Страница 61 из 63
Нетвердыми шагами пересекла Херсонское шоссе и упёрлась в решётку зоопарка. Увидела погнутый железный прут забора. Протиснулась в дыру и оказалась на зелёной поляне среди молодых деревьев. Отлично, лучше всякого бара…
Прошла вглубь, подальше от дороги, уселась на скамейку рядом с детской площадкой. Американский напиток погрузил пьяную женщину в цветные грезы.
Ей всего пятнадцать. Из армии пришёл Мишка, устроился на автобазу и забрал её в большоепутешествие на «КамАЗе». Светлое время. Молдавия, Прибалтика, Белоруссия… серпантин горной дороги в Карпатах. Узкий матрац в кабине, но им хватает на двоих. Тяжёлое мужское кряхтение и звёзды в глазах. Утренний кофе из термоса, бутерброды с сыром, беременность и первый токсикоз. Она блюет на обочине дороги… Седловицкая сделала большой глоток из бутылки и прислушалась к себе. Блевать почему-то не хотелось… совсем не хотелось.
Зря сделала тогда аборт, сейчас мальчишке было бы уже двадцать шесть... Эх, Леська, Леська, куда ты торопилась, дура… зачем с молодятами связалась? Пропала ни за грош... Говорила тебе много раз: мужика нужно брать серьёзного, самостоятельного… Хотя вот, Жорка, самостоятельный был, машины из-за бугра гонял, мог любую тачку подмарафетить. И что? Прямо в доме залез на самую лучшую подругу. Козёл! Зато, Нелька, твою подряпанную морду никто теперь не поправит… ни один доктор. Я тебе, сучка, тюрьму не прощу… никогда. Она заплакала и выпила.
Кроме Володьки, не было у меня мужика настоящего… не было. Все кандидаты – бандерлоги… полное говно. Мама ныла: стерпится – слюбится… Пьяная женщина подняла глаза и ударила по локтевому сгибу ладонью, показывая кулаком в небо. Вот тебе, мама! В-о-о-т тебе! Ты меня слышишь? В-о-о-о-т тебе! Не стерпится и не слюбится… Неприличный жест осветила всплывшая луна.
Тёплый вечер быстро перетекал в прохладную ночь. Седловицкая запахнула лёгкую куртку и отхлебнула полный глоток. Закурила. Сигарета вернула похмельную реальность. В зоопарке воцарилась ночная жизнь. Тигровые рыки, хохот гиен и уханье филина превратили городскую территорию в джунгли. Татьяна попала в волшебную страну. Размахивая бутылкой, женщина отправилась в таинственное путешествие.
Сонные приматы устраивались отдыхать, вытаскивая последних блох из шерсти детенышей, зебры доедали корм в яслях, антилопы тревожно шевелили ушами в ответ на звуки львиного прайда. Татьяна вдруг почувствовала рождение незнакомого счастья. Оно начало робко шевелиться где-то в первобытных файлах позвоночника и постепенно заполнило весь мир.
Кабаны, хрустящие свекольной ботвой, гордая шея гуанако и тёмные гривы бизонов были великолепны, лебеди на пруду переместили её в партер театра. Лебеди танцуют… кто-то опять умер?
Седловицкая подошла к большому тёмному вольеру. Громадный бассейн был пуст. Кто здесь? Белая табличка в свете луны пространно сообщала: «Ursus maritimus. Белый медведь - млекопитающее семейства медвежьих, близкий родственник бурого медведя. Обитает на дрейфующих морских льдах. Охотится на кольчатую нерпу и морского зайца...».
Морской заяц… Был у меня как-то морской заяц, проплыл три дня в моей койке. Где ты, морской заяц… Ау-у, заяц!.. Обещал в Ленинград увезти… подонок. Она сделала большой глоток, встала на цыпочки и попыталась дочитать: «…густая, плотная шерсть защищает тело медведя от холода и намокания в ледяной воде. Важную приспособительную роль играет мощный слой подкожного жира до 10 сантиметров толщиной...».
Жирная тварь… Седловицкая подняла вверх бутылку и посмотрела сквозь неё на свет луны. Спиртного осталось много. Нормально, можно еще посидеть… Сейчас я подкормлю тебя, Миша. Курочка у меня тут…
Ниже таблички блестела мемориальная доска. Седловицкая достала сигарету и прикурила. Пламя зажигалки высветлило текст: «Борей. Родился в зоопарке г. Вена. Доставлен в Николаев на средства мецената – С. Г. Мамута, управляющего Николаевским филиалом «АКТИВ-банка».
Борей? Б-о-о-рька! Сучонок! Помнишь, Борька, покувыркался со мной, а потом от Леськи отказался? Прыщавый очкарик… Сглазила, мол, я его. Хрен у него не стоит, видите ли. От хрена сглаза нет! Был импотентом и умрёшь им. Не мог по-человечески засунуть… не хер с больной головы на здоровую перекладывать. Сглазила! Ха-ха-ха…
Седловицкая подошла к забору и примерилась. Рядом высилась молодая липа. Толстая ветка горизонтом уходила в вольер. Женщина положила бутылку в сумку. Упёрлась ногой в колонну, схватила ветку, подтянулась и, перебросив вялое тело через невысокую преграду, свалилась на газон. Ну, где ты Борька… иди сюда, плюну в твои очки… Седловицкая отпила глоток.
- Борька, иди ко мне, поболтаем. Помнишь, Борьк, я тебе говорила, что такие, как ты, не живут…
Ещё глоток из бутылки.
- Ты, импотент поганый. Ты хотел сделать из меня фригидную бабу? На всё село растрезвонил... Помнишь, гад? Я тебе, пидор, ответила…
Опять глоток.
- Вся твоя тракторная бригада у меня под юбкой веселилась. Ха-ха-ха…
Медведь вылез из бетонной берлоги, вздохнул и уселся на бордюр в позе усталого человека. Верхние лапы когтями чесали жёлтый живот. Он проснулся и стал жадно нюхать воздух.
- Всем дала! Из принципа. О-о, вылез, Борька! Чего сидишь? Иди, потолкуем.
Опять хлебнула и поманила зверя рукой. Медведь обошёл пустой бассейн и осторожно приблизился к женщине.
- Что, Борька, тяжело без бабы? Терпи. В бабе тебе нет надобности. Не стоит у тебя… Не стоит и всё… Признайся себе. Им-по-тент.
Она почесала медведя за ухом, достала сигарету.
- Давай, Борька, покурим.
Порылась в сумке, но не нашла зажигалку. Бросила сигарету в бассейн. Медведь повернулся спиной и собрался уходить в свою бетонную берлогу.
- Нет, мужик, мы так не договаривались, - Седловицкая ухватила его за длинную шерсть задней ноги. - Иди сюда…
Зверь развернулся. Женщина протянула бутылку виски. Борей дотронулся мокрым носом до горлышка, вдохнул незнакомый аромат, дёрнул головой, чихнул, потом ещё раз, и рефлекторно махнул лапой…
Удар пришёлся прямо по лицу. Седловицкую сбросило вниз, на дно бетонного бассейна. Борей медленно спустился, без интереса посмотрел на агонизирующее тело, которое дёргалось у его лап. Кровавая лужа, вытекающая из разбитой головы, смешалась с американским алкоголем. Медведь ещё раз обнюхал мёртвую женщину. Запах не понравился. Зверь опять чихнул, повернулся, медленно выбрался наверх и уселся на прохладных камнях. Наступала весна, спать совсем не хотелось.
ВЕСНА
Управляющий Николаевским филиалом «АКТИВ-банка» Рудольф Николаевич Твердой сидит за большим столом своего нового кабинета. Главный бухгалтер Михаил Адамович Сахновский щедро сыплет в аквариум сухой корм рыбам.
- Миша, я подготовил приказ о назначении на должность начальника охраны филиала.
- Ну…
- Как ты думаешь, чью фамилию я туда вписал?
- Надеюсь, не мою.
- Фамилию человека, который нам помог решить вопрос с белым медведем.
- Да, хорошая была идея. Животное издохло – и акционерам банка наконец-то стало интересно, почему кто-то за их счёт покупает зверей.
- А на табличках пишет, что куплено им лично. Некрасиво...
- Некрасиво, - эхом отозвался бухгалтер.
- Миша, - сказал новый управляющий, – пусть уберут аквариум из моего кабинета. И окна неплохо бы вымыть. Весна.