Страница 80 из 91
Строй воинов не шелохнулся. Черные султаны на шлемах не высказали никаких эмоций.
– Есть недовольные моими приказами? – вопросил Альгант Нептун.
Строй безмолвствовал. Нептун снова пробежал взглядом по лицам воинов, и сказал:
– Я прошу вас, сказать мне правду не как Альганту, а как своему монкейтору! Что вы думаете об этом?
После долгого колебания из строя вышел уже пожилой воин. Он спросил взглядом разрешения говорить.
– Говори! – разрешил Нептун.
– Я хочу сказать, что… – он осекся и замолчал.
– Могу ли я услышать правду от вас? – вскричал Альгант, уже начиная терять терпение. – Я спрашиваю, и никто не хочет ответить мне! Что происходит?!
– Ваше Постоянство! – сказал другой кейтор из строя и чуть вышел вперед. – Я скажу! Мы устали от вида крови. То, что мы делаем, это чересчур жестоко. Все конечно знают, что это нужно делать. Но мы не камни, которым безразлично, что происходит вокруг них. Мы устали убивать! Да, устали…
Нептун опустил голову и ответил:
– Я услышал голос войска. Мы больше не будем резать хурритов. Мы теперь пойдем ловить узурпатора Сатра – Уггала Лысого.
Глава 17.
Из дневника Бориса Свиридова.
"17 ноября 2064 года. "Солнечные короны Ронс и Альгантов были разных цветов. В Египетской книге Мертвых существует рисунок "воскрешение Озириса", где под его ложем находится шесть шапок-корон. Первая – белая, которая обозначает: владыка Верхнего Египта. Вторая – красная, – владыка Нижнего Египта. Третья и четвёртая, идентичные, короны объединённого Верхнего и Нижнего Египта. Зачем живописец изобразил такую корону дважды мне не известно. Шестая корона – Хопеш,– шапка синего цвета, символизировала корону повседневного ношения. Наибольший интерес вызывает пятая корона, не типичная для египетских фараонов, а также для жрецов и чиновников. Высшие должностные лица Египта не носили каких-либо корон, поскольку это было привилегией фараона. Пятая корона Озириса представляет собой головной убор наподобие шлема с надетым на него "фигурную корону". Так что же собой представляет эта корона, если воскресающий Озирис имеет на голове еще одну, белую корону с двумя лазуритовыми – синими перьями?
Это солнечная корона Ронс и Альгантов.
Аналогичная корона встречается на изображениях в Месопотамии во времена Аккадского царя Саргона, где царь показан как богоборец, убивающий ножом связанного человека. Но через 1000 лет мы имеем возможность видеть на рельефах многочисленные "короны" на головах воинов и людей различных народов. Это прорисовки петроглифов в Валь-Камонике, на которых изображены "пришельцы" в коронах датируемые 1800 годом до н.э.; пеласги, "народы моря", датируемые 1300 годом до н.э.; этруски, имеющие изображения Менады с венцом из перьев; персы из отряда "бессмертных", датируемые 600 годом до н.э. Эти народы носили на головах венец из красных перьев. Но науке известно, что персидские цари носили тиару исключительно синего, небесного цвета, в противоположность их воинам, которые имели право использовать красную краску для обозначения своего ранга…"
***
Войско, возглавляемое Нептуном, подступило к реке Евфрат недалеко от незначительного поселения Эмар и стало ожидать переправы. Флотилии из Двуречья на реке нигде не было видно.
У Нептуна было 400 тинийских кейторов, две тысячи карросских кейторов и 400 кейторов Альси. Армию сопровождал тележный обоз, в котором находились четыре разобранные катапульты – древняя артиллерия. Всего армия насчитывала 3200 солдат.
Выставили сторожевые посты, кейторы стали ставить палатки и навесы, вереница солдат потянулась к ближайшим деревьям за дровами. Зажгли костры, на которых стали готовить пищу.
На другом берегу Евфрата находилось огромное хурритское селение. Нептун обозревал его в оптический прицел арбалета и видел, как люди бегая и крича, грузятся на суда и лодки, которые одна за другой отправлялись выше по реке, на север.
Нептун наблюдал за селением пока совсем не стемнело. Только после этого он вернулся в лагерь. Плотно поужинав, он лег спать. Ночь прошла спокойно. Утром его разбудили крики караульных, которые сообщили о прибытии флотилии с Унуга.
Несколько унугских военоначальников возглавлял Георг-Нингишзида, одетый в доспехи кейват, Приблизившись к Нептуну, он отвесил ему поклон. Здесь унугцы впервые узрели Великого ануннака Энки и, упав на колени, уткнулись лбами в землю.
Могучее телосложение Нептуна поразило воображение унугцев, а увеличенный за счет темно-красной солнечной короны его рост произвел поистине магическое действие. Ниспадавший ярко-красный плащ Альганта и окружение его стражами в сияющих доспехах вызвало восторженный трепет у этих угулу и шарт. Они, конечно, подозревали, что ануннаки не такие люди как они, а увидев Энки, они твердо убедились в этом. Боясь, что ануннак разгневается и поразит их взглядом смерти, они с изумлением смотрели, как Нингишзида дружески беседует с Энки на языке звездных пришельцев. Только Великий Энки не излучал почему-то меламму – сияние, которое присуще богам. Но каждый из них подумал, что если бы тот захотел, то оно появиться. Наверное, ануннак не захотел слепить им их, иггигов, простых смертных.
Унугские военоначальники привезли в дар ануннаку две корзины лазурита и корзину сердолика. Энки милостиво принял их дары и сердца унугцев наполнились радостью: если божество не отвергло подношение, то он услышит их просьбы.
– Начинаем переправу! – сказал Нептун Нингишзида. – Пусть ваши суда начинают перевозить моих людей. Город покинули многие жители. Твои унугцы могут начинать грабить его. Кейторов эта жалкая добыча не прельщает. Нам нужны только шерсть, которая найдется на складах, кожи, запас зерна и металл, который будем делить на три части, из которых одна ваша.
– Конечно, никто не возражает! – легко согласился Георгий. – Шерсти у нас в Унуге и так довольно. Ты посмотри вокруг! Тут главное богатство – лес! Бесплатный и драгоценный!
– Нефть привезли? – спросил Нептун.
– Все сделал, как ты просил, – ответил Нингишзида. – Нефть в горшках. Несколько тысяч горшков приготовили.
– Сгружать на берег будем после высадки войск.
Георгий и Нептун разошлись. Георгий поспешил к своим унугцам донести распоряжение ануннака, а Нептун отдал приказ начинать переправу через Евфрат.
Сотни кейторов, пользуясь кораблями унугцев, высаживались на вражеском берегу и строились в боевой порядок. Но никто из хурритов не пытался оказать хоть сколько-нибудь достойного сопротивления. Часть населения поспешно бежала, а другая, большая часть попряталось по домам. Город-селение казался вымершим. Но скоро хурриты своими жалобными криками дали знать, что в селении еще осталось много народа.
Унугское воинство тоже пошло на штурм селения. Унугцы из оружия имели прямоугольные щиты из дерева Хулиппу , обтянутые кожей, палицы, копья и некоторые медные топоры. Но им не удалось пустить в ход свое оружие.
Если кейторы сразу начали методично опустошать торговые склады, забирая шерсть и зерно, необходимое для прокормления войска, то унугцы сразу повели себя как настоящие разбойники и мародеры. Они врывались в городские дома, выгоняли их обитателей наружу и начинали разнузданный грабеж, хватая все подряд: одежду, обувь, украшения, инструменты и даже глиняные горшки. Другие торопливо умерщвляли хозяев и рылись в жилищах, тщательно отбирая самое лучшее из добычи. Третьи, в своей ненависти и жестокости, избивали и калечили беззащитные жертвы, насиловали женщин и девушек, пытали мужчин, пытаясь узнать у тех, где они хранят ценности.