Остров

– Этого не случится, – заметил я. Эндрю, Билли и Тельма неожиданно повернулись в мою сторону.

– Не случится чего? – переспросил Эндрю.

– Он не появится. Я его нашел. Несколько минут назад. Его убили. Думаю, повесили.

У Тельмы отвалилась челюсть и она быстро-быстро заморгала глазами.

Билли пробормотала:

– О Боже!

Эндрю плотно сжал губы и покачал головой. Затем громко произнес:

– Проведи меня туда. А вы обе оставайтесь здесь, – приказал он женщинам.

– А как быть с Ким? – поинтересовалась Билли.

Когда я повернул голову в сторону стоявшей в прозрачной голубой воде Кимберли, она подняла руки и нырнула.

– Не стоит говорить ей ничего, пока не будет абсолютной уверенности, – сказал Эндрю. – Боже праведный. Что здесь, черт побери, – заговор с целью превратить всех моих дочерей во вдов?

После этих слов Тельма расплакалась. Кимберли вынырнула и поплыла: спина ее поблескивала на солнце.

– Идем, вождь.

И мы поспешили к Киту. По пути Эндрю расспрашивал, как я обнаружил тело и почему уверен, что это Кит. Не упоминая о своем неуклюжем падении, я рассказал ему обо всем остальном. Что касается уверенности, резонно заметил я, то Кит – единственный, кто пропал, и на теле повешенного точно такая же рубашка, как была у него, вот я и решил, что моя догадка не так уж далека от истины.

– Не паясничай. Не тот случай, – сурово произнес Эндрю.

Я извинился.

– Речь идет о муже моей дочери, и он был хорошим и порядочным человеком. Не в пример гребаному засранцу, взлетевшему вчера на воздух.

В зарослях пришлось немного поблуждать, но, в конце концов, я нашел нужное место. Оно, так сказать, было помечено – мятыми страницами из книги. Сделав несколько шагов в сторону, я поднял голову и, увидев Кита, указал на него пальцем.

– Так и есть, это он, – согласился Эндрю.

– Думаю, он забрел сюда во время своего дежурства, – начал я. – Наверное, полагая, что это самое подходящее время для подобного дела, я имею в виду, пока все спят. Да только его здесь уже поджидали.

– Или шли за ним с побережья, – добавил Эндрю и покосился на меня. Темные очки скрывали его глаза, но я знал, какой это был взгляд.

– Если думаете, что это сделал я, вы сошли с ума. Зачем мне убивать его?

– Ты торчишь от Кимберли и поэтому решил убрать со сцены Кита...

– Да вы не в себе!

– Ты не можешь оторвать от нее глаз.

– Чушь! Тем более я не такой дурак, чтобы считать, что она бросится ко мне в объятия, как только Кита не будет рядом. Вы что, держите меня за идиота? Да и как, черт возьми, мне бы удалось втащить так высоко на дерево такого рослого парня, как Кит?

– Это вполне осуществимо, – возразил Эндрю.

– Разве что с помощью лебедки.

– С помощью системы блоков.

– Вы что, видели, как я бегал по пляжу с торчащими из штанов блоками?

– Полегче, вождь. Не лезь в бутылку, я просто высказываю предположения.

– Тогда оставьте меня в покое. Почем я знаю, может, это вы его прикончили? Уверен, вам даже не понадобился бы блок, чтобы втащить его туда.

– А каковы мотивы, Шерлок?

– Это вы мне расскажите.

– Дерьмо собачье! Какой на редкость замечательный был парень. Блин! – Эндрю неожиданно ткнул пальцем в сторону тела. – Влезь и обрежь веревку. Когда Кимберли заметит наше отсутствие, она может заподозрить неладное и прибежать сюда.

– Вы хотите, чтобы туда влез я?..

– Какой ты догадливый, вождь. Ведь мне уже на минуточку шестьдесят лет.

– Шестьдесят?

– А то.

– Во всяком случае, вы в лучшей форме, чем я.

– Знаю, а тебе должно быть стыдно сознаваться в этом. – Выудив из переднего кармана шорт армейский ножик, он бросил его мне.

Я не поймал, пришлось наклониться и подобрать ножик с земли.

– Влезай на дерево и поживее. Если сейчас появится Кимберли и увидит, как он там раскачивается на ветру с болтающимся членом, ее до конца жизни будут преследовать кошмары.

В этом Эндрю был, вероятно, прав.

Плавки у меня без карманов, а рубашки и вовсе не было, так что нож я открывать не стал, а сунул в правый носок. Затем начал взбираться на дерево.

Это совершенно не совпадало с моими представлениями о приятном времяпрепровождении.

С одной стороны, я боялся упасть. С другой, я приближался к покойнику. А опыта в обращении с трупами у меня было ровно столько, сколько и с девчонками. То есть, практически никакого. И меня это вполне устраивало. (Я говорю не о девчонках, а о мертвецах.)

А тут мало того, что мертвый, так еще и почти голый. Меньше всего мне хотелось сейчас увидеть мужика без штанов. Особенно спереди, а именно этой частью он был повернут к стволу дерева – и ко мне.

Взбираясь, я старался не глядеть в его сторону. Но очень скоро в поле периферийного зрения попали его босые ноги.

Повернув голову, я увидел, где была привязана веревка, но не поддался соблазну взглянуть вверх и посмотреть, откуда она спускалась. Впрочем, у меня не было никаких сомнений, что она поднималась вверх от его шеи и была перекинута через какую-нибудь ветку и затем опускалась вниз – где-то за его спиной. Несколько раз обмотанная вокруг ветки на небольшом расстоянии от его ног, она была завязана узлом.

Это означало, что, доберись я до той ветки, веревку можно было обрезать, не взбираясь выше. Мысль эта, однако, не показалась мне привлекательной. Ведь для того, чтобы дотянуться до веревки, нужно было пролезть под Китом – а для этого отодвинуть с пути его ноги. Но и это еще не самое худшее. Что произойдет, когда я обрежу веревку? А то, что он свалится прямо на меня, вот что.

Я хотел находиться в безопасности, когда труп начнет падать. Поэтому вновь повернул лицо к дереву и полез выше.

Несмотря на все мои старания, мне было видно больше, чем хотелось. Просто невозможно не взглянуть хотя бы пару раз, когда что-то подобное висит так близко.

Например, чтобы предотвратить столкновение с ним.

И, разумеется, хотелось бы знать, нет ли на нем чего-нибудь, что может, скажем, прыгнуть на тебя. Я имею в виду что-то вроде змеи или иной твари.

Как бы там ни было, но от одного его вида меня мутило. Как все это мерзко, особенно то, что он без штанов. Но, когда я поднялся повыше и увидел его лицо, мне стало в сотню раз хуже.

Невозможно даже описать, как он выглядел.

– Это точно он? – крикнул снизу Эндрю.

– Думаю, да.

– Думаешь или уверен?

– Он так изуродован. То есть его лицо. Нет, сомнений быть не может.

– Подвешен?

Он хотел сказать “повешен”. “Подвешен” подразумевает нечто совсем другое, и это слово скорее относится к общей ситуации. Впрочем, сейчас не до каламбуров.

– Да, – ответил я. – Но у него все волосы и лицо в крови. Похоже, ему сначала раскроили череп, а уж потом вздернули.

– Ладно, обрезай скорее.

– Секундочку.

Я посмотрел на веревку. На вид она была не очень новой и чуть толще обычной бельевой. Удавка была затянута профессионально – я насчитал тринадцать завитков в узле. Они плотно прижимались к правой щеке Кита, и от толстого узла голова его склонилась набок. От верхней части узла веревка поднималась вертикально вверх к ветке, расположенной в нескольких футах над головой. Обогнув ветку, она струной вытягивалась вниз за спиной к той ветке под ногами, к которой она была привязана.

Вероятно, его подтягивали, стоя на этой нижней ветке.

– Чем ты там занимаешься? – нетерпеливо выкрикнул Эндрю. – Обрезай наконец!

Интересно, а нельзя ли его как-нибудь спустить?

Если можно было поднять, почему нельзя опустить?

Потому что, взглянув вниз, я увидел, что свободного конца у веревки не было. Видимо, убийца обрезал лишнее.

Просто обрезать веревку, чтобы он рухнул на землю? Не хотелось бы.

– Руперт, черт побери!

– Он упадет, – крикнул я в ответ.

– Ну и что? Он мертвый и ничего не почувствует.

– Ладно, ладно.

Взобравшись выше, я обхватил ствол левой рукой, приподнял правую ногу и вынул из носка нож. Лезвие открыл зубами. Затем вытянул руку с ножом над макушкой Кита и надавил лезвием на веревку.