Страница 16 из 57
— Кто бы говорил о вынужденном сочувствии, — промолвила Глинис.
Роберт положил руку ей на плечо и заговорщически прошептал:
— Подумать только, мисс Малдун, в глубине души я опасался, что вы падете жертвой обаяния Каррика, когда останетесь с ним наедине. Прошу прощения за то, что недооценил вас. Теперь я вижу, что вы женщина, обладающая острым умом и тонкой проницательностью.
— И это, без сомнения, позволит вам понять, что мой кузен — пустомеля и хвастун, — с усмешкой проговорил Каррик.
Он поднял комок земли и бросил кузену, заставив того снять руку с плеча Глинис, чтобы поймать летевшую в него грязь.
— Совсем наоборот, де Марсо, — ответила Глинис, усмехнувшись. — Ваш кузен кажется мне очень остроумным и весьма занимательным.
Роберт подмигнул ей и взял кастрюлю.
— Могу я предложить вам, мисс Малдун, еще немного жаркого?
— Благодарю вас, мистер Сент-Джон, — сказала она, протягивая ему свою почти пустую миску. — Очень любезно с вашей стороны предложить мне еще одну порцию.
Каррик протянул свою миску.
— Можно и мне добавки?
Роберт, даже не обернувшись, улыбнулся Глинис и ответил:
— Возьми себе сам, кузен, я занят.
Сделав вид, будто не заметил невежливого ответа Роберта, Каррик достал из кастрюли жаркое.
— А где Ихан, Шин и Патрик?
— Они отправились общаться с девицами, — ответил двенадцатилетний Мэйлер, лукаво усмехнувшись.
— Кузина Шина живет в соседней деревне, — объяснил Роберт. — Он поехал ее навестить, а двое других отправились посмотреть, чем все это кончится.
— Вы считаете, что это разумно? — спросила Глинис, переводя взгляд с одного кузена на другого.
Роберт пожал плечами:
— Поскольку ни у одного из них нет царя в голове, думаю, что это не очень разумно. Но их нельзя было остановить, все мои усилия оказались напрасными.
— Роберт преувеличивает, — возразил Каррик. — Все трое хорошо соображают и могут вполне трезво оценивать обстановку.
— Я помню, как Шин оценил обстановку две недели назад, — с мрачной иронией произнес он.
Каррик отправил в рот ложку жаркого и ответил с улыбкой:
— Она утверждала, что она вдова, и он поверил ей на слово. Нельзя же винить его за доверчивость.
— Не будешь ли ты так любезен объяснить мне, зачем в таком случае он велел Патрику и Ихану стоять в эту ночь на страже?
— Благоразумие и осторожность, — стараясь говорить серьезно, произнес Каррик, — еще одно свидетельство их здравого смысла. Представь, что случилось бы, не поставь он их караулить, а муж неожиданно возвратился бы с того света?
— Мисс Малдун, я должен попросить у вас прощения, — обратился Роберт к Глинис. — Разговор, невольной свидетельницей которого вы стали, не предназначен для ушей леди. В качестве оправдания разрешите мне заверить вас, что долгое время я старался быть голосом совести среди этих бандитов, но жизнь показала, что их грехи значительно сильнее моих добрых порывов. Я делаю все возможное, чтобы держать их в рамках приличия, но мои усилия тщетны.
Каррик фыркнул.
— Не верьте, все это высокопарная болтовня.
— Не беспокойтесь, мистер Сент-Джон, — проговорила Глинис, похлопав его по руке. — Я слышала и не такие разговоры. Не думаю, что мужчины девятнадцатого века так уж сильно отличаются от мужчин двадцатого, когда речь заходит о девицах.
Каррик расхохотался.
— Должен признаться, вы весьма быстро адаптировались к перемещениям во времени, мисс Малдун.
Тень набежала ей на лицо, но она тут же улыбнулась и ответила ему. Каррику показалось, что улыбка была вымученной.
— Не думаю, что я адаптировалась к сложившимся условиям, но я хозяйка ранчо, мистер Сент-Джон. И первым условием успешной деятельности на ранчо является умение приспосабливаться к изменяющимся обстоятельствам. Вторым условием — способность выбирать главную проблему из тех, что свалились на тебя. Сейчас у меня нет возможности вернуться в свой мир, так стоит ли тратить силы и биться головой о стену?
Она старается сохранить хорошую мину при плохой игре, подумал Каррик.
— Это вполне разумная точка зрения, — промолвил Роберт, — я потрясен вашим самообладанием.
— Чем? — спросил Мэйлер у Каррика.
— Ее хладнокровием, — объяснил Каррик, — умением держать себя в руках, но он не видел ее после нескольких глотков виски, — добавил он.
— Уверяю вас, мистер Сент-Джон, только для медицинских целей, — попыталась объяснить Глинис. — Прошлой ночью ваш кузен настаивал на том, что необходимо перебинтовать мою рану. И, чтобы заглушить боль, я вынуждена была использовать единственное болеутоляющее средство, которое было в моем распоряжении. Боюсь, из-за усталости и шока, который я испытала перед этим, я недооценила силу воздействия виски, которое был о у вашего кузена.
— Я вел себя вполне прилично, — с достоинством ответил Каррик.
— Не сомневаюсь в этом, — сухо заметил Роберт. Каррик вспыхнул, но не успел ответить, снаружи донесся топот лошадиных копыт.
— Тревога, — проговорил он, вскочил на ноги и выхватил из кобуры пистолет. — Погаси огонь, Мэйлер. Малдун, оставайтесь с ним. Роб, следуй за мной.
Глава 8
Какое-то мгновение Глинис стояла в темноте, слыша лишь биение собственного сердца и учащенное дыхание Мэйлера. Пронизывающий тишину ритмичный стук копыт вытеснил из ее сознания боль и усталость. Куда ушли Каррик и Роберт? Она старалась справиться с охватившей ее паникой.
— Послушай, Мэйлер, — сказала она тихо, подняв с пола шляпу и напялив ее на голову, — не знаю, как обычно ведут себя члены вашего отряда, но думаю, нам следует приготовить лошадей. Как ты считаешь?
— Согласен, — тихо ответил мальчик. — Вот только соберу посуду.
— Оставь это, — сказала она, с трудом натягивая пальто, — если только на ней нет монограмм, которые могут навести на ваш след. Потом можно будет вернуться за ней или найти другую.
— Возможно, вы правы, — с сомнением проговорил юноша.
— Если Каррик будет сердиться, скажи ему, что это была моя идея, — сказала она, направляясь к занавешенной одеялом двери в конюшню.
— Вы знаете, что нравитесь ему, — заметил Мэйлер, следуя за ней.
Глинис улыбнулась, приводя в порядок амуницию Берта.
— Ты просто спутал его с Робертом, — спокойно возразила она, проходя к лошади Каррика.
Мэйлер подтянул подпругу на одной из лошадей.
— Роберту вы действительно нравитесь, но совсем не так, как Каррику.
— Да? В чем же разница?
— Роберт поцелует вам руку и глубоко вздохнет, прежде чем отдаст за вас свою жизнь. А Каррик кого угодно убьет ради вас, а потом увезет вас на своем коне.
— Знаешь, Мэйлер, — сказала Глинис, влезая на лошадь, — мне кажется, ты слишком молод для таких романтических историй.
— Мне все это говорят, — подтвердил юноша.
— Возможно, так оно и есть?
— Наверное. Но мне нравится смотреть на мир собственными глазами, — ответил он, усаживаясь в седло. — Мои картинки всегда выглядят более счастливыми, чем у других. А вам бы не хотелось, чтобы Каррик вас похитил?
Боже, левое плечо невероятно сильно болело. Самое большее, что она могла сделать левой рукой, — это удержать поводья Молана. Она подвела Берта поближе к выходу.
— Честно говоря, Мэйлер, мне совсем не хочется, чтобы меня кто-нибудь привязал к седлу и увез на закате. Я предпочитаю сама управляться с лошадью.
Снаружи, когда лошади остановились, они услышали приглушенные мужские голоса. Издалека доносился лошадиный топот.
— Всем девицам нравится Каррик, — продолжал мальчик.
Не сомневаюсь в этом, — с усмешкой согласилась Глинис, прислушиваясь к доносившимся из темноты голосам. По сердитому тону Каррика она поняла, что он взбешен.
— Куда бы мы ни приезжали, все женщины улыбаются ему, приносят подарки, приглашают в гости. — Увлеченный разговором, юноша не замечал, что происходит вокруг.
— И он это проглатывает?
— Что вы сказали? — переспросил юноша.