Страница 25 из 211
— Подождите… Я примерно понимаю, что такое крыша, но буду крайне благодарен, если вы мне поподробнее объясните.
— Отец твой не объяснял, что ли?
— Нет. Я, правду сказать, не очень-то к его словам прислушивался. Воспитывают, воспитывают…
— А зря! Отец сыну худого не пожелает. Не знаю, как у торговцев, а у нас, военных, так. Меня батя очень многому научил, он тоже на пограничной планете служил. — Чинганчгук поморщился, будто воспоминание вызвало у него зубную боль. — А что касается крыши…
Через четверть часа Осетр узнал о взаимоотношениях местных бандитов и торговцев столько, сколько не узнал бы и за полгода. Интересно, почему в «мозгогрузе» таких сведений не было?
Подготовить не успели? Или просто толковый «росомаха» должен уметь добывать необходимые сведения самостоятельно? В особенности, если у него задание — «суворовская купель»…
— А Карабас — это кто?
— Карабас — местный пахан, то есть тот, кто крутит всеми мертвяками. Ему дорогу лучше ни под каким углом не переходить. Не успеешь оглянуться, как подрежут.
— Начальник, что ли?
— Можно и так сказать. Только он неофициальный начальник, потому что есть еще официальный, из черепов.
Пока Чинганчгук учил молодого уму-разуму, у него в руках все играло: мясо переворачивалось на сковородке, овощи резались и укладывались в кастрюлю, вода отмывала нож и руки…
— А почему, кстати, такие клички… погоняла такие? Мертвяки, черепа…
Чинганчгук усмехнулся:
— Это не погоняла. Погоняла — это личные клички: Карабас там, Каблук, Чинганчгук… А это… не знаю, как их и назвать. А в общем, происхождение их просто. Заключенные тут, как ты, наверное, понял, из приговоренных к смертной казни. Они как бы уже и не живут. То есть живут, пока храпповый сок добывают. Потому мертвяками и зовут. А черепа… Ты видел когда-нибудь погоны?
— Вчера. На корабле, у обслуживающего персонала.
— Ну, эти — не военные. А у военных на погонах, помимо звездочек, обозначающих звание, есть специальный значок, говорящий о том, в каком роде войск служит человек. У артиллеристов, к примеру, старинные пушечки на фоне планетного диска, у космического десанта — четырехконечная звезда с лучами. А в войсках, охраняющих заключенных, на погонах маленький череп.
— Почему?
— А хрен его знает! Для устрашения мертвяков, наверное… Так вот, надо иметь в виду, что для черепов главная забота — чтобы мертвяки бесперебойно добывали храпповый сок. Пока с Крестов разлетаются по всей империи транспорты с продуктом, черепа имеют кусок хлеба с маслом, ежемесячные премии и присвоение очередных воинских званий. А для того чтобы мертвяки бесперебойно добывали продукт, надо, чтобы они боялись. Однако самим черепам пасти мертвяков не в жилу. Для этой цели и существует система паханов. Сами паханы не работают, они только следят, чтобы работали все остальные, и за это имеют от черепов определенные поблажки. А чтобы мертвяки паханов слушались, у последних ходят в подручных те, кто умеет махать кулаками или пускать провинившемуся кровь. Система эта придумана не здесь и не сейчас, она существует многие века и всегда работала безотказно, потому и уцелела. В зоне Черткова паханом является Карабас, а одним из тех, кто машет кулаками или убивает ослушников, он сделал Каблука. Они давние знакомцы. Вот так обстоит дело.
— И они убивают людей?
— Разумеется.
— А куда смотрит администрация? Куда смотрят черепа?
— Черепам на этих людей наплевать. Не забывай, что все заключенные на Крестах либо приговорены к смерти, либо к пожизненному заключению. За их гибель никто ни с кого не спросит. Подумаешь, несчастный случай на производстве! Добытый продукт все покроет… А теперь я, с твоего позволения, намерен пообедать.
Хозяин пристроился обедать прямо в кухне, а гость ушел в гостиную — читать «Когда впереди война».
Глава семнадцатая
Через пару часов Осетр оторвался от книги и решил вернуться к добыче информации. Ему было известно, где жил пропавший агент, и стоило, пожалуй, прогуляться до места его обитания.
Он дождался, пока вздремнувший после обеда Чинганчгук проснется, и хотел спросить, как ему найти гостиницу «Центральная», но очень вовремя сообразил, что хозяин решит, будто гость решил смотаться с квартиры, и расстроится. А расстраивать его не хотелось. Осетр попенял себе, что опять слишком расслабился в домашней обстановке Чинганчгукова жилища, и просто сказал:
— Пойду я по городу прогуляюсь?
— Провожатый не нужен? — тут же поинтересовался хозяин.
— Нет. Я люблю один побродить.
Выйдя на улицу, он спросил дорогу у первого встречного. Первый встречный не знал. И вообще сложилось впечатление, что он либо ждал от Осетра в ухо, либо желал дать в ухо сам. Еле-еле разошлись с миром. Второй встречный вообще разговаривать не стал. Притворился глухонемым и удрал. А может, глухонемым и оказался… Но глухонемые обычно — достаточно общительные люди, чтобы продемонстрировать свои глухоту и немоту…
Помог только третий встречный. Оказывается, надо было покинуть Заданилье (так называлась эта часть города), перейти мост, а уж там спросить еще раз… Короче, гостиница «Центральная» оказалась у черта на рогах. То ли центр города в былые времена находился далеко от Солнечного проспекта, то ли хозяин «Центральной» был главный чертковский юморист… Юмор продолжался, когда Осетр добрался до «Центральной». Это было одноэтажное здание, совсем небольшое — на первый взгляд тут имелось не более десятка номеров. Вот уж «Центральная» так «Центральная»!..
Тем не менее у этой мини-гостиницы нашелся небольшой холл, а в холле — за стойкой! — портье, лысеющий мужчина лет сорока. Осетр назвался именем из легенды и поинтересовался, нельзя ли пройти в такой-то номер.
— Нельзя, — сказал портье.
— Почему?
— Нет хозяина.
— А где он?
Портье пожал плечами.
— Когда вы его видели в последний раз?
Портье вдруг обозлился:
— А ты из черепов, что ли? Тогда покажи удостоверение.
Осетр тут же дал полный назад:
— Не-е, какой из меня череп! — Перешел на доверительный тон. — Понимаете, я должен был встретиться с этим человеком, но он не пришел. Мы компаньоны. У меня дело на миллион простаивает!
Портье немного смягчился:
— Так уж и на миллион?
Осетр изобразил на физиономии сконфуженность:
— Ну не на миллион, конечно. Так говорят… Но этот человек мне очень нужен. — Осетр достал из кармана пятирублевую купюру и положил на стойку.
Купюра мгновенно исчезла, а портье окончательно сменил гнев на милость:
— Дело в том, — сказал он, — что я этого человека совсем не видел. Номер несколько дней назад сняли, оплатив безналом. Но хозяин так и не появился. Так ведь бывает. Изменились деловые планы, вместо Черткова поехал в другой город.
«Интересно», — подумал Осетр.
— А нельзя посмотреть, когда именно был снят номер?
— Почему нельзя? Сейчас посмотрим. — Портье материализовал перед собой вирт-клаву, побегал пальцами по сенсорам, глядя на вспыхнувший выше клавы видеопласт. — Так… Так… Так… — Он перевел глаза на Осетра. — Оплату перевели пять дней назад.
— А на какой срок сняли номер?
— На две недели.
— Значит, через девять дней вы сможете сдать его другому постояльцу.
— Ну если не оплатят номер дальше, то несомненно.
Ни черта было непонятно!
Что это за агент, который собрался провести на планете всего две недели?
Это как раз очень похоже на кадета, которому предписано пройти «суворовскую купель»… Может, и правда здесь кто-то наш? Скажем, Беляй Капустин.
Но почему он так и не добрался до гостиничного номера? Уж хотя бы раз-то он должен был появиться в гостинице! Не сразу же по прибытии на планету приступают к выполнению задания! Я вон даже у местного жителя умудрился поселиться… Может, он тоже без гостиницы обошелся?
Нет, вряд ли… Кстати, а за каким чертом ему вообще снимали гостиницу предварительно? Что, сам, прилетев, не мог снять? А тут гостиницу сняли, а постоялец исчез, не добравшись до номера.