Зов ночи

Ярослава Лазарева

ЗОВ НОЧИ

Часть первая

ЖЕМЧУЖИНА СЛАВОВ

Ты чувствуешь мою любовь?

Ее не описать словами!

Она пылает словно пламя,

Всегда алея между нами,

Сквозь время обжигая вновь…

Что может помешать вампиру, нацелившемуся на жертву? Ничего. Когда он чувствует запах крови, все его существо сосредоточивается лишь на том, чтобы немедленно этой крови вкусить. А дальше, если вампир решил сотворить себе подобного, его задача — вовремя остановиться и не убить жертву.

Атанас решил обратить меня. Он обезумел от потери любимой девушки, считал меня виновницей ее гибели, и все остальное его мало волновало. Последнее, что я помню, это парализующий ужас, охвативший меня, когда я очнулась в том подвале, в котором погибла его любимая Лера, вампир со стеклянной рукой. На самом деле ее умертвила Рената, но Атанас решил, что это сделала я. Увидев его расширившиеся безумные глаза, раскрытый красный рот с выросшими острыми клыками, я потеряла сознание. Осколки стекла, усыпающие пол подвала, а это были остатки стеклянной статуи, в которую превратилась Лера, впились в мое тело. Видимо, именно это привело меня в чувство. Я ощутила боль в местах порезов, а я лежала в одном белье, так как Атанас снял с меня одежду, и раскрыла глаза. И тут же увидела страшную морду монстра, в которого превратился Атанас. Его клыки были прямо над моим лицом. Он склонился, нацеливаясь на яремную вену — излюбленное место укуса всех вампиров. Собрав последние силы, я попыталась одной рукой оттолкнуть его, а другой нащупать кулон с кровью Грега. Но его не было. Это лишило меня последних остатков мужества, и я завизжала. Вдруг с обеих сторон от Атанаса появились два ангела, так мне показалось с перепугу. Один был черный, а другой — сиреневый. Их появление придало мне мужества. Я ударила Атанаса по морде, он дернулся и расхохотался. И столько безумия было в его страшном смехе, что я снова чуть не потеряла сознание. Но «ангелы» подхватили его под руки и оторвали от меня. К моему удивлению, Атанас не сопротивлялся. Он обмяк в их руках, словно сам лишился сознания.

— Готов! — тихо произнес «черный ангел» и положил его на пол.

— Дино? — прошептала я, узнавая.

— Да, это я! — ответил он. — С тобой все в порядке? — встревожено добавил он.

— Давай вначале займемся Атанасом, — предложил второй «ангел».

— Рената, — с облегчением произнесла я, окидывая взглядом ее стройную фигуру в сиренево-фиолетовой одежде. Села, вскрикнув от боли — осколки впились в мои обнаженные ноги.

«Сиреневый ангел», а это действительно была Рената, глянул на меня в замешательстве.

— Ничего-ничего, — пробормотала я, с трудом вставая и оглядываясь.

В углу валялась моя одежда. Я нашла и сумочку. Достав салфетки, протерла порезы и царапины. Заклеила кровоточащие ранки бактерицидным пластырем, который всегда носила в косметичке, и медленно оделась, чувствуя боль во всем теле. Рената склонилась над распростертым Атанасом. Тот выглядел мертвым. Я приблизилась и остановилась в нерешительности.

— Он в отключке, — констатировала Рената. — Перебрал радужной крови. Повезло тебе, Лада! — повернулась она ко мне и попыталась улыбнуться.

Но я видела, насколько она напряжена. И дело было не только в нападении Атанаса. Заметив, как подрагивают ее ноздри, как кривится верхняя губа, я все поняла. Испуганно глянула на Дино — он тоже выглядел далеко не спокойным. И тут до меня дошло, что запах моей крови заполняет подвал. Я увидела красные разводы на осколках. И отошла подальше. Все-таки и Рената и Дино, хоть и не питались человеческой кровью, все равно оставались вампирами.

— Введем дозу? — спросил Дино и достал из кармана прозрачный футляр со шприцом.

— Не вижу другого выхода, — ответила Рената. — Хотя это довольно опасно.

— Не тащить же сюда его донора! — резонно заметил он и открыл футляр.

— Это да, — кивнула она. — Но я не знаю случаев, когда героин вводили прямо в вену вампиру. Одно дело, когда вампир получает его, напившись крови донора. Тогда наркотик адаптирован, если можно так выразиться, к организму вампира.

— Что предлагаешь? — спросил Дино и замер с поднятым шприцом. — Если твой родственник сейчас очнется, последствия трудно даже предположить. Он может запросто тут все разнести. А уж Лада для него…

При этих словах я вздрогнула и внимательно вгляделась в лицо лежащего Атанаса. Оно выглядело словно маска покойника.

— Не убьем же мы его этим, в конце концов, — пробормотала Рената и закатала рукав рубашки Атанаса. — Вводи!

Я молчала, наблюдая, как Дино ловко накладывает жгут, как вводит содержимое шприца во вздувшуюся черную вену. Атанас не шелохнулся. Закончив, они выпрямились и сделали пару шагов ко мне. Но близко подходить не стали. Их лица по-прежнему выглядели напряженными, ноздри раздувались.

— Как ты? — спросила Рената.

— Уже лучше, — ответила я. — Но мой кулон пропал!

Рената вскинула брови, бросилась к Атанасу и начала методично обыскивать его карманы. Он по-прежнему ни на что не реагировал. И вот она вытянула цепочку из заднего кармана его брюк. Я увидела болтающийся на ней прозрачный кулон с каплей крови на дне, вскрикнула и протянула руку.

— Держи свое сокровище! — сказала Рената, но положила кулон на пол и тут же отошла.

Я схватила его, тщательно вытерла и надела на шею.

— Итак? — спросил Дино и задумчиво на меня посмотрел.

— Думаю, ты займешься Атанасом, — ответила Рената. — Тебе нужно переправить его в монастырь «Белый склеп» и все рассказать отцу-настоятелю. Сможешь?

— Конечно! — кивнул Дино. — Только выведу его отсюда. А там уж по воздуху домчу в один миг.

— Отлично! А я займусь Ладой.

— Я хорошо себя чувствую, — быстро сказала я. — И просто не знаю, как вас благодарить! Но как вы узнали?

— Позже расскажу, — ответила Рената. — Сейчас нам нужно выбраться отсюда как можно скорее. Хорошо, что на улице уже стемнело!

Дино легко подхватил бесчувственного Атанаса и потащил его по лестнице наверх из подвала. Мы с Ренатой выбрались следом и оказались в пустом ангаре. Затем вышли на улицу. В этом заброшенном месте, напоминающем промзону, никого не было. Дино улыбнулся мне, сказал: «До встречи», крепко обхватил Атанаса. И вот уже огромный сокол взмыл в небо и исчез в туманной высоте.

— Идти сможешь? — спросила Рената.

Я видела, что на улице ей будто стало легче, но это и понятно. Подвал был заполнен запахом моей крови, а на свежем воздухе он не чувствовался, к тому же многие порезы я заклеила пластырем.

— Вполне, — ответила я, хотя все тело ломило, а кожу свербило.

— Сейчас доберемся до проезжей части, а там машину поймаем, — сказала Рената. — Но идти тут прилично.

— Ничего, — пробормотала я.

Рената двинулась в узкий проход между какими-то строениями, напоминающими заброшенные гаражи. Я поплелась за ней. Голова кружилась, колени подгибались, но я закусила губу и упорно двигалась за Ренатой. Я должна была во что бы то ни стало как можно быстрее прийти в себя. Распускаться нельзя ни в коем случае. Завтра, тридцатого декабря, мне нужно вылететь в Благовещенск. И билет я уже приобрела.

Мы вышли на узкую дорогу между высокими заборами с колючей проволокой поверху. Рената ускорила шаг.

— Тут совсем близко до шоссе, — сказала она, оглядываясь.

Я почти теряла сознание от боли и слабости. Нервное напряжение начало спадать, и пошла вполне закономерная реакция. Мне казалось, что я сейчас снова упаду в обморок. Рената что-то почувствовала. Она остановилась и повернулась ко мне. Ее ноздри задрожали. Видимо, запах моей крови был для нее невыносимо силен.

— Придется тебе помочь, — пробормотала она, сняла сиреневый шарфик с шеи и тщательно завязала им нижнюю часть своего лица. — Не бойся, — добавила она, приближаясь.