Разновидности зла

Ксения нервно повела плечами, смотря на охранявший наш покой эсминец с Андреевским флагом.

– А в Афганистане разве не так? Там тоже был… король, пока у нас не хватило ума его убить. Господи… все больше убеждаюсь в том, что Николай был закоренелым идеалистом. Дай Господь, Павел не унаследует это…

С вами… С вами это исключено, сударыня. И я даже не знаю, хорошо это или плохо.

– В Афганистане все совсем не так. В отличие от шахиншаха Мохаммеда – афганский король даже не думал делать что-то для страны. Даже не думал устанавливать какие-то законы и требовать их жесткого выполнения. В сущности, его власть ограничивалась лишь несколькими провинциями, по странному стечению обстоятельств теми, где удобно выращивать опиумный мак и лишь несколькими сферами жизни. Он не был королем в общепринятом смысле этого слова, он не был главой государства. Это была британская марионетка в политике и преступник международного класса во всем остальном. Он занимал престол только для того, чтобы его не заняли другие, англичане сохраняли его у власти только для того, чтобы создать зону хаоса и блокировать ею наш путь в Индию. Как минимум две трети территории Афганистана ему не подчинялось, там не было никакого государства, государственность там не выходила за пределы институтов родоплеменного строя. Британская армия вела постоянные контртеррористические операции – волей-неволей обучая афганцев противостоять сильному, технологически передовому противнику. Мы поставляли им оружие и инструкторов, чтобы британцы разбирались со своими проблемами, а не создавали проблемы для нас в Средней Азии. Там не было государства, понимаешь? Его никогда там не было, в отличие от Персии. Теперь мы пришли и начали его строить. С нуля и в условиях жесточайшего противодействия. Таким образом, мы наступаем на хвост очень многим.

– Но разве люди не хотят жить в цивилизованных условиях? – озадаченно спросила Ксения. Вопрос ее был просто замечательным – вопрос женщины, выросшей в столице передовой технологической империи мира, относящейся к высшей аристократии, к дворянству и привыкшая пользоваться всеми плодами технологического прогресса, какие только были.

Я молча достал коммуникатор, подключил его. Все-таки – шагнул прогресс, шагнул – катаемся на катере, и прямо отсюда – я могу узнать, что творится прямо сейчас на другом конце света…

– Что ты делаешь?

– Хочу показать тебе кое-что. Ты сразу многое поймешь.

Я зашел в хранилище снимков, британское. Файлы были проиндексированы для удобства и я быстро нашел нужный…

– Если не боишься, можешь посмотреть…

Ксения свет Александровна смело взяла коммуникатор и… чуть не выбросила его за борт.

– Боже… что за мерзость. Это что, постановочный кадр?

– Нет. Это Кабул образца две тысячи двенадцатого года.

На снимке – который в свое время меня потряс – была изображена речка Кабул. Протекающая через город. Точнее, даже не речка, а речка и прилегающая к ней территория. Дело было летом, река сильно пересохла, обнажив часть своего русла. Кто-то поил осла, женщины стирали белье и набирали воду в кувшины. Судя по зданиям на заднем фоне – снимок был сделан в городской черте Кабула. Тут же – на корточках сидел бородач в чалме и простите… справлял свои естественные потребности. Прямо на виду у всех и никого не стесняясь.

– Сумасшествие…

– Нет, сударыня. Они так живут. Понимаете, если вас с детства не приучили посещать ретираду, а справлять свои потребности, где придется и на виду у всех – то потом, приучить взрослого человека со своими устоявшимися привычками к ретираде непросто. Прежде всего, эту ретираду надобно построить, затратив для этого время и ресурсы. Подвести к ней воду, трубу и положить туалетную бумагу и освежитель воздуха. Затем – каждый раз, как только возникает потребность, идти к этой ретираде. Не проще ли – просто снять штаны и сесть, где придется?

Ксения помолчала, уясняя в голове ситуацию. Мне в свое время так же было непросто понять это. Я это понял – но не принял. Просто правильное понимание ситуации это тоже своего рода оружие, ничего нельзя изменить, если не понимаешь, что вообще происходит.

– Это… сложно принять.

– А это и не нужно принимать, Ксень. Но понимать – нужно. Мы идет по тяжелому, очень тяжелому пути. Пути, изобилующему кознями и неприятностями. Нас никто не похлопает по плечу – зато найдется немало желающих всадить нож в спину, как только мы отвернемся. Или выстрелить нам в лицо, как только мы на миг потеряем бдительность. Но наши предки, наши деды и прадеды – прошли по этому пути, не жалуясь, не считая своих ран, не жалея ни себя ни других. Вправе ли мы – быть слабее их?

Ксения раздраженно фыркнула

– Мужчины… Вам обязательно нужно быть такими правильными, да? Иногда мне кажется, что вы не понимаете, что говорите. Не осознаете последствий. Не считаете цену.

– Наш мир построен жесткими и правильными мужчинами. На них же он и держится, нравится это кому-то или нет.

– Возможно, и построен. Но не держится…

– Это не так…

Ксения моментально сменила тему.

– Ты начал писать мемуары? Не рановато ли, господин адмирал?

В этот момент – лодку шатнуло на внезапно накатившей волне, начало разворачивать бортом – и я схватился за штурвал, кляня себя за неосмотрительность. Военный моряк, называется… так и перевернуться можно.

Узнала все-таки… болтунов полон дом. Даже злиться не стал – ничего другого и ожидать нельзя. Ксения из тех дам, которые упорно будут рыться в телефоне супруга, перечитывать все СМС, ища малейшие признаки измены – но в то же время жутко возмутятся, если вторая половина захочет ознакомиться с содержимым телефона супруги. Ксения не плохая, просто ее надо принимать такой, какая она есть – женщина с мужским характером, достойной Макиавелли хитростью и одержимая навязчивым желанием все и вся контролировать. Она родилась не мужчиной – и теперь ненавидит за это мужчин.

– Сударыня, какое отношение это имеет к текущим делам?

– Мемуары обычно пишут те, кому больше ничего не остается делать. Вы готовы, сударь, выполнить поручение своей почти что Императрицы?

– Какое именно, сударыня?

– Ни армия, ни флот не справились с ситуацией в Афганистане – заговорила Ксения с твердостью в голосе, которая, как я хорошо знал, скрывала смятение – Павел еще совсем ребенок, он мыслит категориями дурацкого рыцарства. Я хочу разобраться с ситуацией в Афганистане до прекращения моего регентства.

– Разобраться, сударыня?

– Вывести войска. Мы зря туда вошли и эту ошибку надо исправить. Афганистан ничего не принес нам, кроме крови и слез.

– Как насчет одной малоизвестной традиции, что если где русский флаг поднялся, он уже не может быть спущен?

Ксения улыбнулась – я знал ее досконально, и эта улыбка значила, что она разозлилась и довольно сильно…

– Я думала, что ты умнее военных – ледяным тоном начала она – думала, что ты перерос армию и уже можешь стать политиком. С большими перспективами в Монархическом блоке. Которые ты неосмотрительно отверг.

– Покорно благодарю, сударыня, но я служил на флоте.

– Нет, ты так и не понял, и не время для ерничества. Все больше и больше убеждаюсь, что с афганской эпопеей пора заканчивать. Николай сделал слишком много уступок армии, и теперь получается, что военные потребности определяют государственную жизнь, а не наоборот. Армия же, если рассматривать ее объективно – это как детский сад, только автоматы настоящие.

– Армия и флот – последнее, что отделяет нас от врагов, желающих нас уничтожить. Спецслужбы – последнее, что отделяет нас от террористической вакханалии. Ругая военных – мы слишком часто забываем об этом.

– Оставим это. Итак?

– Сударыня, я как дворянин не могу отказаться выполнить поручение Престола.

Ксения раздраженно встала с сидения лодки.

– Я знаю, как выполняются распоряжения из-под палки. Так, чтобы лучше бы и не выполнялись. Хорошо, раскрою тебе суть замысла. Ваша ошибка, господа последние защитники России в том, что вы мыслите категориями прошлого века. В вашем понимании захват какой-то земли может происходить исключительно военными методами, и заканчивается с поднятием флага над столицей. Но это не так: вы не хотите понять, почему вы вешаете флаг – но тут же, кто-то пытается сбить его взрывом или пулей. Настали новые времена, и теперь мы будем действовать по-другому. Осел, груженый золотом возьмет крепость, которую не возьмет никакая армия. В двадцатые годы мы закрылись от всего мира торговыми пошлинами исключительно потому, что были слабы, и нам надо было собраться. Теперь мы сильны и пора выходить на мировую арену. Англия больше нам не конкурент, Америка – тоже. И той и другой, даже если они предпримут все возможные меры, чтобы собраться – потребуется не меньше двадцати лет только для восстановления. За этой время – мы уйдем вперед. Москва станет финансовым центром мира. Мы сделаем рубль единственной валютой, которую принимают по всей Земле в любых расчетах. Мы станем последним и окончательным судьей во всех международных спорах. Наши товары будут покупать повсюду. Мы будем скупать патенты, компании, людей – они будут работать, но уже под нашим контролем. Британия – так и останется тем, чем должна оставаться – маленьким островком со скверной погодой и населенным мерзкими и злонамеренными людьми. САСШ будет поделены на две части – Север и Юг и мы будет сотрудничать и с теми и с другими. Священная Римская Империя попробует противостоять нам – но у них не хватит сил, ни в военном отношении, ни в экономическом. У них нет столько природных ресурсов, сколько у нас, Европейский континент раздирают противоречия. Мы же – уже давно едины. За ними останется Европа, часть Африки – и только, мы не будет претендовать на их землю – но заберем все остальное. Наша сила – не в ракетах и авианосцах, не в армии – а в нашей промышленности, готовой выпускать все что нужно и по доступной цене, в наших людях, настойчивых, предприимчивых и изобретательных, в нашей валюте, которая обеспечена на сто процентов, а наш внешнеторговый баланс на сегодняшний день – второй после Священной Римской Империи, что мы быстро исправим. Но для того, чтобы все это сбылось, чтобы Россия действительно заняла то место, которое ей полагается занимать по праву – нужно прекратить воевать. Никто не будет вкладывать деньги в страну, которая воюет, никто не будет приезжать в страну, где его могут убить фанатики и террористы просто за то, что он идет по улице. Теперь ты понимаешь, как важно мне – быстро и надежно замирить Восток? Или все еще нет?