Прогулка в бездну

Несмотря на то что держится он бодрячком, после его похищения даймонами что-то надломилось в его душе. И в глубине его глаз, когда он наведывается к ребятишкам, я нет-нет да и замечаю усталость.

И остается одна Лера, которую я не могу отпустить совершенно по иным причинам. И не только потому, что она мать моих детей, моя жена и носитель сути Равновесия.

Похоже, пора признаться самому себе, что все эти годы я чувствую себя спокойно лишь тогда, когда она находится в поле моего зрения. И ничего с этим поделать не могу. Страх, который родился, когда она едва не погибла, закрыв всех от сферы Хаоса, теперь всегда во мне.

– Олейор, ты так и не научился доверять мне? – Ее взгляд не обвиняет, но грусть, дымкой скользящая в них, заставляет меня действовать быстро и убедительно. Вопрос доверия для нас всегда стоял очень остро, и любое подозрение в том, что я ей не верю, может привести к катастрофическим последствиям.

– Нет, родная. – Я иду к кровати, по пути сбрасывая перевязь с клинками на пол. И присаживаюсь рядом с ней, стараясь не потревожить спящего сына. – Я тебе полностью доверяю. – И, стараясь перевести все в шутку, насмешливо добавляю: – Когда ты находишься рядом со мной. – Не позволяя горечи, утяжелившей мою душу, вырваться наружу.

Она правильно понимает мое стремление разрядить обстановку, и ее ладонь, пропустив между пальцами искрящиеся локоны Вэона, касается моей руки.

– Стоит тебе только заикнуться о походе, Элильяр в тот же день передаст власть тебе. – Наши взгляды встречаются, и я понимаю, как нелегко даются ей эти слова. – Тебе придется остаться. Да и мне будет спокойнее, зная, что дети за тобой присмотрят. – А вот теперь ее глаза искрятся насмешкой. И я даже знаю причину такого отношения.

Мой друг, как настоящий дроу, успевает крутиться не только между мной и отцом, но он сумел втянуть в эту карусель еще и Леру. Так что не то что любое слово, но и любое воспоминание, которое отражается на моем лице, тут же передается моей жене. Как доказательство ностальгии по той свободе, которой я обладал до встречи с ней.

Единственное, что заставляет меня воспринимать все не столь серьезно и не устроить показательные разборки с участием клинков, так это его безграничное уважение к Лере. И полная готовность, если, не дай стихии, такое доведется, отдать за нее свою жизнь. Ни мгновения не раздумывая.

– С тобой пойдут Гадриэль и Валиэль.

Жаль, что я не могу отправить с ними всю армию темных и светлых эльфов. Боюсь, даймоны воспримут это как нападение, а степные орки, несмотря на присутствие Сашки, все-таки рискнут пересечь наши границы.

– И Риган. – Упоминание о драконе не прибавляет мне оптимизма. И хотя властитель полностью освободил его разум от тени черного воина, опасения у меня остались. Но тем не менее наличие в команде носителя сути Порядка значительно увеличивает их шансы вернуться обратно быстро и без потерь.

– И оба оборотня. – Ее бровь уже четко зафиксировалась в позиции «удивление». Однако уступать я не намерен.

Хаиде в своем обожествлении моей спутницы жизни мало в чем уступает нашему черноволосому другу. А Тарлас… Был в группе тех, кто сдувал с нее пылинки, пока она носила под сердцем моего наследника.

Не знаю, как бы вели себя окружающие, если бы догадывались тогда, что внутри ее билось не одно сердечко. Но никто, кроме самой Леры, почувствовать этого не смог. А она доверила эту тайну лишь мне и моему отцу. Правда, добившись несколько иного эффекта, чем ожидала. Вопрос поиска подходящей партии для еще не родившейся внучки начисто отвлек правителя темных эльфов от управления народом.

Так что и младший князь Аль’Аир в этом путешествии будет защищать ее до последней капли своей крови.

Вот только… И я делаю все, чтобы смятение, охватившее мою душу, не отразилось на моем лице.

Почему же тогда мне так тревожно?!

– Тебе не кажется, что им пора в свои постельки? – И она соблазнительно повела плечами так, что спица, удерживающая золотую гриву ее волос, выскользнула, и они дождем рассыпались по подушке.

Я едва успел спрятать клыки, когда грозный рык охотника, настигающего свою жертву, вырвался из моей груди.

Притворный испуг на ее лице, сбившееся дыхание, влажные губы…

Как я ее люблю…

Подняв сына и положив его на одну руку, подставляю вторую, чтобы принять Амалию, которую подает мне Лера.

Позвав няню, передаю ей девочку, а воину, одному из двух, которые неотступно находятся рядом с детьми, Вэона.

И плотно прикрываю за ними дверь.

Понимая, что уже сейчас готов начать выть от тоски. И единственное средство хоть как-то заглушить эту боль, чувствовать Леру рядом с собой.

Лера

День еще только перевалил за половину, а я уже чувствовала себя несколько измученной. Все-таки последние несколько лет я предпочитала тихие домашние вечера и дни, наполненные заботой о детях. Хоть наши друзья частенько и заглядывали к нам на огонек и мы не забывали наносить им ответные визиты, но встречались обычно не такой шумной и разношерстной компанией. Так что появление всех и сразу, связанное с предстоящим походом к даймонам, не только выбило меня из привычной колеи, но и заставило вспомнить уже забытое состояние, когда ты нужен одновременно всем.

И я все еще безуспешно пытаюсь понять, что же мне нравится больше.

– Ты умеешь блокировать свои способности? – Асия говорит на эльфийском чисто и правильно. Но ее голос другой. Он не богаче обертонами. Не глубже. Не певучей. Он просто другой. И я очень люблю его слушать.

– Да. Прадед научил меня этому. Но… – Она не позволяет мне закончить, жестко обрывая мою речь.

– Я думаю, лучше, если мои соотечественники будут считать тебя обычным человеком.

И я едва не втягиваю плечи, настолько разителен контраст между ее словами и тем, что окружает нас вокруг.

Мы сидим в круглой беседке во внутреннем парке дворца и наблюдаем за тем, как наши великовозрастные представители мужского населения носятся по газону с мячом.

История появления этой игры в нашей большой компании весьма нетривиальна. В день нашей свадьбы Рамон, Валиэль, его старший брат, Гадриэль и Риган, напившись до состояния, которое на моей родине называют «поросячьим визгом», решили поспорить на желание, что Сашка со своей магией Равновесия не сможет выстоять против них всех и пары минут. Остановить их никто не успел, потому что мы вместе с Олейором уже отчалили для исполнения первого супружеского долга. Элильяр, который на собственной шкуре убедился, что магия Равновесия хоть и выглядит не столь эффектно, но весьма действенна, решил не вмешиваться. А Ксандриэль, который в этом никогда не сомневался, посчитал, что самым лучшим способом получения знаний является собственный опыт. Все остальные, кто мог бы предотвратить еще не начавшееся развлечение, отсутствовали и о позоре, который постиг едва стоящую на ногах человечески-эльфийско-драконью пятерку, узнали уже позже.

Уложенные аккуратным штабелем и спеленутые так, что определить, где и чьи головы, конечности и прочие части тела находятся, не представлялось возможным, эти любители острых ощущений не просили, настойчиво требовали сатисфакции. Вот только все, кто наблюдал за поединком, признали победителем моего сына, и в качестве платы он потребовал…

За прошедшие пять лет игра под названием футбол, словно чума, расползалась по всему этому миру. Вырывая мужчин из объятий своих жен и подруг.

– Ты чего-то опасаешься? – Глядя на нее, невозможно сказать, взволнована ли она. Но то, как она ладонями ласкает рукояти своего оружия, выдает ее тревогу.

И несмотря на довольно доверительные отношения, которые установились между нами, я не уверена, что услышу ответ на свой вопрос. Но вопреки ожиданиям я ошибаюсь. И она, продолжая скользить рассеянным взглядом по передвигающимся по зеленому ковру фигурам, задумчиво произносит:

– Даймоны никогда не были миролюбивой расой. А я не была на Дариане более двух тысяч лет. И мне трудно даже предположить, что могло произойти за это время и куда завели моих соотечественников мысли наших правителей. – И она вновь поднимает бокал с вином. Ее обмен веществ не позволяет ей полноценно испытать воздействие этого напитка, но вкус ей нравится.