Запретное

За последнюю неделю, кажется, происходят значительные изменения. Внезапно все выглядят намного счастливее, намного непринужденнее. Кит начинает вести себя как цивилизованное человеческое существо. Лочену исполняется восемнадцать - мы все вместе идем в “Бургер Кинг”, чтобы отпраздновать, а потом мы с Уиллой печем восхитительный, хоть и кривой пирог. Мама пренебрегает даже звонками по телефону. Иногда прогуливая школу, мы с Лоченом выделяем время для нас самих, время, чтобы разобраться с горой вещей, которые было необходимо давно сделать: поход к доктору, стоматологу, парикмахеру. Лочен помогает Киту починить велосипед и, наконец, получает от мамы деньги на новую одежду и платежи по некоторым просроченным счетам. Вместе мы полностью убираем дом сверху донизу, разрабатываем новые домашние правила, поощряя детей взять на себя некоторые обязанности, но, что важнее всего, мы находим время для семьи: погулять в парке или посидеть за кухонным столом, играя в настольные игры. Теперь, когда мы с Лоченом проводим ночи вместе и прогуливаем школу, когда вещи начинают становиться слишком напряженными, наше личное время больше не так ограничено, и развлекаться с детьми более важно, чем присматривать за ними.

Время от времени мама “проверяет” нас, изредка оставаясь на ночь-две, неохотно выдавая нам деньги, которых должно хватить нам на неделю, обиженно вытаскивая чековую книжку, чтобы оплатить счета, которые Лочен подсовывает ей. Много гнева у нее вызывает тот факт, что мы с Лоченом не хотим бросать школу и устраиваться на работу, но у этого есть и более глубинные причины. Она все еще вынуждена содержать семью, частью которой не является - частью которой не является по своему собственному выбору. Но кроме финансовой стороны дела никто из нас не ожидает от нее чего-то большего, поэтому никто не разочарован. Тиффин и Уилла прекращают срываться с места, встречая ее, больше не выпрашивают несколько минут ее свободного времени. Лочен уже начинает искать работу после экзаменов. Он настаивает на том, что в университете будет работать неполный рабочий день, и нам не нужно будет продолжать выпрашивать у мамы деньги. Сейчас, как семья, мы полноценны.

Но я живу по ночам. Гладя Лочена, чувствуя каждую его частичку, будя его лишь одним прикосновением своей руки, заставляя меня желать большего.

- Ты когда-нибудь представлял, что все будет так? - спрашиваю я его. - На самом деле…

- Постоянно.

Долгая тишина. Он целует меня, его ресницы щекочут мою щеку.

- Я тоже, - шепчу я.

- Однажды, - нежно выдыхает он, когда я пальцами скольжу по его бедру.

- Да…

Все же несколько ночей мы очень сближаемся. Я чувствую боль тоски в теле и чувство разочарования Лочена так же сильно, как и свое собственное. Когда он крепко меня целует, то почти причиняет боль, и его тело дрожит рядом со мной, отчаянно желая зайти дальше, а я начинаю беспокоиться, что тем, что мы каждую ночь делим постель, мы лишь мучаем друг друга. Но каждый раз, говоря об этом, мы оба соглашаемся, что лучше так будем вместе и дальше, чем вернемся в свои комнаты, и не будем вообще прикасаться друг к другу.

В школе, когда я смотрю на Лочена, сидящего во время перерыва в одиночестве на ступеньках и оглядывающегося на меня, пропасть между нами кажется огромной. Мы незаметно поднимаем руки в приветствии, и я отсчитываю часы до того момента, как увижусь с ним дома. Сидя на низкой стене с Фрэнси под боком, я часто теряю нить разговора и мечтаю о нем, пока в один прекрасный день, к своему изумлению, не вижу, что он не один.

- О, Боже, с кем он разговаривает? - обрываю я Фрэнси посреди предложения.

Ее глаза следят за моим взглядом.

- Похоже, это Деклан, новенький в старшем шестом классе. Кажется, его семья только что переехала сюда из Ирландии. Очевидно, он суперумный, раз подал заявления во все эти университеты… Должно быть, ты видела его тут!

Я не видела, но в отличие от Фрэнси не провожу большую часть своего времени, смотря на каждого ученика противоположного пола из старшего шестого класса.

- Боже! - восклицаю я, в моем голосе звучит удивление. - Как думаешь, почему они разговаривают?

- Вчера они вместе обедали, - сообщает мне Фрэнси.

Оборачиваясь, я смотрю на нее.

- Серьезно?

- Ага. И как-то столкнувшись с Лоченом в коридоре, у нас вроде состоялся разговор. - Она широко открывает рот.

- Что?

- Да! Вместо того, чтобы просто пройти мимо меня, сделав вид, что не увидел, он, на самом деле, остановился и спросил, как я.

Недоверчивая улыбка осветила мое лицо.

- Вот видишь, он может говорить с людьми. - Фрэнси испускает задумчивый вздох. - Может, я, наконец, смогу пригласить его куда-нибудь.

С радостной улыбкой на губах я взглядом возвращаюсь к ступеням.

- О, Боже…

Деклан все еще там. Кажется, он что-то показывает Лочену на своем телефоне. Я наблюдаю за тем, как Лочен делает забавный жест в воздухе, и Деклан смеется.

Еще не оправившись от потрясения, я решаю отважиться и задать Фрэнси вопрос, который хотела задать уже некоторое время.

- Эй, я тут кое о чем подумала… Как… как думаешь, двое людей, если они действительно любят друг друга, могут быть вместе, несмотря на то, кто они? - спрашиваю я.

Фрэнси бросает на меня веселый взгляд, видит, что я говорю серьезно, и задумчиво прищуривает глаза.

- Конечно, почему нет?

- Что, если их религия это запрещает? Если их родители разочарованы и обещают отречься от них или что-то в этом роде… они все равно должны продолжать идти вперед?

- Конечно, - пожимая плечами, отвечает Фрэнси. - Это же их жизни, поэтому им должна быть предоставлена возможность выбирать того, кто им нравится. Если родители достаточно безумны, чтобы попытаться их удержать от встреч, то они могут тайно сбежать.

- Но что, если все гораздо сложнее? - спрашиваю я, тяжело раздумывая. - Что, если это… не знаю… учитель и ученица?

Глаза Фрэнси расширяются, и она внезапно хватает меня за руку.

- Ни за что! Кто это, черт возьми? Мистер Эллиот? Парень из отдела информационных технологий? Тот, что с татуировкой?

Смеясь, я качаю головой.

- Это не я, дурочка! Я просто размышляю гипотетически. Как мы говорили на истории, что общество сильно изменилось за последние полвека…

- Ох. - Лицо Фрэнси сникает от разочарования.

Фыркая, я смотрю на нее.

- Мистер Эллиот? Ты серьезно? Ему же почти шестьдесят!

- Думаю, он по-своему сексуален!

Я закатываю глаза.

- Это потому что ты сумасшедшая. Но если серьезно. Гипотетически…

Фрэнси издает вымученный смешок.

- Что ж, им, вероятней всего, следует подождать, пока ученица достигнет установленного законом возраста для начала…

- Но что, если она уже достигла? Что, если ей шестнадцать, а парню около сорока? Им стоит убежать вместе? Это будет правильно?

- Ну, парень потеряет работу, а родители девушки будут сильно обеспокоены, поэтому им лучше несколько лет держать свои отношения в тайне. Потом, когда девушке исполнится девятнадцать или около того, это уже не будет чем-то серьезным! - Она пожимает плечами. - Думаю, было бы прикольно сбежать с учителем. Только представь, сидя в классе, ты можешь…

Разочарованная я отвлекаюсь от нее и глубоко вздыхаю. Ничто, внезапно понимаю я, ничто не может сравниться с нашей ситуацией.

- И что, больше никаких запретов? - перебиваю ее я. - Ты говоришь, что двух людей, если они достаточно сильно любят друг друга, невозможно разлучить?

Фрэнси на секунду задумывается и потом пожимает плечами.

- Наверное, нет. В любом случае, не здесь, слава Богу. Нам достаточно повезло жить в стране без особых предубеждений. До тех пор, пока один человек не принуждает другого, думаю, любая любовь дозволена.

Любая любовь. Фрэнси не глупая. Но та любовь, которая никогда не будет дозволена, даже не приходила ей в голову. Та любовь, что так отвратительна и запретна, что даже не может быть включена в разговор о незаконных отношениях.