Страница 117 из 133
В нашем ангаре стояли десятки запасных челноков, доставлявших на Луну грузы и рабочих. Я предложил подготовить спасательный корабль.
— Глупо, — покачал головой Арне. — Если им нужна помощь, то сейчас, а не через неделю. Наш долг остаться здесь, по возможности собирать информацию и записывать ее для поколений, у которых будет больше шансов.
— Я боюсь, — прошептала Дайна. — Я бы хотела…
— Чего? — огрызнулся Арне. — Мы ничего не можем сделать. Только ждать.
Мы ждали целую вечность, пока после щелчка микрофона не раздался голос Пепе:
— Я, Наварро, на борту один. Таня отсутствует уже много часов. Вышла в дыхательной маске собирать все, что можно. Я умолял ее вернуться, пока не кончился воздух, но ее очаровали эти пловцы. Мы видели, как один выползал из воды. Что-то вроде красного осьминога, хотя, по ее словам, он не родствен ни одному виду, существовавшему до удара. Масса толстых кроваво-красных щупалец. Он распластался на берегу и неподвижно лежал на солнце.
Она предположила, что у него в крови живет какой-то симбионт, способный к фотосинтезу. Красный, а не зеленый, но также питающийся солнечной энергией. Не понимаю, как она могла бы это проверить, но она так и торчит там с биноклем, камерой и контейнером для образцов.
Я умолял ее вернуться с тем, что есть, но она каждый раз твердит: «Еще несколько минут». Она продолжает работу на берегу. Говорит, что эти красные штуки — амфибии. Их там уже несколько дюжин. Она подозревает, что эта форма жизни впоследствии может создать проблемы. Тогда и разберемся, говорю я, но она все не возвращается. Берег топкий, с холмов на западе смывает много ила. Она говорит, что они роются в нем, возможно, ищут что-то съедобное. Хочет посмотреть. А теперь…
Он повысил голос и осекся, словно всматривался. Я ничего больше не слышал, пока снова не зазвучали его уговоры. «Она зашла слишком далеко. Ил глубже, чем кажется. У нее кончается воздух. Она могла бы пока понаблюдать за этими существами из кабины». Я расслышал ее слабый ответ:
— Еще только минутку.
— Еще минутку, — эхом отозвался он. — Скоро ночь. К нам идет гроза. Поднимается ветер. Уже несколько капель… Стой, Тэмми, стой! — выкрикнул он. — Там топко!
— Еще одну минутку. — Ее голос звучал еле слышно. — Эти создания… это же новая эволюция. Мы должны знать, что они такое. Забудь о риске.
— Не забуду! — снова крикнул он. — Тэмми, прошу тебя!
Он остановился, чтобы выслушать ее отклик, неслышный мне. Потом замолчал, доносилось только его частое дыхание.
— Снова Наварро, — с горькой обреченностью зазвучал его голос. — Она не может оторваться от этих красных чудовищ. Сперва они лежали неподвижно, распластавшись на солнце, а теперь движутся. Один запрыгнул на другого. Другой вывернулся и прыгнул на первого. Сейчас…
Он понаблюдал молча и снова выкрикнул что-то предостерегающее.
— На них действительно стоит посмотреть. Выглядят безногими, а может, и костей нет, но поразительно активные и проворные. Загадка, если они не нуждаются в кислороде. Но я бы хотел… — Он снова закричал и смолк.
— Там в иле кишмя кишат длинные красные щупальца. Дерутся? Совокупляются? Она не знает. Наблюдала в бинокль, теперь снимает на видео. Подошла слишком близко. Собирает информацию, только не нравится мне эта грязь, без связывающих ее растений, там, может быть, и дна нет. У нее ноги вязнут в иле. Она споткнулась, выкарабкивается…
Боже! — прозвучал из микрофона его вопль. — Не двигайся, я иду!
— Не надо. — Ее голос звучал слабо и отчаянно, но на удивление спокойно. — Пепе, прошу тебя. Возвращайся на Луну, доложи, что видел. Обо мне не думай. Будет другой клон.
Я услышал жужжание и щелчок замка, и больше ничего.
Мы, трое оставшихся в Тихо, дожили до естественного конца, не получив больше известий с Земли. Роботы снова уснули — может быть, на миллион лет: у нас не было часов, которые шли бы так долго. Компьютер разбудил их, когда сенсоры показали, что Земля стала достаточно зеленой. Мы снова выросли, слушая роботов и голограммы, снова заучивая роли, которые нам предстояло сыграть.
— Мясные роботы. — Арне всегда выбирал роль критика. — Боги, созданные и запрограммированные стариком Дефалько.
— Вряд ли мы боги, — Таня была яркой, красивой и редко сомневалась. — Зато мы живые.
— Мясные копии, — насмехался Арне. — Копии голографических призраков.
— Но не только копии, — сказала Таня. — Гены — это не все. Мы есть мы.
— Может, и так, — пробурчал Арне, — но все равно рабы старика Дефалько и его идиотского плана.
— Ну и что? — Таня небрежно отбросила за спину гриву блестящих черных волос. — Для того мы и существуем. Я собираюсь выполнить свое задание.
— Ты — может быть, но я слышал, что говорит мой отец в баке.
Мы все знали образ его отца. Гигант с бронзовой бородой, доктор Арне Линдер до столкновения был видным геологом. Мы читали его книги в библиотеке Дайны.
Он родился в старой Норвегии, женился на Сигрид Кнутсон, высокой блондинке, с которой дружил с детства. Остальное о его жизни мы узнали из дневника Пепе Наварро. Предупреждение застало их в Исландии. Возвращаясь на лунную базу, он умолял Пепе высадить его в Вашингтоне, где в норвежском посольстве работала переводчиком жена.
Он оставил ее беременной, они ждали первенца. Он рвался к ней, но Наварро сказал, что на посадку нет времени. Они подрались в кабине. Наварро его вырубил и привез на базу в последний момент.
— Ужасно, — сказала Дайна. — Он до конца горевал о ней и считал себя предателем.
Наверно, нашему новому Арне передалась часть той горечи. Зеленеющая Земля манила нас завершить свою миссию, но он, кажется, так и не полюбил ее. Еще ребенком он то и дело заходил в купол, чтобы злобно разглядывать ее в телескоп.
— Эти черные пятна, — бормотал он, качая головой. — Не знаю, что это такое, и не хочу знать.
По всем материкам там и здесь были разбросаны темно-серые заплаты. Приборы показывали там только песок и голые скалы, лишенные жизни.
— Скорее всего, древние лавовые потоки, — говорила Таня.
— Раковые опухоли, — бормотал Арне, качая головой. — Рак в зелени.
— Глупые выдумки, — бранила она его. — Узнаем, когда там высадимся.
— Высаживаться там? — с отвращением повторил он. — Только через мой труп.
Наши голографические родители провели в компьютере так много времени, что подобные дела их уже не заботили, но для нас они были вполне реальными. Мой отец, журналист, делал когда-то репортажи со всего мира. Его видеосъемки памятников истории и культуры России, Китая и старой Америки несли в себе призрачное очарование, но всегда наполняли меня черной тоской по всему, чего нам уже не вернуть.
Он мало говорил о себе, но я узнал больше из долгого повествования, надиктованного им компьютеру, где странно смешивались факты и вымысел. Отец назвал эту повесть «Последний день». Думая о будущем, которое, как он надеялся, когда-нибудь захочет узнать прошлое, он рассказывал о родных и обо всех людях, которых знал, и о том, что все они значили для него. Это были факты. Вымысел относился к тому, как каждый из них провел последние минуты.
Одна глава была о жене Линдера. Отец, бывший шафером на их свадьбе и танцевавший с ней на вечеринке, много думал о ее трагедии. Ему представлялось, что ребенок родился, пока Линдер был в Исландии. Она уже была дома и старалась дозвониться до него, чтобы сообщить известие, когда в последнее утро ей позвонил Дефалько.
Он ничего не сказал ей о падающем астероиде, но ее встревожили его тон и спешка. Она снова и снова дозванивалась Линдеру в отель в Рейкьявике. Его не было. Вне себя, она попробовала дозвониться друзьям на лунную базу в Белых Песках. Все линии были заняты.
Слушая радио и включив голопрограммы, она узнала о волне отключений, распространяющейся по Азии. Малыш почувствовал ее ужас и расплакался. Она кормила, баюкала его и молилась, чтобы Арне позвонил или вернулся. Голофон зазвонил, но это был знакомый диспетчер полетов из Белых Песков, который решил, что ей будет легче узнать, что муж спасся. Она успела увидеть, как он торопливо поднимается на борт спасательного корабля.