Страница 157 из 211
А это, в случае проигрыша, попахивало весьма крупными неприятностями.
Поэтому, вернувшись в родной кабинет, граф Кушелев-Безбородко велел немедленно установить негласное наблюдение за министром имперской безопасности.
А потом принялся раздумывать, как можно выполнить высочайшее задание.
Конечно, специалисты, способные отыскать анонимного адресанта, приславшего государю письмо, в министерстве внутренних дел имелись; вопрос был лишь в том, стоит ли привлекать их к выполнению задания. Кто знает, куда, в какие слои росского общества приведет след? Какую волну поднимет расследование? Сейчас, после смерти цесаревича Константина, когда все более явной становилась неспособность государыни забеременеть вторым сыном, надо быть крайне осторожным во всем, что касается наследных дел. К тому же государь не случайно дал своим министрам задание не официальным порядком, а едва ли не в частной беседе, в обход главы кабинета князя Путятина, премьер-министра правительства Росской империи. Возможно, письмо специально было послано императору с целью вызвать репрессии и последующее недовольство высочайшей властью со стороны дворянства.
О том, что в среде росской элиты зреет заговор, направленный против политики императора, склонного ориентироваться на Великий Мерканский Орден, не слышал разве что глухой.
Графу Кушелеву-Безбородко были даже известны имена некоторых подозреваемых в заговорщичестве, да только улик против них пока не находилось. К тому же подобный заговор в первую очередь – дело министерства имперской безопасности… А МИБ, похоже, в этом направлении не мычит и не телится! И конечно, вставить фитиль графу Толстому и его конторе было бы очень неплохо. Особенно в глазах его величества!..
Но вести себя следует очень осторожно. Наследники древней конторы глубокого бурения не лаптем щи хлебают. У них в пользовании такие буровые установки, что вмиг расковыряют – до самой задницы… Да и граф Толстой не за красивые глазки сидит столько лет в привычном кресле, он зубы съел в своем деле, ухо с ним надо держать очень востру…
А то костей не соберешь!
Для начала Кушелев-Безбородко вызвал к себе своего заместителя, графа Бестужева-Рюмина, и велел ему подыскать надежного хакера из тех, кого министерство держит на крючке за какие-либо провинности и кем в случае чего можно безболезненно пожертвовать.
Однако, прежде чем Бестужев-Рюмин выполнил поручение начальника, поступила информация о том, что главный мибовец встретился в столичном пригороде с неким типом, который при проверке оказался хакером, висящим на крючке имперской безопасности.
Министр тут же аннулировал свой приказ и велел приставить хвоста, помимо Толстого, еще и к работающему на последнего хакеру. Никакой оперативной проработки хакеру не устраивали. Во-первых, чтобы не вспугнуть его. А во-вторых, чтобы не забеспокоился главный мибовец.
На следующий день, когда хакер снова отправился в столичный пригород Кузницу, ему по дороге прицепили на одежду жучка. И с легкостью необыкновенной узнали, что письмо императору послали из недр штаба «росомах».
Это был номер!
Впрочем, если учесть, что в числе подозреваемых в заговоре находился полковник Засекин-Сонцев, глава секретной службы «росомах», удивляться было нечему. Вот только за каким дьяволом «росомахам» потребовалось доносить императору, что у того имеется незаконнорожденный наследник? Что это? Дезинформация в некоей намечаемой заговорщиками игре? Или правда, которую сообщает патриотически настроенный сторонник императора?
Однако пока никаких фактов не имелось, одни домыслы. И надо было работать дальше. Тем более что сразу после встречи с Толстым хакера уничтожили неизвестные лица. Либо сами мибовцы. Вот только непонятно совсем – с какой целью? Либо некая третья сторона (если за вторую считать родное МВД). И тоже непонятно – зачем?
Глава восемнадцатая
Дед тянуть с обещанным не стал.
Блок Осетру поставили уже на следующий день. Для этого не потребовалось улетать с Дивноморья. И даже покидать «Ласточкино гнездо» не пришлось.
К Осетру пожаловал незнакомый тип в штатском и от имени полковника Засекина-Сонцева попросил майора Долгих отправиться в номер одиннадцать тридцать девять на внеочередной медицинский осмотр.
Осетр сразу понял, что ему предстоит. И заволновался.
Ему почему-то показалось, что предстоящее нанесет ущерб его обретенным способностям. Впрочем, «росомашьей» тревогой это чувство не было…
Поднялись на одиннадцатый этаж. Остановились перед дверью в самый обычный номер.
– Входите, майор! Вас ждут.
Внутри номер также оказался самым обычным – ни какой-либо аппаратуры, по виду напоминавшей медицинскую, ни лишних людей. Только один-единственный тип в штатском. Он, если судить по внешности, мог оказаться кем угодно – от гостиничного уборщика до прикидывающегося шпаком военного. На столе стоял самый обычный комп, за ним и расположился хозяин номера.
Никакой угрозы не было – «росомашье» чувство по-прежнему молчало.
– Майор Долгих для прохождения внеочередного медицинского осмотра прибыл! – доложил Осетр.
Хозяин оторвал взгляд от видеопласта:
– Присаживайтесь, пожалуйста, майор! Нас с вами ждет небольшая, но весьма важная процедура.
Осетр угнездился на стоящем возле стола стуле.
После чего прослушал небольшую лекцию, объяснившую майору Долгих, что ментальный блок ставится в интересах безопасности собственной его, майора, персоны; что процесс постановки блока совершенно безвреден; что действие блока продолжается в течение нескольких лет, но в принципе его можно аннулировать, однако в данном конкретном случае будет поставлен блок, который может снять, опять же в принципе, только тот, кто его поставил.
– А если попробует кто-то другой? – спросил Осетр.
Хозяин номера развел руками:
– Такая процедура может закончиться летальным исходом. Разве вам об этом неизвестно?
– Да нет, что вы? – сказал Осетр. – Известно, конечно. – И добавил с улыбкой: – Еще как известно!
И тут же спросил себя, за каким дьяволом он произнес последние слова. Да еще с улыбкой!
Внимательнее надо быть, «росомаха», сдержаннее! Даже со своими! А вернее – в первую очередь со своими! Ибо с чужими-то сдержанность ради тебя родилась, автоматом проявляется…
Хозяин кабинета вдруг вскочил:
– Господин полковник…
– Сидите!
Осетр оглянулся.
В номер вошел Дед.
Осетр тоже вскочил:
– Господин полковник…
– Сидите! – повторил Дед. – Готовы, капитан?
– Так точно! – снова вскочил хозяин номера. – Практически все готово!
– А не практически?
– Через две минуты. – Капитан скрылся в спальне.
Дед устроился на стоящем у стены диване:
– Присядь-ка рядом со мной, сынок!
Осетр перебрался к полковнику и вопросительно посмотрел на него:
– Слушаю вас, Всеволод Андреевич!
– Магеллановы Облака – достойные спутники нашей Галактики, – сказал Дед.
Это было настольно неожиданно, что Осетр чуть не прокололся.
Однако условный рефлекс сработал, и потому заминка оказалась слишком короткой, чтобы Железный Полковник обратил на нее внимание. Чуть приоткрылся рот, выражение глаз стало более мягким.
Внушай – не хочу!..
– Слушай меня, майор, внимательно, – сказал полковник Засекин-Сонцев. – Тебе только что поставили ментальный блок.
Осетр и глазом не моргнул, продолжая изображать сверхъестественную послушность.
– Сейчас ты пойдешь в соседнюю комнату и приляжешь там на койку. Ровно через минуту после этого ты очнешься и будешь считать, что ментальный блок тебе поставили именно сегодня. И не будешь помнить моего присутствия здесь.
Полковник встал с дивана.
Осетр последовал его примеру. Затем отправился в спальню.
Койка стояла возле стены напротив окна. Она была застелена простынею из сибелпласта, используемого для изготовления медицинского белья. Подушка отсутствовала. В изголовье стоял шлем, смахивающий на персональный тактический прибор.