Ничья жизнь

И именно прямой приказ капитана Кацураги я и нарушил. Наверняка об этом сейчас и пойдёт речь…

— Никак нет, мэм, — с каменным выражением лица произнёс я, хотя внутри меня всё и похолодело. Обстановка, тон и вид Мисато, присутствие отца и ещё незнакомого мне Фуюцки, неудобный высокий стул без спинки, на котором я сидел — всё это действовало на меня крайне подавляюще. Я начал не на шутку волноваться — появилась лёгкая дрожь во всём теле, вспотели ладони, а губы наоборот пересохли…

Нужно сказать, что так не мандражировал я даже перед боем с Ангелом… Хотя, что мне этот Ангел? Как будто бы я его боялся…

— Неподчинение прямому приказу непосредственного командира, продолжение боя с риском для жизни и целостности боевого комплекса Е, игнорирование пункта о недопущении ведения боя с повреждённым питающим кабелем, — отчеканила Кацураги, пристально глядя на меня. — И всё это отягощается тем, что данные нарушения произошли в условиях чрезвычайного положения, что согласно Уставу приравнивается к преступлениям, совершённым в военное время.

В противовес Козо и Гендо, она была одета строго по Уставу — никакой привычной расхлябанности, китель застёгнут наглухо. Маска, ставшая вторым «я» Кацураги, сброшена, и теперь я вижу то, кем она является на самом деле. Уже не молодая беззаботная девушка, но настоящий боевой офицер…

— Что вы можете сказать в своё оправдание… младший лейтенант Икари? — присоединился к Мисато Фуюцки. Вот только моё имя вызвало у него некоторые затруднения — отсчитывать кого-то, по фамилии Икари Козо было явно непривычно. Отвык уже, видать, товарищ… — Напомню, что в настоящий момент вы находитесь на действительной военной службе в рядах армии ООН, и, несмотря на ваш возраст, вы — офицер НЕРВ. Вам грозит Трибунал, младший лейтенант, и я говорю это безо всяких шуток. Вы понимаете это?

— Так точно, сэр, — отчеканил я, слегка похолодев. Такой оборот у меня даже и в мыслях не мелькал… Помня практически точно такую же ситуацию в сериале, я ожидал максимум разноса от Мисато, но вот что бы всё было так официально и, без всяких скидок, серьёзно…

— Так что же вы скажете в своё оправдание, Икари? — пугающе-спокойным тоном произнесла Мисато, слегка откидываясь в кресле и скрещивая руки на груди.

Твою мать! Настоящее заседание «тройки», как на Войне!..

— Скажу, что посчитал данные приказы не соответствующими текущей обстановке, — ответил я. — И их выполнение привело бы к срыву всей операции, а также возможно потери Евангелиона-01 и моей гибели.

— Вы считаете, Пилот, что вы в данном вопросе более компетентны, чем всё командование НЕРВ? — подал свой голос и отец. Тон его был как всегда несколько отстранённым и в то же время слегка ехидным — очень и очень занятное сочетание…

— Никак нет, — ответил я. — Но так сложились обстоятельства.

— Извольте объясниться, Пилот, — Гендо пальцем поправил чуть съехавшие очки. — Согласно расчётам МАГИ, у вас в запасе имелось почти две с половиной минуты, что вполне достаточно для того, чтобы добраться до ворот Д-18 и эвакуироваться. А вместо этого вы не подчинились приказу и вновь пошли в атаку.

У меня в голове словно бы сама собой развернулась карта «Тройки».

Вот примерно тут я принял свой последний бой… А вот здесь у нас ворота Д-18, ага… Эй! Да вы что, издеваетесь, что ли?! Так, стоп. Объясниться, ага… Ну, тогда все держимся за задницы…

— Сэр! — встал я с места. — Чтобы добраться до эвакпункта мне этого времени, конечно бы хватило… В обычных условиях. Но тут мне бы ещё вдобавок пришлось бы маневрировать и уклоняться от огня противника. А потом мне нужно было бы опять же под огнём противника загрузиться в капсулу лифта и отступить. Я не знаю, кто устанавливал эти нормативы, но у меня есть очень большие сомнения, что я бы смог в них уложиться. Всё-таки у меня ещё слишком слабая подготовка, а опыта подобных операций в Еве так и вообще нет… В тот момент я посчитал, что могу элементарным образом замешкаться и подставиться под удар, чем бы полностью провалил операцию. Одно случайное попадание по конечностям Евы, и отступление было бы полностью невозможно. Тем более что вертолёты противника не задержали бы надолго — это совершенно точно, а после их уничтожения наиболее приоритетной целью стал бы я…

Все мы крепки задним умом — так, Виктор? Ну-ну… Подвести базу под свои спонтанные действия — это просто офигеть, как здорово. Хотя, если тебя подстёгивает такой нехилый стимул, как возможность стать объектом судебного разбирательства, ещё и не такое придумаешь и изложишь уверенным казённым тоном…

— Вместе с тем, — продолжил я. — В это же время уже РАНЕНЫЙ противник оказался связан боем с вертолётами ООН и повернулся ко мне спиной. Я оценил этот момент, как наиболее удобный для атаки и уничтожения Ангела, что впоследствии и подтвердилось… Я посчитал, что данный риск будет оправдан с тактической точки зрения, и он будет существенно более меньшим, чем при отступлении. Плюс к тому, нельзя не рассматривать и риск повреждения эвакуационной платформы в ходе боя, а быть может и проникновение через неё в Геофронт. Именно из-за всего этого, я и принял решение продолжить бой, где у меня имелись более высокие шансы на выживание. У меня всё.

Нет, это же не выступление на семинаре — нужно бы ещё что-то добавить, на мой взгляд…

— Свои мотивы я объяснил. Если в чём-то ошибся, то готов понести наказание любой строгости. Жду вашего решения.

Во, в самый раз будет.

Гендо убрал руки от лица и выпрямился. Фуюцки обхватил рукой подбородок. Мисато скрестила руки на груди и, слегка прищурившись, взглянула на меня, незаметно для других подмигнув.

— Хм… — задумчиво протянул замком. — Икари, и вы хотите сказать, что просчитали всё это в бою всего лишь за несколько секунд?

— Никак нет, сэр! — внезапно мне в голову пришла мысль о том, что если я и дальше буду изображать крутого и спокойного умника, действительно просчитавшего всё и вся за несколько секунд, прямо в бою… То это, мягко говоря, это вызовет некоторые подозрения — ведь каким бы я любителем оружия ни был, я всё ещё ребёнок, а значит должен соответствовать образу… Мне нужно быть ПОНЯТНЫМ, а значит…

— Сэр… — вздохнув, начал я. — Это я сейчас всё так грамотно разобрал и объяснил, когда уже было время разобраться во всём произошедшем, а вот в бою… В бою я действовал чисто на своих ощущениях и интуиции, да ещё на тех знаниях и навыках, что в меня всё же успели вбить на тренировках. Ко мне просто пришло понимание того, что если побегу, то погибну, и нужно сражаться. Даже и не знаю как это всё объяснить, сэр…

В заключении я даже развёл руками, причём нужно сказать совершенно искренне, ведь всё сказанное мною сейчас было чистой правдой. Что думал, помнил и чувствовал, то и говорил.

— Что ж, младший лейтенант Икари… — проговорила Кацураги. — Мы выслушали ваши доводы, а сейчас нам, полагаю, нужно всё это обсудить и принять окончательное решение относительно вашего проступка…

— Ожидайте нашего решения, Пилот, — уронил Гендо, вставая с места и выходя из зала. За ним последовали и остальные члены «тройки».

Теперь мне действительно оставалось только ждать…

Не люблю ждать. Категорически.

Сидеть в ожидании своей очереди на что-то, чувствуя, как само время словно бы замедляет свой ход… Когда ты находишься в стрессовой ситуации, река Хронос наоборот несётся так, что только держись, а вот в минуты ожидания… Стремительный горный поток сменяется ленивой равнинной речкой.

И почему только всё именно так, а не иначе? Вот и сейчас, стою, подпираю стенку, чтобы не упала и жду решения относительно себя любимого… А мог бы, пожалуй, уже быть дома, есть, пить, слушать музыку — короче быть самим собой.

Тринадцатилетним пацаном, хм? Или просто великовозрастным облдуем, который наконец-тио оказался на положенном ему месте? Как знать, как знать…

Нет, ну вынесите вы уже хоть какой-нибудь вердикт, ё-моё! Лучше уж ужасный конец, чем ужас без конца и края!..