Страница 6 из 10
Для того, чтобы иметь некоторое представление об уровне подготовки ВДВ, упомянем, что во время маневров в 1934 году 900 человек были одновременно сброшены на парашютах. На знаменитых киевских маневрах в 1935 году было сброшено одновременно не менее 1188 воздушно-десантных отрядов, последовало нормальное приземление 1765 человек с легкими танками, броневиками и артиллерией. В Белоруссии в 1936 году десантировалось 1800 отрядов и приземлились 5700 человек с тяжелым вооружением. В Московском военном округе в том же самом году по воздуху была транспортирована из одного места в другое вся 84-я стрелковая дивизии. Массированные и хорошо подготовленные воздушно-десантные атаки всегда сопровождались высадкой в соседних округах отрядов диверсантов, действовавших как в интересах безопасности главных сил, так и в интересах Разведупра.
В 1938 году в Советском Союзе было шесть воздушно-десантных бригад, насчитывающих, в общем, 18000 человек. Это число, однако, обманчиво, поскольку силы «отдельных разведывательных отрядов» не известны, и они не включены в это количество. Парашютистов также тренировали не только в одной Красной Армии, но и в «гражданских» клубах. В 1934 году такие клубы имели 400 парашютных вышек, с которых члены клубов совершили свыше полумиллиона прыжков, добавляя к этому опыт прыжков с самолетов и аэростатов. Многие западные эксперты считают, что Советский Союз вступил во Вторую Мировую войну с миллионом подготовленных парашютистов, которых можно было использовать как в воздушно-десантных войсках, так и специальных отрядах – на сегодняшнем языке – в Спецназе.
В Генеральном штабе шла постоянная яростная борьба. На какой территории будут действовать специальные подразделения: на вражеской или на советской, если ее оккупирует противник?
Долгое время эти две концепции существовали бок о бок. Отряды обучались действовать как на своей, так и на вражеской территории (как фрагмент подготовки – для встречи противника в западных областях Советского Союза). Все это делалось очень серьезно. Прежде всего были сформированы большие партизанские отряды, состоящие из тщательно проверенных и отобранных солдат. Партизаны продолжали жить в городах и деревнях, но проходили регулярное военное обучение и были готовы в любой момент уйти в леса. Эти отряды являлись только базой, на основе которой должна была развернуться всеохватывающая партизанская война. В мирное время из них готовили больше руководителей и специалистов; считалось, что во время боевых действий каждый отряд разрастется в громадное соединение, состоящее из нескольких тысяч людей. Для этих соединений готовились убежища в безлюдных местах, обеспеченных оружием, боеприпасами, средствами сообщения и другим необходимым оборудованием.
Кроме партизан, которые уходили в леса, готовилась широкая сеть разведывательных и диверсионных групп. Местных жителей обучали разведывательным и террористическим действиям, а в случае прихода противника предполагалось, что они останутся на месте, будут делать вид, что подчиняются врагу и даже сотрудничают с ним. Предполагалось, что позже эта сеть организует лютую кампанию террора среди вражеских гарнизонов. Для того, чтобы партизанам и террористам было легче действовать, в мирное время создавалась секретная коммуникационная сеть и оснащение вместе с явками, подземными госпиталями, командными пунктами и даже оружейными заводами.
Для облегчения действий партизан на своей территории создавалась «зона разрушений», известная также как «мертвая полоса». Эта полоса тянулась по всей длине западной границы Советского Союза шириной 100–250 километров. В пределах этой полосы все мосты, железнодорожные станции, туннели, водонапорные башни и электростанции были подготовлены к взрывам. Кроме того, в мирное время к взрывам били подготовлены большинство железнодорожных линий и шоссе, а также мостков, через которые эти дороги проходили. Средства сообщения, телефонные линии и даже железнодорожные насыпи – все было подготовлено к разрушению.
Сразу же за «мертвой полосой» проходила «линия Сталина», исключительно хорошо построенные оборонительные сооружения. Идея Генерального штаба состояла в том, что противник будет истощен в «мертвой полосе» на обширных минных полях и огромных завалах и затем упрется в линию фортификационных сооружений. В то же самое время его с тыла постоянно будут атаковать партизаны.
Это была восхитительная оборонительная система. Принимая во внимание обширные территории и бедную сеть дорог, такая система могла бы сделать всю советскую территорию практически непроходимой для врага. Но в 1939 году был подписан пакт Молотова-Риббентропа.
Этот пакт являлся сигналом для грандиозной экспансии советской военной силы. Все, что было связано с обороной, разрушали, тогда как все, связанное с наступательными акциями развивали в неимоверных объемах, в частности советские саботажные отряды и воздушно-десантные отряды. В апреле 1941 года сформировали пять воздушно-десантных корпусов. Все пять находились в первом стратегическом эшелоне Красной Армии, три – против Германии и два – против Румынии. Последние были более опасны для Германии, чем три первых, так как высадка даже одного воздушно-десантного корпуса в Румынии и прекращение, даже временно, добычи нефти для Германии значило конец войны для немцев.
Пять воздушно-десантных корпусов в 1941 году – это больше, чем во всех других государствах мира вместе взятых. Но этого для Сталина было недостаточно. Имелся план по созданию еще пяти воздушно-десантных корпусов, и этот план был выполнен в августе-сентябре 1941 года. Но в оборонительной войне Сталину, конечно же, не нужны были ни первые пять, ни следующие пять. Любое обсуждение «Сталинских оборонительных планов» должно, в первую очередь, объяснить, как пять воздушно-десантных корпусов, не говоря уж о десяти, могли быть использованы в оборонительной войне.
В войне на своей территории намного легче при временном отступлении оставлять партизанские силы или даже полностью боевые соединения, зарытые в землю, чем сбрасывать их позже на парашюте. Но Сталин уничтожил такие соединения, из чего следует только один вывод: Сталин готовил воздушно-десантные корпуса для высадки на территории других государств.
В то же время, когда происходил быстрый рост воздушно-десантных сил, отмечался такой же быстрый рост специальных разведывательных отрядов, предназначенных для действий на вражеской территории.
Великий британский стратег и историк Б.Х. Лиддел Харт, рассматривая этот период, говорит о страхе Гитлера, связанном с приготовлениями Сталина, и отмечающего возможность «фатальной атаки в спину из России». Приготовления и передвижения в Советском Союзе в июне 1940 года вызвали настоящий невроз у высшего немецкого командования. Германия в это время бросила все ее силы против Франции, а Советский Союз послал отряды в прибалтийские государства и Бессарабию. Воздушно-десантные отряды особенно себя проявили. В июне 1940 года 214-я воздушно-десантная бригада была сброшена с заданием захвата группы аэродромов в районе Шауляя в Литве в 100 километрах от границы с Восточной Пруссией. В том же месяце 201-я и 204-я воздушно-десантные бригады были сброшены в Бессарабии для захвата Измаила и Белграда-Днестровского. Это происходило рядом с нефтяными полями Плоешти. Что бы сделал Сталин, если бы немецкая армия продолжала продвигаться в Северную Африку и на Британские острова?
Легко понять, почему Гитлер в следующем месяце, в июле 1940 года, принял решение о подготовке войны против СССР. Для него было совершенно невозможно уходить с континентальной Европы на Британские острова или Африку, оставляя Сталина с его громадной армией и ужасными воздушно-десантными силами, которые последнему были не нужны, кроме как для наступления.
Гитлер правильно понял, судя по его письму к Муссолини от 21 июня 1941 года, каковы были планы Сталина. «Я не могу взять на себя ответственность ждать дальше, поскольку не вижу никакого пути, чтобы устранить эту опасность. Концентрация Советских войск огромна... Все боеспособные советские вооруженные силы находятся сейчас на нашей границе... Огромна вероятность, что Россия попытается разрушить румынские нефтяные поля». Можем ли мы верить Гитлеру? В этом случае, вероятно, можем. Это письмо не предназначалось для опубликования, и никогда не публиковалось при жизни Гитлера. Интересно то, что оно повторяет мысль, озвученную Сталиным на секретном заседании Центрального Комитета. Более того, тот в своей речи на 18-м Съезде Советской Коммунистической партии, сказал следующее относительно Британии и Франции: «В их политике невмешательства видна попытка и желание не препятствовать агрессорам делать их грязную работу..., не препятствовать, чтобы Германия сильнее завязала в Европейских делах и вовлекалась глубже в болото войны..., чтобы все участники войны увязли поглубже в бойне, молчаливо поощряя их делать это, позволяя им истощать и ослаблять друг друга, а затем, когда они будут совершенно обессилены, выйти на арену со свежими силами, действуя, естественно, „в интересах мира“, навязать свои условия, чтобы нанести наибольший ущерб участникам войны». И снова он присвоил другим собственные мотивы, которые двигали им в его амбициях. Сталин желал, чтобы Европа истощила сама себя. И Гитлер понял это. Но понял он слишком поздно. Ему следовало бы понять это до подписания Пакта Молотова—Риббентропа.