Люди ветра

Глава 5

Конференция проводилась по фону. Как и большая их часть в эти дни.

Такое положение дел противоречило древнему авалонскому этикету, но экономило время — а время становилось все большей и большей ценностью, думал Дэннель Холм.

Гнев проявлялся во всем. Два-три изображения на экранах перед ним, казалось, вот-вот вылезут за их рамки. Он не сомневался в том, что производил на обладателей этих изображений такое же впечатление.

Мэттью Викери, президент Парламента, сказал, нервно хрустя пальцами:

— У нас нет армии, посмею вам это напомнить, потому что мне кажется, что вы об этом забыли. Мы, по-настоящему гражданское правительство, одобрили ваши меры защиты, принимавшиеся несколько лет, хотя вы знаете, что лично я всегда считал их крайними. Когда я думаю о процветании, которого мы могли бы достичь. И вы сможете построить в четвертом измерении такие базы, которые в будущем защитили бы нас против любого вторжения?

— Вы всегда склонны смотреть только в будущее, — сказал Ферун. — Та его часть, которая вскоре должна наступить, приятной не будет.

Холм скрестил ноги, откинулся на спинку кресла, выпустил клуб дыма в изображение Викери и фыркнул:

— Не нужно громких слов, вас и так переизберут, так что жаловаться не на что.

— Во всем виновато ваше крайнее легкомыслие, — объявил Викери. Самым ошеломляющим был ваш последний приказ о выводе из Лаурианской системы всех неитрианских кораблей. Вы понимаете, какую торговлю мы ведем.

Не только с Империей, хотя здесь особенно большая выгода, но и с неприсоединившимися цивилизациями, подобными Кроакоаку?

— Вы понимаете, как легко было бы для землян проникнуть, замаскировавшись, на орбиту Авалона? — Холм повысил голос. — Несколько тысяч мегатонн, сброшенных с такой высоты при отсутствии облачности заставили бы запылать костром половину Короны. Или же они могли проявить еще большую хитрость и приземлиться как мирные торговцы. Компьютеры сознания не слишком широко используются в наше время, когда проводится не так много исследований, но они могут быть построены, включая и побуждение к самоубийству. Подобный взрыв может быть проведен в пределах защитной системы города. Он был вывел из строя генераторы, оставив город беспомощным. Радиоактивная пыль отравила бы все в окрестностях. А вы, Викери, помогли отвоевать у нас половину блока, нужного нам для убежища!

— История, — сказал президент. — Что выиграет Земля от мгновенной автократии? Не то чтобы я полностью отрицал возможность войны, если мы не охладим пыл своих горячих голов. Но. В общем, возьмите эту смехотворную программу, к осуществлению которой вы всех подстрекаете. — Взгляд его обратился в сторону Феруна. — О, это дает целой куче молодежи прекрасный предлог болтаться без дела, мешать занятым людям, отдавая им категоричные приказы, ощущать свою важность и смотреть на общество как на источник доходов, но если говорить о флоте, который вы строите и всячески укрепляете, отрывая деньги от наших насущных нужд, то если об этом флоте станет известно, земляне, возможно, никогда не захотят приблизиться к нам.

Кто же тогда заменит их нам?

— Мы находимся неподалеку от их главного сектора, — напомнил ему Ферун. — Они могут ударить первыми, и удар этот будет ошеломляющим.

— Я слышал об этом столько раз, что просто не могу слушать больше. Викери помолчал. — Спасибо вам большое, но я предпочитаю разрабатывать программу самостоятельно. Видите ли, — продолжал он более миролюбивым тоном, — я согласен с тем, что положение возникло критическое. Мы все с Авалона. Коли я чувствую уверенность в том, что ваши предложения неумны, то я говорю об этом людям и в Парламенте. Но в конце концов мы достигнем компромисса, как благоразумные существа.

Лицо Феруна сморщилось. Хорошо, что Викери не заметил этого выражения. Льзу из Тарнов сидел с невозмутимым видом.

Холм проворчал:

— Продолжайте!

— Я должен обсудить оба ваших начинания и их последствия, — сказал Викери. — У нас не военная диктатура, и у Компакта нет никаких оснований объявлять осадное положение.

— Не было раньше, — сказал Холм. — В настоящем опасность видна, но я не думаю, что нужны крайние меры. Адмиралтейство ответственно за местную защиту и связь с вооруженными силами повсюду в Доминионе.

— Что не помешает вам остановить торговлю, увеличить армию или придумать что-нибудь еще, что помешает нормальной жизни Авалона. Мы с моими коллегами очень обеспокоены создавшимся положением и считаем, что нужно предпринять какие-то меры. Но сегодня необходимо напомнить вам о том, что вы слуги народа, а не хозяева. Если народ захочет отстранить вас от дел, он сделает это, выставив своих представителей.

— Круач уже собирался и представил Адмиралтейству самые широкие полномочия, — проговорил своим скрипучим голосом Льзу из Тарнов. Он был стар, с проседью в оперении, но держался прямо и уверенно; и на экране за ним виднелся утес с ледником на вершине.

— Парламент.

— Там все еще идут дебаты, — прервал его Холм, желая покончить с делом. — У земной империи нет таких помех. Если вам нужна формулировка с точки зрения закона — что ж, считайте, что мы действуем по закону чоса.

— У чосов нет правительства, — сказал Викери, побагровев.

— Что такое правительство? — Спросил Льзу.

— Ну. Законная власть.

— Да! Закон диктуется традициями, и это неоспоримый факт. Закон опирается на вооруженные силы, и это непреложный факт! Правительство является такой организацией, которая обязана воплощать в жизнь чаяния своего народа. Правильно ли я понял ваших философов и историков, президент Викери?

— Да. Но.

— Вы, кажется, упустили из виду, что чосы были не более единодушны, чем ваши человеческие фракции, — сказал Льзу. — Поверьте мне, в них существовал, да и сейчас существует, раскол. Хотя большинство проголосовало за введение последних мер защиты, меньшинство протестовало против них: они считают — подобно вам, президент Викери, — что опасность преувеличена и не стоит нести такие большие затраты.

Льзу молча сидел, а остальные слышали свист ветра и видели фигуры двух его внуков, летавших неподалеку. Один имел при себе обнаженную шпагу, передававшуюся от дома к дому как символ войны, другой — бластовое ружье.

Высокий Виван сказал:

— Чосы отказываются вносить свою долю. Мы с моими сторонниками угрожали созвать Сэрвен против них. Если бы они не согласились, мы бы выполнили свою угрозу. Мы считаем, что серьезность положения требует этого.

Холм хмыкнул: «Раньше он мне ничего подобного не говорил!»

Ферун держался почти так же спокойно, как и Льзу.

Викери тяжело дышал. Пот выступил на его лице. Он быстро вытер его.

«Мне почти жаль его, — подумал Холм. — Так внезапно столкнуться с такой жестокой реальностью».

Мэттью Викери следовало бы оставаться экономистом-аналитиком, а не заниматься политикой. (Тут Холм не мог ни подумать о том, как удивительно изменился он сам). Тогда он был бы безобидным и действительно приносил бы пользу: межпланетная экономика как ничто другое нуждается в знаниях и тех, кто может ей их дать.

Беда в том, что на планете, где плотность населения так мала, как на Авалоне, правительство никогда не играло такой особо важной роли, если не считать основных аспектов экологии и защиты. В последнее же время функции его несколько расширились, ибо человеческое общество изменилось под итрианским влиянием. Голоса охотно отдавались за тех лиц, которые выглядели наиболее управляемыми. Так, реакционно настроенные люди отдавали свои голоса за Викери, который с тревогой смотрел в сторону итрианизации.

(Не оправданная ли это тревога? Больше в эти неопределенные времена предложить ему было нечего!).

— Вы понимаете, что это должно остаться между нами? — Сказал Льзу. Если начнутся разговоры, сомневающиеся чосы сочтут свою гордость смертельно оскорбленной.

— Да, — прошептал Викери.

Опять установилось молчание.