом из Турции. В пять часов утра к борту «Гермеса» подошел катер с таможенниками, которые, по-видимому, еще не совсем проснулись. Во всяком случае, и капитан и чиновники почему-то здорово торопились. Прочитав бегло фрахтовое свидетельство и другую сопроводительную документацию на груз, таможенники даже не удосужились заглянуть в трюмы. На прощание они, как обычно, пожелали счастливого плавания.
Во время своего последнего плавания «Гермес» шел между греческими островами, держа курс в западную часть Средиземного моря. Вначале судно направлялось к южной оконечности Сицилии. В следующие три дня плавание протекало вполне нормально, если не считать, что носовую часть судна захлестывали огромные волны. Южный семи-восьмибалльный ветер поднимал боковые волны высотой более четырех метров. Судно испытывало сильную бортовую качку. Перед самой Сицилией рулевой получил приказ взять курс на северо-запад, к Аугусте. Эта небольшая гавань на восточном побережье Италии не считается узловой точкой на пути следования судов из Черного моря через Средиземное в Атлантический океан. Гораздо ближе на судоходной трассе находится крупный портовый город Сиракузы. Но Гюрдоган послал из Гамбурга распоряжение «Гермесу» следовать в Аугусту, мотивируя это необходимостью пополнить запасы горючего, хотя «Гермес» находился в плавании всего две недели и горючего вполне хватило бы еще на несколько месяцев.
В предпоследний день своего плавания «Гермес» пришвартовался в Аугусте, но на борт вместо горючего были взяты два человека, одного из которых команда сразу же узнала. Это Шарль Мэннинг, который нанимал их на «Гермес» перед плаванием – капитан без судна, уволенный со службы из Морского банка Турции, отбывший заключение в итальянской тюрьме и подозревавшийся в связях с торговцами «белой смертью» – наркотиками. Второго человека по имени Симион Гельман матросы не могли знать, так как по неизвестным причинам он много лет назад покинул Турцию, как, впрочем, и многие страны Европы…
Спустя час «Гермес» отправился в свой последний рейс. Около половины шестого утра из-под крышек люков появился слабый дымок. Через двадцать минут на «Гермесе» бушевал пожар, который заметили с проходящих судов. Уже через четверть часа с расположенного в десяти милях мыса Мурро-ди-Порко на горизонте можно было увидеть горящий, как факел, «Гермес». Через двадцать минут после возникновения пожара взорвались пароходные котлы. «Гермес» раскололся и затонул на глубине двух тысяч шестисот семидесяти метров, недоступной для любого водолаза.
К полудню шлюпки с потерпевшими были отбуксированы в Сиракузы. Погибли восемь матросов, среди которых известный в некоторых литературных кругах поэт Хенриксон. Отличный пловец, он погиб, спасая больного юнгу.
После гибели «Гермеса» его владелец заявил объединению двадцати девяти страховых компаний ФРГ о пропаже груза на сумму восемь миллионов марок и своего судна стоимостью пятьсот тысяч марок.
С помощью собранных улик удалось доказать, что груз, имевшийся на «Гермесе», был уже до этого благополучно продан.
Так подтвердилось подозрение, что судно было потоплено преднамеренно с целью получения двойной прибыли. Гюрдоган выдвинул в свое оправдание такой аргумент: «Всю эту кашу заварили мои конкуренты, чтобы убрать меня со своей дороги».
Турецкая полиция арестовала четырех основных подозреваемых: одного члена команды, капитана Титфика, второго офицера Яйлу и судовладельца Гюрдогана. Но два главных исполнителя акции – Шарль Мэннинг и Симион Гельман – уже ничего не смогут рассказать. Люди, которые так много знали, погибли в автомобильной катастрофе при весьма сомнительных обстоятельствах. Однако во французские газеты просочились сведения о том, что Симион Гельман жив и развлекается в Лас-Вегасе…»
О судьбе Макса Цорна я узнал после фашистского переворота в Чили.
Чилиец-эмигрант рассказывал в телевизионной программе «Время» о репрессиях хунты. Мне послышалось имя Цорна.
Я отыскал чилийского эмигранта. Он жил в гостинице «Москва». Звали его Гарсиа Пандо. Он сумел бежать из концлагеря, но был совершенно болен и едва мог отвечать на мои вопросы.
Гарсиа Пандо должен был пройти курс лечения и ждал больничную машину. Уже были собраны вещи. Они уместились в одну сумку, которая стояла у него в ногах. Его знобило. Он кутался в плед. Переводчица передала мне копию его очерка для «Вестника информации».
Через неделю очерк Гарсиа Пандо напечатали. Имя автора было в траурной рамке. Гарсиа Пандо умер от сердечного приступа.
Вот этот очерк:
«Чили: истребление народа.
В день фашистского переворота одиннадцатого сентября 1973 года я находился в здании Технического университета в Сантьяго. Здание университета подвергалось блокаде почти сутки. Утром двенадцатого сентября военные ворвались в помещение для занятий. Там было около двухсот студентов. Они не могли спастись от шквала пуль. Повсюду были слышны выстрелы, топот солдатских сапог, хруст битого стекла. Мы все думали, что нас тут же убьют.