Нежность ночи

– Возможно, – закивал Атанас. – Я читал об этом в романе Рубиана Гарца.

Рубиан Гарц был из того же клана, что и Грег. До превращения его звали Альберт Хольц. Он жил в XVI веке в Нижней Саксонии. Как и Грег, он повесился из-за несчастной любви в восемнадцать лет. Он знал о семейном предании, гласившем, что любой член их рода станет вампиром, если сведет счеты с жизнью. Но это его не остановило. После повешения Альберт очнулся вампиром. Он дожил до начала двадцатого века, и так же как и Грег искал средство стать человеком. И нашел его. Ему стала известна легенда, по которой выходило, что вампир может пройти обратное превращение, если его полюбит чистая девушка и они соединятся физически. При этом вампир должен сдержать жажду крови и не укусить ее. Так Альберт стал человеком. Но он не подозревал, что после превращения окажется вновь в XVI веке. В одном из трансов мы вместе с Грегом наблюдали, что с ним потом стало и как остро он переживал вечную разлуку с любимой. Именно после превращения Альберт Хольц взял псевдоним Рубиан Гарц и начал писать стихи на вампирскую тему. Кроме того, он оставил автобиографический роман, дошедший до нас в единственном экземпляре. Это Атанас постарался сохранить его для назидания потомкам. Он передал этот роман нам с Грегом, желая устрашить нас и отвратить моего любимого даже от мысли о превращении.

– Представляю, каково сейчас Грегу! – тихо проговорила Рената. – Москва 23-его года то еще местечко! Не хотела бы я вновь оказаться там!

Я вздрогнула и с трудом сдержала навернувшиеся слезы.

– Ладно тебе! – укоризненно заметил Порфирий. – Зато Грег знает все, что произойдет дальше со страной. Возможно, это сильно облегчит ему жизнь.

– Прекратите говорить о нем! – оборвал их Атанас. – Разве забыли, он больше не существует для нас? Он уже не наш! Он – человек!

– Оставьте меня! – сказала я, чувствуя, что вот-вот расплачусь.

Я не хотела, чтобы вампиры видели мою слабость, ведь они и так все понимали. Атанас взглянул на меня пристально, протянул руку, но тут же остановился, словно его пальцы натолкнулись на невидимое препятствие.

– Защита крови, – пробормотал он. – У тебя ее осталось не так и много. Я сам видел, что ты наполовину опустошила кулон.

– Оставьте меня! – повторила я. – Если Грегу все-таки удастся вернуться, что вы тогда ему скажете, если убьете меня? Как ответите?

– Кто он нам будет, если вернется? – спросил Атанас и наклонился ко мне. – Никто! Он больше не вампир.

– В нем течет наша кровь, – заметила Рената. – Давайте примем условия Лады и дадим ей срок. Например, полгода.

– И не преследуйте меня, не напоминайте о себе без нужды, – добавила я, чувствуя, как силы возвращаются, а слезы высыхают. – Дайте мне возможность спокойно жить и искать решение проблемы! И поверьте, – прошептала я, – если Грег не вернется ко мне, то я сама буду искать смерти. Без любимого мне незачем жить.

– Надеюсь, и над твоим родом висит проклятие, – зловеще сказал Атанас, – и если тебе придет в голову мысль покончить с собой, то и ты превратишься в вампира или, может, в оборотня… Мало ли…

И он расхохотался. Я ощутила движение воздуха – Атанас, став филином, вылетел в дверь. За ним в виде большого белого альбатроса последовал Порфирий. Меня удивило, что Рената осталась и по-прежнему стояла внутри кровавой спирали. Рената приблизилась. Ее лицо выглядело задумчивым. Она начала медленно ходить вокруг меня, но это не был танец смерти. Она, скорее, просто прогуливалась и, судя по лицу, о чем-то напряженно размышляла.

– Тебе тоже пора! – заметила я. – Уходи, Рената! Прошу! Ты не представляешь, насколько я измучена!

– Меня можешь не бояться, – ответила она и остановилась. – И убери защиту!

– Как бы не так! – пробормотала я. – Да и как я ее уберу?

Рената максимально приблизилась. Она коснулась висящей в воздухе спирали, и я с изумлением увидела, что на ее пальце остался красный след.

– Что это? – изумилась я. – Ведь кровь застыла!

– Как видишь, нет, – сказала она. – Можешь собрать ее обратно в кулон.

– Не может быть! – не поверила я, но достала из-под свитера кулон и торопливо его раскрыла.

Рената наблюдала за мной с затаенной улыбкой. Я настороженно посмотрела на нее и замерла, не зная, на что решиться.

– Повторяю, – мягко произнесла она, – меня можешь не бояться. К тому же мы торжественно пообещали, что не тронем тебя… полгода. Видишь, Атанас и Порфирий исчезли!

– Кто вас знает! – скептически произнесла я. – Я уже давно не верю ни одному вампиру. К вам нельзя подходить с человеческими мерками. Это непростительно глупо и опасно.

– Я скучаю по Грегу, – тихо ответила Рената.

– Но он исчез только сегодня! – заметила я, удивляясь нелогичности ее слов.

– Ты не поймешь, – сказала она, отступила на пару шагов и скрестила руки на груди. – Я всегда чувствовала его присутствие, даже если мы находились на разных концах земли. Именно Грег выручал меня из всех неприятностей.

Да, это было правдой. Взять хотя бы тот случай, когда Рената, находясь на норвежском острове Ян-Майер, вошла в одну из своих картин и заблудилась в ней. Именно Грег тогда отправился на остров, собрал все картины Ренаты и привез их в Москву. И уже в своей квартире Рената смогла выйти в реальность. Я знала, насколько Грег и Рената близки между собой. Они много десятилетий не пили человеческую кровь и не охотились на людей, питаясь исключительно кровью кроликов. Из их клана только Рената лояльно относилась к нашей с Грегом любви, к тому же она, как никто, знала о его мечте пройти обратное превращение. Раньше я всегда считала ее своим союзником. И сегодняшнее ее появление в компании родственников и в качестве судьи напугало меня. Но ведь она за последнее время многое пережила и разительно изменилась. Хотя, как утверждал Грег, она просто стала обычным вампиром. Рената снова начала охотиться на людей. И причиной этому послужила, как ни дико звучит, – любовь. Рената страстно полюбила паренька из саксонского городка Гослар. Его звали Ганс. Он ответил ей взаимностью. Но умер от укуса, когда Рената пыталась превратить его в вампира. Однако Рената не сдалась. Она нарисовала Ганса, а потом вымолила у самого сатаны его жизнь. И Ганс вышел из нарисованного мира в реальный. Он стал вампиром. Взамен за его жизнь Рената дала обещание вновь охотиться на людей. С тех пор она стала необычайно агрессивной, и я безумно боялась их обоих. Но все получилось совсем не так, как рассчитывала Рената. Она надеялась, что обрела настоящую любовь, что уже не будет одинока в этой вечной жизни. Но Ганс повел себя недостойно. Он оказался беспутным, неверным и неблагодарным. Но что было ожидать от вампира? Я совершенно не удивлялась его поведению. Всегда сомневалась, что вампиры – существа без души – способны на такое светлое чувство, как любовь. Только Грег являлся исключением. Но ведь он давно уже пребывал в какой-то промежуточной стадии между вампиром и человеком. Я видела, как он мучается, как постоянно работает над собой, как ищет верный путь. И он любил меня, любил по-настоящему. А вот отношения Ренаты и Ганса всегда вызывали у меня недоверие. Все закончилось трагически. Рената не выдержала подлого поведения Ганса, заманила его в картину и… смыла растворителем. Это произошло буквально на днях. После этого происшествия я видела Ренату впервые. Как ни странно, я не заметила, что она особо удручена. Может, просто не показывала вида?

– Ты больше не чувствуешь Грега? – спросила я, видя, что она молчит и о чем-то размышляет.

– Какое-то странное ощущение его… энергетического отсутствия, я бы так это назвала, – задумчиво проговорила она. – Мы же связаны именно энергетически, понимаешь? Все члены клана чувствуют друг друга… всегда. И где бы мы ни находились. Но Грега я больше не чувствую.

– Но ведь он больше не вампир, – заметила я.

– Надеюсь, что он жив, – пробормотала она.

И я вздрогнула, пристально вглядываясь в ее лицо. Мне на миг стало дурно от ее предположения. Я не могла даже на секунду представить, что мой любимый мертв. Сердце словно останавливалось, и я буквально задыхалась. Я раскрыла кулон и втянула терпкий запах его крови. Это привело меня в чувство. Я глубоко вздохнула. Затем поднесла отверстие кулона к висящему концу спирали. И действительно кровь начала стекать обратно. Я обрадовалась и аккуратно собрала ее всю до капли. Завернув плотно крышечку, убрала наполненный почти доверху кулон под свитер, и упала на диван. Я ощущала такую усталость, что казалось, сейчас провалюсь в небытие.