Страница 22 из 35
Ит вспомнил – да, это уже было. Именно этот запах он ощутил тогда, и запах запомнился. Пахло тиной, стоялой водой, тленом, ржавчиной и разогретым камнем. Было, было… Странная штука – память. Иногда в ней оседает то, что в принципе не должно туда попасть. Вот как в этот раз, к примеру.
– Да, – кивнул тот в ответ. Скрипач пересел к ним поближе (до этого он о чем-то разговаривал на носу с Данилой) и произнес:
– Давайте я, что ли. Ит, в общем, такие дела… У тебя опухоль мозга. Неоперабельная. Это получилось из-за того, что ты и в самом деле сильно треснулся башкой. К сожалению, такое бывает.
Ит нахмурился.
– Можно подробнее? – спросил он Федора Васильевича.
– Можно, – согласился тот. – На мой взгляд, Скрипач несколько сгустил краски. Да, у вас действительно киста, но в данный момент она практически ни на что…
– Подождите, – попросил Ит. – Давайте по порядку, ладно? Я что-то подобное предполагал, но я хочу знать поточнее, что это такое и что меня ожидает.
Федор Васильевич пустился в объяснения. Ит слушал внимательно, чуть прищурившись, иногда согласно кивая. Он выглядел совершенно спокойным, и Федор Васильевич этому факту удивился – он ожидал какой угодно реакции, но только не этого делового и сдержанного любопытства.
– То есть существует вероятность, что из очередного приступа я просто не сумею выйти? – уточнил Ит.
– Не думаю, что до такого дойдет, – возразил Федор Васильевич. – Предпосылок к этому в данный момент я не вижу.
– Хорошо. – Ит одобрительно кивнул. – Спасибо за объяснения.
– А вы что, совсем не боитесь? – с недоверием поинтересовался Федор Васильевич.
– Боюсь, конечно, – удивленно посмотрел на него Ит. – Как и любой другой человек на моем месте. Но это не повод для того, чтобы биться в истерике или впасть в панику. Да, информация неприятная. Да, я принял ее к сведению. Но, во-первых, сделать все равно ничего не возможно… я прав?
– Здесь – невозможно, – подтвердил Скрипач.
– Во-вторых, больших неудобств мне это не причиняет…
– Будешь спать повыше, и мне не будешь причинять, – подсказал Скрипач.
– Договорились. И, в-третьих, могло быть много хуже. – Ит улыбнулся. – Федор Васильевич, может, вы дадите какие-то рекомендации? Как себя вести, чем лучше снимать приступы, если они будут возникать, что можно, что нельзя?
Такой деловой подход удивил Федора Васильевича еще больше, но он постарался не подавать вида:
– Снимать лучше всего нашатырем и холодной водой. Потом неплохо просто полежать и успокоиться. Как себя вести?.. Да как обычно. Алкоголь я бы не рекомендовал, можно спровоцировать приступ…
– Для этого есть Николай, – засмеялся рыжий. – В колонне с этим строго. Выпей сто грамм, и прощай работа.
– …ну и все остальное – высыпаться, нормально есть, по возможности не нервничать, – закончил Федор Васильевич. – А так все как обычно.
– Спасибо. В общем, ясно, – подытожил Ит. – Ничего, думаю, мы как-то справимся. Бывало и хуже.
– А вот это ты врешь, – вклинился Скрипач. – Бывало многое, но чтобы хуже, я как-то не припомню.
– Не в этой жизни, – развел руками Ит.
– Ну только если так…
– Вы о чем сейчас? – не понял Федор Васильевич.
– Ерунда, – отмахнулся Ит. – Рыжий, ты уже сказал?
– Нет еще. – Скрипач заговорщицки подмигнул. – Ща скажу. Федор Васильевич, Данил, этот катер… в общем, это вам, двоим. Ну, типа подарок. Меня предупредили, что с запчастями может быть напряженка, но вы не волнуйтесь, запчастей мы, если что, привезем или через шоферов достанем.
– Эээ… – У Федора Васильевича очень натурально отвисла челюсть, а Данил повернулся к ним и во все глаза уставился на рыжего.
– Никаких «э», – строго сказал тот. – Вы упомянули, что у лаборатории есть проблема с транспортом. Я эту проблему частично решил.
– Частично? – тупо повторил Данил.
– Частично, конечно же, – подтвердил Скрипач. – Для того чтобы проблемы не было, нужно достать еще пару-тройку таких же, но это не так просто сделать.
– Сколько же он стоит?! – Федор Васильевич наконец обрел дар речи.
– Фигня. Всего-то зарплата шофера где-то за полгода, – объяснил Скрипач. – Говорю же, проблема не в деньгах, а в том, что привозят их очень мало и распределяют только через «кормушки». Этот я, собственно, случайно достал – просто повезло.
– Но мы не можем… как же это… это же слишком… – Федор Васильевич путался в словах и все никак не мог сформулировать мысль.
– Можете-можете, – заверил его Ит. Вытащил из кармана рубашки несколько сложенных вчетверо листов. – Так, держите. Это документы на владение, приписка, право на управление и доверенность на Данила… так, что забыл?
– Техпаспорт где? – спросил Скрипач.
– Я что, совсем дурак? – Ит с укором посмотрел на него. – Там же. Держите, Федор Васильевич. Владейте на здоровье. И спасибо вам еще раз.
– И не забудьте это дело обмыть, – подсказал Скрипач. – Мы, правда, только газировкой это сможем сделать, но если Данил сейчас откроет бардачок, то там…
На свет появилась бутылка невиданной в этих широтах итальянской граппы. Данил замер, с восхищением разглядывая хитро оплетенную лозой бутылку.
– Это на вечер, – предупредил Скрипач. – Ну что? Как вам это все? Нравится?
Федор Васильевич ошалело потряс головой.
– У меня нет слов, – честно ответил он. – Вы загнали меня в ловушку, признаться. Потому что принять я это не могу, а не принять – это обидеть вас… я правильно понимаю?
– Правильно, – кивнул Ит. – Давайте тогда договоримся так. Мы все равно пока что уходим с караваном, но когда вернемся, и если потребуется… словом, если мы попросим вас прокатить нас куда-нибудь, не откажете?
Улыбка у Ита в тот момент была лукавая, он явно веселился.
– Не откажу, – подтвердил Федор Васильевич.
– Вот и славно. – Ит порылся в карманах. – Данил, возьми. Это вторые ключи от лодки, пусть у тебя будут, хорошо? И еще момент. Вы только не подумайте, что мы как-то хотим унизить ваше достоинство. Это просто подарок, нужная хорошим людям приличная вещь, и не более того. У нас вообще странные отношения с деньгами. – Он замялся. – Мы совершенно не умеем их нормально тратить. Раньше отдавали в семью или покупали то, о чем нас просили. Сейчас… рыжий, что ты сделал с нашей зарплатой за Турцию?
– Комната, пожрать, одеться, – стал перечислять Скрипач. – Ну и… ну и все. Что с остальными делать, ума не приложу. Федор Васильевич, кстати, может быть, вы спрячете у себя половину? Часть мы переведем в валюту, чтобы из Штатов чего-нибудь всем привезти, а часть я бы хотел оставить тут, незачем с собой таскать всю сумму.
– Вопросов нет, – пожал плечами Федор Васильевич. – Как скажете. А вам не приходило в голову, что можно, например, снять жилье получше, купить что-то себе – хороший приемник, посуду, ковер…
– Да, да, да, – продолжил Ит. – Обрасти хозяйством, и все такое, – закончил он со смехом. – Нет, спасибо. Правда, спасибо, но нам на самом деле ничего этого не нужно.
– Угу, он по молодым годам долго не мог понять, с какой радости покупать третью пару обуви, ведь на холодную и на теплую погоду у него две пары уже есть, – пояснил Скрипач. – Так воспитали. Мы с Син обставляли для нее дом, так этот придурок каждый раз впадал в ступор при виде очередного шкафа. Видите ли, женщина, которую он тридцать лет называл своей матерью, собственного шкафа не имела. Три полки – и все. Картины и украшения для дома она, правда, собирала. И посуду. Поэтому у нас дома Ит – до сих пор главный по посуде. Он ни в чем больше не понимает.
Федор Васильевич захохотал.
– Да уж, с вами не соскучишься, – заметил он, отсмеявшись. – Теперь давайте по делу. Домодедово мы после того, что случилось, трясем так, что от них перья во все стороны летят. Поэтому я хотел вас попросить заранее: сделайте строгие лица, и никакого панибратства ни с кем.
– Панибратства? – переспросил Ит. – А я о другом хотел попросить. Рыжий, не вздумай там устроить дебош. По-моему, ты только ради этого и захотел туда поехать.