Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 111 из 123

Поэзия Серебряного века (Сборник)

Мережковский Дмитрий Сергеевич, Анненский Иннокентий Федорович, Белый Андрей, Блок Александр Александрович, Брюсов Валерий Яковлевич, Бунин Иван Алексеевич, Цветаева Марина Ивановна, Черный Саша, Есенин Сергей Александрович, Хармс Даниил Иванович, Мандельштам Осип Эмильевич, Мариенгоф Анатолий Борисович, Маяковский Владимир Владимирович, Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников", Ахматова Анна Андреевна, Северянин Игорь Васильевич, Соловьев Владимир Сергеевич, Волошин Максимилиан Александрович, Заболоцкий Николай Алексеевич, Асеев Николай Николаевич, Бальмонт Константин Дмитриевич, Гумилев Николай Степанович, Городецкий Сергей Митрофанович, Гиппиус Зинаида Николаевна, Пастернак Борис Леонидович, Ходасевич Владислав Фелицианович, Хлебников Велимир, Иванов Вячеслав Иванович, Лохвицкая Надежда Александровна "Тэффи", Иванов Георгий Владимирович
6 Осыпались листья над Вашей могилой, И пахнет зимой. Послушайте, мертвый, послушаете, милый: Вы все-таки мой! Смеетесь! – В блаженной крылатке дорожной! Луна высока. Мой – так несомненно и так непреложно, Как эта рука. Опять с узелком подойду утром рано К больничным дверям. Вы просто уехали в жаркие страны, К великим морям. Я Вас целовала! Я Вам колдовала! Смеюсь над загробною тьмой! Я смерти не верю! Я жду Вас с вокзала — Домой. Пусть листья осыпались, смыты и стерты На траурных лентах слова. И, если для целого мира Вы мертвый, — Я тоже мертва. Я вижу, я чувствую, – чую Вас всюду! – Что ленты от Ваших венков! — Я Вас не забыла и Вас не забуду Во веки веков! Таких обещаний я знаю бесцельность, Я знаю тщету. – Письмо в бесконечность. – Письмо в беспредельность. — Письмо в пустоту. 4 октября 1914 Из цикла “Подруга"[509]2 Под лаской плюшевого пледа Вчерашний вызываю сон. Что это было? – Чья победа? Кто побежден? Всё передумываю снова, Всем перемучиваюсь вновь. В том, для чего не знаю слова, Была ль любовь? Кто был охотник? Кто – добыча? Всё дьявольски-наоборот! Что понял, длительно мурлыча, Сибирский кот? В том поединке своеволий Кто, в чьей руке был только мяч? Чье сердце – Ваше ли, мое ли — Летело вскачь? И все-таки – что ж это было? Чего так хочется и жаль? Так и не знаю: победила ль? Побеждена ль? 23 октября 1914 15 Хочу у зеркала, где муть И сон туманящий, Я выпытать – куда Вам путь И где пристанище. Я вижу: мачта корабля, И Вы – на палубе… Вы – в дыме поезда… Поля В вечерней жалобе… Вечерние поля в росе, Над ними – вороны… – Благословляю Вас на все Четыре стороны! 3 мая 1915 * * * Мне нравится, что Вы больны не мной,[510] Мне нравится, что я больна не Вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной — Распущенной – и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что Вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не Вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем ни ночью – всуе… Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо Вам и сердцем и рукой За то, что Вы меня – не зная сами! — Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной. За солнце, не у нас над головами, — За то, что Вы больны – увы! – не мной, За то, что я больна – увы! – не Вами! 3 мая 1915 Из цикла “Стихи к Блоку"1 Имя твое – птица в руке, Имя твое – льдинка на языке. Одно единственное движенье губ, Имя твое – пять букв. Мячик, пойманный на лету, Серебряный бубенец во рту. Камень, кинутый в тихий пруд, Всхлипнет так, как тебя зовут. В легком щелканье ночных копыт Громкое имя твое гремит. И назовет его нам в висок Звонко щелкающий курок. Имя твое – ах, нельзя! — Имя твое – поцелуй в глаза, В нежную стужу недвижных век, Имя твое – поцелуй в снег. Ключевой, ледяной, голубой глоток. С именем твоим – сон глубок. 15 апреля 1916 15 Без зова, без слова, — Как кровельщик падает с крыш. А может быть, снова Пришел, – в колыбели лежишь? Горишь и не меркнешь, Светильник немногих недель… Какая из смертных Качает твою колыбель? Блаженная тяжесть! Пророческий певчий камыш! О, кто мне расскажет, В какой колыбели лежишь? “Покамест не продан!” — Лишь с ревностью этой в уме Великим обходом Пойду по российской земле. Полночные страны Пройду из конца и в конец. Где рот-его-рана, Очей синеватый свинец? Схватить его! Крепче! Любить и любить его лишь! О, кто мне нашепчет, В какой колыбели лежишь? Жемчужные зерна, Кисейная сонная сень. Не лавром, а терном — Чепца острозубая тень. Не полог, а птица Раскрыла два белых крыла! – И снова родиться, Чтоб снова метель замела?! Рвануть его! Выше! Держать! Не отдать его лишь! О, кто мне надышит, В какой колыбели лежишь? А может быть, ложен Мой подвиг, и даром – труды. Как в землю положен, Быть может, – проспишь до трубы. Огромную впалость Висков твоих – вижу опять. Такую усталость — Ее и трубой не поднять! Державная пажить, Надежная, ржавая тишь. Мне сторож покажет, В какой колыбели лежишь. 22 ноября 1921 вернуться

509

Из цикла “Подруга”. — Цикл стихотворений обращен к поэтессе и переводчице Софии Яковлевне Парнок (1885–1933), с которой Цветаеву в 1914–1915 гг. связывали пылкие отношения.

вернуться

510

“Мне нравится, что Вы больны не мной…”. – Стихотворение обращено к Маврикию Александровичу Минцу (1886–1917), впоследствии мужу Цветаевой.