Шебеко

Со стороны школы послышался легкий свист. Коля встрепенулся:

— Костик зовет… — тихо шепнула Валя.

— Слышу… Но он может еще чуточку подождать. Давай еще немного постоим…

— Ему стоять скучно. Да и холодно…

— Подождет! — с нажимом буркнул Коля.

— Нет, нет, пошли!

— Ладно, двинемся домой… Но пиши, слышишь? Коля провел подругу до калитки, с чувством чмокнул в щечку и воротился к товарищу.

— Все о'кэй? — заинтересованно спросил Костик, обо всем желая знать.

— Порядок! — неопределенно бросил товарищ.

— Но чего-либо ты добился или нет?

— Я же сказал «порядок». Стало быть, порядок!

— Да ну тебя! — разозлился Костя, а после все перевернул по-своему. — Правильно делаешь: с рук ее не отпускай. Девицам нужна твердая рука!

На пасеке лесной пчелы бросили свой полет, предавшись спокойствию и лени. Осень настойчиво гнала их в улья, туда, где господствовало тепло, уют, и еды было по горло. На уютненькую поляну переменчивая погода уже наложила свой отпечаток: травы, когда-то шумевшие здесь, поблекли, пожухли, а желтые листья о чем-то шептались в тиши. Лишь могучий дуб сохранял еще невозмутимый, подлинно артистичный вид, вонзаясь в ряды разноцветных стволов. Желуди на нем сверкали янтарем. Везде ощущалась грусть — предвестник седой зимы. И эту осеннюю грусть, что в душе поднимала тоску по пройденному, невозвратному, Коля остро воспринимал особенно сейчас.

Пасека, родная пасека… Сколько воспоминаний связано с тобой! И расположена-то ты прекрасно, лучше не сыскать. Достаточно пройти по большаку за километр от села, несколько войти в лес — и вот на правой стороне заметишь заветную тропинку, что ведет к тебе, поляночка моя! И доселе мне знакомы матерые овраги, что с двух сторон сторожат тебя; мохнатые, островершинные ели, медленно водившие головой, словно доверяя мне свои помыслы и заботы… И не приходило, наверное, вам в голову, что когда-либо покину вас, уеду в далекие края, вонзаясь в жизненную круговерть… Сохраню в своей памяти и тебя, мой малюсенький родник, в который раз напоивший меня свежей, аж отдающей в зубах ледяной водой. И тебя, мой домик лубяной, выросший на поляночке по желанию отца и столько раз гревший, спасавший меня от проливных дождей! Жив еще в памяти случай, как спали мы на крыше твоей, охраняя пасеку от прожорливого медведя. Хоть и не встретили мы в ту ночь хозяина леса, страшнокрылых ведьм, но вдоволь насытились хвойным ароматом, нектарами леса, да и любовью к тебе, наверное, тоже. Как жить, как мне быть в городе, где вряд ли почувствуешь запахи цветов?

Коля задумчиво взирал на лес. И ему казалось, плохо устроен человек: все хорошее, доброе, возвышенное он отбирает лишь в самый критический момент. В момент, когда неотвратимо настает пора оценивать былое, пройденное, лично пережитое на крутых поворотах судьбы…

В разгоряченном мозгу Коли возникло и свидание с Константином Ивановичем, отцом Толи, смертельно переживающим промахи сына. В письмах к сыну, видно, он еще надеялся на что-то, и писал лишь потребные слова, но не сдержался перед Колей старый солдат: слезливо попросил сходить к его жене и успокоить, рассказав обо всем, что было тогда, в Свердловске.

В округе торжествовала благодатная тишина. Коля лег на мятую соломенную постель и приступил к наблюдениям за белесыми облаками, что кучками блуждали по синему небу. На душе его было легко. Нашел его официальный вызов из института, что принесла бойкая почтальонка, бывшая одноклассница Коли. Она крайне заинтересовалась делами хлопца, попыталась поболе вызнать о студенческой жизни, но что мог ей ответить Коля, вовсе не представляющий ее, эту жизнь? У хлопца вдруг возникло желание подсказать девице, чтобы она поинтересовалась судьбой Геры Соловьева, да раздумал: зачем ее обижать? Пусть у нее останется лишь добрая память о нем.

Нет нужды скрывать: с замиранием сердца Коля открыл письмо. А вдруг в нем отказ в приеме? Как быть тогда? Как вести себя? Ведь в селе все знают, что «Митькин» сын чуть ли не проявил геройство, пробившись в институт. Нет, подобный позор не вынести тебе, Коля… В любом случае потребно попасть в институт — ведь декан лично обещал зачислить тебя в студенты.

А в письме оказалось все в порядке: ему надлежало явиться в институт к 5 сентября 1966 года…

Еще подумал Коля, что время летит птицей и он быстро проскочит через «лестех», что великое Время неумолимо возьмет свое… В последние дни он почему-то глубже стал вникать в смысл жизни. Возможно потому, что в Первомайском им попался отличнейший преподаватель по обществоведению, что именно он захватывающими мыслями о Вселенной чаще других и наталкивал на подобные размышления? А может, просто вступила в права пора взросления, и ему неумолимо нужно осмыслить свое место в жизни, более серьезно ставить вопросы о собственных возможностях в достижении поставленной цели?

Пора взросления, переходный период… Так, кажется, его называют авторитеты науки. Возможно, но от подобного названия ничто не меняется, не поколеблется, не придет в движение. Все течет согласно линиям судьбы… А что, есть она у каждого? Или же случайное, нелепое переплетение фактов мы чаще всего и выдаем за нее?

Каждое живое существо по-своему воспринимает окружающую среду. Взять хотя бы лесных зверей. Мы говорим: они не способны к мышлению, что ими властвует инстинкт. Так ли это? Может, здесь необходим другой подход для их понимания? Может, они столь же разумны, как и другие существа Земли? Может, они от нас отличаются лишь степенью ума? Ведь приходили же медведи за медом именно на пасеку! Не только притопали, но и разнюхали, где находится мед. Но почему-то отказались от своей затеи, как только на пасеке появились в ту ночь Коля и его отец… Что это: простое совпадение фактов или же железная логика?

Разнообразна жизнь по своему проявлению. Только на нашей Планете миллиарды живых организмов и растений копошатся в борьбе за существование. Их столько, что даже невозможно представить их в голове.

«В процессе эволюции возникли такие многообразные формы организмов, какие мы теперь наблюдаем на нашей Земле… Их множество как по количеству, так и по качеству. Вдумайтесь: даже в пределах одного вида растений не встретишь однотипного, похожего. Каждая особь отличается по своему внутреннему содержанию. Если учесть данное обстоятельство, то мы бы пришли к выводу, что имеем бесконечное число разновидностей. Парадокс, но факт!»— так когда-то учил обществовед.

Действительно, парадокс! Зачем Природе столь много разнообразий? Для того, чтобы «выжать» из бесконечного числа самых лучших, сверхстойких экземпляров в смысле будущего прогресса? И до какого предела может длиться рассматриваемый прогресс? И что удивительно, Природа как бы повторяет свой цикл, меняя одни поколения другими. Для чего? Может, опять в целях ускорения прогрессивного развития? Какой смысл жизни? Существование ради существования? Или, быть может, все же есть великий смысл, который вмещается в удивительно простую формулу: организм живет, крепнет в борьбе за существование и осваивает новые пространства? И Коля в точности знал, что задача каждого поколения — познать эти явления, проникнуть в них глубже, надежно и в конце концов вырвать у Природы загадку всех времен — смысл существования…

Еще пришла мысль, что в том процессе — в процессе бесконечного познания Природы, весомое слово должна сказать молодая поросль. Причем сильно, с завидным воображением, с восхитительным предвидением событий.

Небо установилось вовсе лазурно чистым. За его беспредельной синевой Коле виднелись неощущаемое Пространство, загадочное Время, звезды и планеты, отдаленные за сотни тысяч световых лет. Он представил, что все это окружает холод, адский космический холод, и поневоле его охватила дрожь… Здесь же, в лесу, грело солнце и злодействовала тишина. Лишь изредка проносились запоздалые комары да бесшумно сновали мухи.

Нежнокрылая бабочка вспорхнула на зеленый лист, а вдалеке одиноко скучала кукушка. В глазах хлопца светились грусть, покой и, пожалуй, воздушные мечты.