Офицерский мятеж

— Наверняка тебе понадобится выйти на командиров русских кораблей, — заговорил Бульбиев. — Требуй у своих друзей закрытый тахионный канал. Тебе придется говорить с каждым, но не беспокойся — особо уговаривать не придется. Ведь флаг уже будет поднят.

— Какой флаг?

— Государственный флаг Российской империи — черно–желто–белый. Корабль с поднятым флагом выйдет на траверз Парижа и передаст по флотским частотам призыв к восстанию.

— Красивая была бы картинка — спору нет. Для театральной постановки. А в реальной жизни нужна полная секретность. Мы должны подготовиться и выступить на всех флотах и базах одновременно, чтобы застать врага врасплох. Внезапность — вот второй из наших козырей.

— Как нам спасти одиночных русских, что раскиданы по сотням кораблей, военно–космических баз и батальонов морской пехоты? — спросил Хвостенко. — Они станут заложниками.

— А мы их поменяем, — сверкнув глазами, ответил старпом. — Надо взять в плен нужное количество юнитов — и желательно в золотых погонах.

— И верно! — подхватил мысль младший лейтенант Гурко. — У нас заложников будет не меньше — наоборот. И глупо отпускать их без пользы. Пусть хоть раз в жизни поработают на Россию.

«Какой–то детский лепет, — вдруг со стыдом ощутил Сухов. — Сидят пятнадцать взрослых дядек, боевых офицеров, и с превеликим удовольствием играют в бирюльки».

— Пора принести водки. И закуски. — Бульбиев дотронулся до его руки. — Твои друзья подскажут, что надо делать и в какой последовательности. Хватит нам впустую ломать голову. Все равно придумаем не то и не так. Они ведь профессионалы тайной войны.

— Вот опять посторонние дяди будут решать за нас…

Они не ушли из кают–компании, пока не допили водку. А водки хватило до пяти утра. Когда дверь закрылась за последним из военморов, Сухов произнес имя «Ригерт» и телефон сделал звонок. Колонель «поднял трубку», и кавторанг произнес одно слово: — Да.

Глава седьмая Чемпионат по боям без правил

Лучшим способом собрать в одном месте сразу всех боевых командиров, разумеется, был флотский чемпионат по борьбе. Но в условиях войны, пусть даже очень странной войны, провести чемпионат в масштабах всех Военно–Космических сил ООН было нельзя. Адмиралтейство встало бы насмерть. Не исключено, что полетели бы головы. А на уровне одного из флотов — причем временно выведенного в резерв — это более реально, хоть и требовало больших усилий, включая политическую пропаганду.

Безумная, на первый взгляд, идея зародилась в голове каплейта Бульбиева, который наблюдал за тренировками кондуктора Спивакова в спортзале «Котлина». Развил и транслировал ее Порфирию Петровичу Сухов, а непосредственно организацией чемпионата занялись контрразведчики из команды Ригерта. Колонелю и его таинственным покровителям идея очень понравилась.

Дело было за малым: убедить флотское начальство и, в первую очередь, адмирала Кобурна, что это их собственная гениальная задумка. Звучит ведь громко и звонко: надо сплотить личный состав Шестого флота, доказать всем ВКС, каждому из пятнадцати миллиардов юнитов и даже всей чертовой Галактике, что человечеству не страшны ни война, ни хрен в ступе и его дух сломить невозможно — в принципе.

Разумеется, многомиллиардному человечеству и Галактике в целом было плевать на флотские забавы, однако чем дурнее мысль, тем легче бывает ее внедрить, тем охотнее ее принимает чиновничий ум, настроенный на компанейщину и вечную показуху. А ведь большой флотский начальник — тот же чиновник, только при золоченом кортике, лампасах и шевронах.

Ригерт и его люди на флотах были профессионалами: они умели играть на человеческих слабостях и пристрастиях. А иногда и игры–то никакой не требовалось. Командующий Шестым флотом адмирал Кобурн с юных лет был пленен смешанными единоборствами. До войны присутствовал на всех флотских состязаниях и лично возглавлял флотскую команду на чемпионатах ВКС. Его стоило лишь слегка подтолкнуть.

Кобурн был отнюдь не дурак и особой храбростью не отличался. Посоветовался с начальником штаба и командующими эскадр. Те сочли, что старик то ли приболел головой, то ли устроил проверку на лояльность. Их ответы были примерно одинаковы: все наши мысли и наше время заняты боевой подготовкой, мы готовимся дать отпор врагу, нам не до чемпионата.

Пришлось Кобурну взять ответственность на себя. Хоть адмирал и загорелся идеей, устроить чемпионат он решился не сразу: раздумья заняли пару сутолочных дней и бессонных ночей. Наконец Кобурн закончил обмозговывать свою смелую, оригинальную идею и принял решение. Флотский чемпионат пройдет на борту самого большого корабля Шестого флота — астроматки «Мадейра» с пятнадцатого по семнадцатое июля по среднегалактическому времени. Победители получат медали и внеочередное повышение в чине, а делегировавшие их корабли — наградные кубки и по ящику настоящего шотландского виски с планеты Эдинбург.

Адмирал Кобурн горы своротил, чтобы организовать флотский чемпионат как следует. У него даже мысли не было, что он действует с чьей–то подачи, — так ловко все было подстроено.

Традиционно соревнования на Флоте проводились в нескольких дисциплинах: классический бокс, рукопашный бой, дзюдзюцу и, пожалуй, самые востребованные — бои без правил. На сей раз адмирал решил ограничиться боями без правил или, как принято называть у юнитов: «эм эм эй» — смешанными боевыми искусствами. Затягивать сверх меры без того не слишком популярные в глазах Адмиралтейства соревнования во время войны — себе дороже.

Правила чемпионата таковы: каждый боевой корабль может выставить только одного бойца. Как только участник боев выбывает из соревнования, вся корабельная делегация отправляется обратно. Боеспособность флота не должна падать из–за праздного любопытства военморов.

— Кого направим морды бить? — осведомился Бульбиев. — От «Котлина» должен быть собственный представитель. И неплохой — чтоб продержался хотя бы пару дней.

Он заранее знал ответ, но предпочитал, чтобы фамилию единственного реального кандидата назвал кто–то другой.

Петр Сухов обвел глазами собравшихся в кают–компании офицеров — тех, что были свободны от вахты, и произнес:

— Предлагаю кондуктора Спивакова.

— Да он же старик! — вырвалось у начальника БЧ–семь лейтенанта Сидорова.

Судя по выражениям лиц, молодые военморы были с ним согласны. Кавторанг молча покачал головой. Сидоров покраснел как рак и, встав, сказал изменившимся голосом:

— Прошу прощения.

Он разом просил прощения у всех членов экипажа, кому было за сорок.

— Так–то лучше. Предлагаю провести отбор. Желающие отправиться на чемпионат сразятся с моим адъютантом. Бой укороченный: три раунда по три минуты. Начмед имеет право остановить поединок, если возникнет опасность жизни бойца. Вопросы есть?

Офицерам хватило ума воздержаться от дурацких вопросов типа: «Вы шутите, командир?» И от всех прочих — тоже. По голосу Сухова было ясно: он совершенно серьезен и готов всыпать шутникам по первое число.

— Решение принято, — подытожил Бульбиев. — Желающие сломать руки–ноги и нести вахту в гипсе приглашаются в спортзал.

Офицеры заулыбались.

Кавторанг Петр Сухов, разумеется, заранее поговорил с адъютантом. Получив столь неожиданное предложение, кондуктор Спиваков сначала удивился, затем попросил время подумать. Адъютант сел на табурет, поскреб подбородок, почесал переносицу, собрал морщины у глаз — думал недолго.

А потом кавторанг услышал совсем иные возражения, чем ожидал:

— Опасно это, Петр Иванович. Могу покалечить парней.

Бить своих пацанов ему было не с руки. И все же отступать некуда: молодняк жаждал помериться силами. Ребята ни жить ни быть желали попасть на флотский турнир, и теперь их придется остановить.

— Давай рискнем, Аристарх Львович. Вы уж постарайтесь бить полегче — если соперник слабоват. Поддаваться не надо — только смягчать удар. Это ведь для дела нужно. Поверьте.