Королева умертвий

— Да, пожалуй, мне следует принять твое предложение дружбы, — согласился Эгертон.

— Наконец-то ты понял! — обрадовался Хейт. — А вот понял ли ты, что никакой дружбы я тебе не предлагаю?

— В таком случае я убью тебя, — просто сказал Эгертон. — На то, чтобы справиться с одной жертвой вивисекции, моих способностей, полагаю, хватит.

— Ты маг? — Хейт наморщил лоб. — Ты не похож на мага. Я их повидал на своем веку!.. В Соултраде их много… Они носят роскошные темные одеяния, расшитые серебряными узорами, а по улицам передвигаются на носилках или верхом на лошадях, всегда окруженные слугами и охраной. Такой жалкий оборванец, как ты, не может принадлежать к Ковену. Разве что ты — отступник…

— Это они отступники, — сквозь зубы процедил Эгертон. — А я маг.

— Никогда о таких, как ты, не слышал, — признался Хейт. — Если они отступники, то — от чего они отступили?

— От истинного знания.

— Разве бывают ложные знания? Я думал, бывает просто вранье.

— Ложное знание — высший вариант самого обычного вранья.

— Чудно ты выражаешься, маг Эгертон.

— Называй меня просто по имени, — попросил Эгертон и поневоле оглянулся, не слышит ли их разговор кто-нибудь посторонний.

— Мне показалось или ты действительно кого-то боишься? — ухмыльнулся Хейт.

— Если верить тебе, то бояться здесь следует лишь тебя, а ты не внушаешь мне ужаса, — ответил Эгертон.

— Ты ведь откуда-то сбежал? — проницательно прищурился Хейт.

— Да. — Эгертон решил, что выдумывать какую-то другую историю не следует. К тому же сейчас у мага совершенно не работала фантазия. Что бы он ни говорил о своих возможностях, силы его действительно были на исходе, и тратить их на бессмысленную ложь не хотелось.

— От кого же ты удрал, брат?

— Ее зовут Тегамор, — ответил Эгертон. — Она…

Хейт затряс головой.

— Ни слова больше! — прорычал он. — Только не о ней! Я видел ее несколько раз — когда находился у…

Он замолчал и вдруг лукаво улыбнулся. Улыбнулся в ответ и Эгертон.

— Ты ведь тоже беглец, не так ли? — заметил маг. — Моя бывшая хозяйка встречалась с твоим бывшим хозяином?

— Точно, — кивнул Хейт. — Я находился у Мастера Плоти. Это он сделал меня таким. — Хейт постучал пальцем по торчащим изо рта клыкам. — А потом счел, что я — неудачный образец. И позволил мне удрать. Они никогда и никого не отпускают на волю просто так. Это, как они полагают, ослабит их могущество и развеет страх перед ними. Но убежать от них можно. Они могут закрыть глаза на твое бегство. С тобой было так же?

Эгертон пожал плечами:

— Возможно. Я так до конца и не понял. Во всяком случае, она сказала, что я могу уйти, если сумею.

— И ты сумел?

— Да.

— Потому что ты маг?

— Да, — повторил Эгертон. Он решил не открывать соултрадцу своего истинного лица. — Я маг. И я согласен поработать на тебя, если захочешь, но при одном условии.

— При каком?

— Твоя тетка не станет меня есть.

В таверне «Втянутые когти» собирались грабители и разбойники всех мастей, рас и степеней магического искажения. Одни хотели обычной выпивки, другие — крови или какого-нибудь иного пойла; встречались такие, кто употреблял в пищу исключительно перебродившие помои; для них содержался особый чан. Лишь немногие хотели обыкновенного хлеба — эта еда считалась деликатесной.

О том, где Хейт добывал свежую кровь, Эгертон предпочитал не задумываться. Хейт представил его хозяйке заведения, и Эгертон, немало повидавший на своем веку, был потрясен видом Халеды, чего даже не попытался скрыть.

— Что, малыш, удивился? — пророкотала гора плоти, глядя на Эгертона сверху вниз. — Не встречал еще таких, как я?

— Нет, — признал Эгертон.

— И не встретишь — я такая одна, — заявила Халеда. Складки на ее теле заколыхались — она смеялась. — Мой племянник говорит, ты маг.

— Это правда, — ответил Эгертон.

— И чем ты занимаешься? Какова твоя специальность?

— Я изучаю мир.

— Не поняла, — призналась Халеда. — Какой в этом прок?

— Я ищу знаний о мире, — повторил Эгертон. — О том, что произошло с Лааром, и о том, что с ним происходит прямо сейчас. Какая-то новая сущность…

Халеда с досадой замахала коротенькой ручкой, выпростав ее из-под тяжелых складок жира.

— Не употребляй при мне таких мудреных слов! Просто скажи, какую пользу ты можешь принести моей таверне.

— Я умею разводить огонь без дров.

— Недурно… Это все?

— Для таверны, полагаю, такое умение весьма полезно.

— Да, но… это все?

— Ничего другого сейчас на ум не приходит, — признался Эгертон.

— И ради этого ты сделался магом? Чтобы разводить огонь без дров?

Халеда, казалось, не верила собственным ушам.

— А ради чего, по-твоему, становятся магами? — удивился Эгертон.

— Ради власти, — объяснил Хейт, встряв в разговор.

Ему очень не понравилось, как тетушка поглядывает на Эгертона. Хейт удивлялся — как сам Эгертон не замечает этого. Халеда явно уже прикидывала, как лучше сожрать бесполезного нахала, явившегося сюда без денег, но с амбициями: сырого с чесноком или, может быть, закопченного на медленном огне.

— Власть может быть различной, — спокойно проговорил Эгертон. — Та власть, которую дают знания…

— Ладно, будешь разводить огонь, — оборвала его хозяйка заведения. Она отвернулась, сердясь на племянника, — вечно лишает ее угощения! Впрочем, жалеть особо не о чем: приблудный маг довольно жилистый. Совершенно не сочное мясо. Пусть живет — пока.

Скоро Эгертон познакомился со всеми завсегдатаями таверны, почтенными и не очень: несколькими трупоедами, десятком прокаженных, парой-тройкой существ, которые выглядели бы практически нормальными людьми, если бы не некоторые едва уловимые аномалии в строении их удлиненных черепов… Почти все они относились к магу как к нахлебнику, бесполезному существу. Даже служанка из таверны, безносая Кэгги, презирала его.

Эгертон очень мало ел, но тем не менее набирался сил с каждым днем. Рана на его боку заживала, ожог с лица постепенно сходил.

Через несколько дней после того, как Эгертон водворился в таверне, Хейт разбудил его среди ночи и приказал собираться.

— Куда мы идем?

— На охоту, — объяснил Хейт. — Моя тетка говорит, что ты плохо отрабатываешь свой хлеб. Будешь помогать.

— Что нужно?

— Парализующие чары. Справишься?

— Попробую.

Эгертон набросил плащ и поднялся. Он спал на полу возле очага, в котором трепетал огонь — несмотря на отсутствие дров. Когда маг встал, огонь сразу же погас, и в кухню начал вползать мертвящий холод.

За порогом Хейта уже ожидало несколько существ, среди которых выделялись двое плечистых громил, чьи голые тела маслянисто поблескивали в тусклом свете фонаря. Третьим был горбатый карлик с гигантским носом.

Ни о чем не спрашивая, Эгертон последовал за своими спутниками, которые мгновенно погрузились в спутанный клубок улиц и переулков. Эгертон быстро потерял ориентиры, но Хейт и прочие, очевидно, отлично знали дорогу. Они не шли, а почти бежали, пока наконец не оказались возле городской свалки.

Вокруг огромной зловонной кучи лепились хижины, выстроенные из мусора, который подбирался прямо тут же, на свалке. В этом квартале обитали самые обездоленные существа Соултрада.

Местное население, порабощенное, запуганное, искаженное темными магами, в большинстве своем не могло иметь потомства. Рождение детей было уделом немногих избранных, и за этим тщательно наблюдали особые маги. Низшие слои населения плодились как попало, но из новорожденных выживали очень немногие, и с каждым годом ситуация ухудшалась. Лишь некоторые производили на свет детей, которым удавалось достичь совершеннолетия и даже продолжить род.

Большинство из них селилось на окраине города, возле свалки, подальше от магов. Все местные обитатели без исключения выглядели больными. Они были меньше человеческого роста, сгорбленные, покрытые бородавками и язвами. Странно было знать, что именно эти существа сохранили способность к воспроизводству.