Превосходство Борна

– Кажется, все уже предрешено и не подлежит обсуждению? Или у вас на ее счет были какие-то сомнения?

– Я уже подтвердил, что она имеет на это право, – заметил помощник Госсекретаря, – более того, я на этом и настаивал бы, будь на вашем месте. Несмотря на то что в нашем прошлом было немало общего: так же, как вы, я проработал много лет на Дальнем Востоке, но все дальнейшее, что произошло с вами и через что вам пришлось пройти, находится за границей моего понимания.

– Уверяю вас, что у меня самого к этому очень похожее отношение. Это должно быть ясно всем.

– Но тем не менее некоторые люди, особенно там, откуда я пришел, воспринимают это не так. Хотя на самом деле, видит бог, вашей ошибки, конечно же, не было во всем произошедшем.

– А сейчас вы становитесь просто любезным. Когда из того места, которое вы представляете, исходят не оскорбления или угрозы, а вот такая примерная любезность, это вызывает у меня беспокойство.

– Тогда, если нет возражений, давайте вернемся к нашим делам. Хорошо?

– Пожалуйста, я не против.

– И я хочу надеяться, что вы не будете со слишком большим предубеждением относиться ко мне. Поверьте, что я не враг вам, мистер Вебб. Мне очень хотелось бы стать вашим другом, тем более что я в состоянии надавить на некоторые клавиши, мелодия которых будет полезна вам. Я могу помочь, и, если надо, даже защитить вас.

– От чего?

– От неожиданностей.

– Мне хотелось бы услышать что-то более конкретное.

– Тогда первое, с чего я начну, это сообщу вам, что ваша охрана полчаса назад нами удвоена, – начал объяснения Мак-Алистер, не сводя глаз с Дэвида. – Это было мое решение, и я могу даже учетверить ее, если сочту это целесообразным. Все прибывающие в университетский городок будут тщательно проверяться, а все посещаемые вами места окажутся под постоянным наблюдением. Теперь охрана будет находиться в непосредственной близости от вас, чтобы вы могли ее всегда видеть.

– Боже мой! – воскликнул Вебб, пытаясь подняться с кресла. – Это опять Карлос!

– Нет, мы, как это ни странно, думаем немного иначе, – возразил ему представитель Госдепартамента, – мы не можем сбрасывать его со счета, но все-таки это слишком далеко и слишком неправдоподобно.

– Даже так? Это тем не менее может быть похоже на правду. Если бы дело заключалось в Шакале, ваши люди всегда были бы на месте, но обязательно скрытно. Вы разрешили бы ему охотиться за мной, чтобы попытаться схватить его, и, если бы в итоге меня даже убили, такая цена вполне бы всех устроила.

– Но только не меня. Вы можете мне не верить, но это именно так.

– Спасибо, но что все-таки вы имели в виду?

– Ваше досье было «расконсервировано»… Я хочу сказать, что все секретные материалы, касающиеся операции «Тредстоун», стали кое-кому известны.

– Досье кем-то похищено? Был произведен несанкционированный доступ к архивам?

– Нет, это происходило поэтапно. Вначале все было сделано на вполне законных основаниях, в связи с кризисной ситуацией, для разрешения которой у нас просто не было выбора. Но все дальнейшее пошло не так, как мы планировали, как говорится, паровоз сошел с рельсов, и теперь мы охвачены беспокойством, а именно беспокойством за вас.

– Расскажите, пожалуйста, если можно, начало этой истории. Кто получил доступ к этому досье?

– Это был человек со стороны, но с очень высокими полномочиями, относительно которых ни у кого не было даже тени сомнений.

– Кто это был?

– Этот человек возглавлял оперативную службу британской МИ-6 на территории Гонконга. Его авторитет был подкреплен многолетним доверием со стороны ЦРУ. Он прилетел в Вашингтон и сразу же связался со своими коллегами в Лэнгли. Он обратился к ним с просьбой о получении информации, связанной с человеком по имени Джейсон Борн. Свой интерес он объяснил сложной, даже угрожающей обстановкой на контролируемой им территории и почти прямо связывал этот кризис с операцией «Тредстоун». Кроме того, он заверил, что если обмен особо важной оперативной информацией между службами наших стран продолжается до сих пор, то его официально подтвержденный правительственный запрос поступит немедленно.

– Но он должен был иметь очень веские причины для подобного запроса.

– Уверяю вас, что основания у него были. – Мак-Алистер сделал паузу и часто заморгал глазами, потирая пальцами лоб. Было видно, что он нервничает.

– Ну и какие же?

– Джейсон Борн вернулся, – стараясь говорить тише, произнес наконец Мак-Алистер, – и он вновь убивает. Теперь на Цзюлуне.

Мари едва не задохнулась и, слегка качнувшись, вцепилась в правое плечо мужа. Ее большие карие глаза наполнились яростью и страхом. Она молча уставилась на человека из Госдепартамента. Вебб же сидел не шелохнувшись, внимательно изучая Мак-Алистера, словно наблюдая за коброй.

– О чем вы говорите, черт возьми? – почти шепотом произнес он наконец, повышая голос. – Джейсон Борн, тот самый Джейсон Борн, больше не существует. Его никогда не было!

– Мы знаем это, точно так же, как вы, но тем не менее на Востоке легенда о нем живет до сих пор. Ведь это вы создали ее, мистер Вебб, и очень талантливо, смею вас уверить.

– Меня не интересует ваше мнение, мистер Мак-Алистер, – произнес Дэвид, убирая с плеча руку жены и поднимаясь с кресла. – Над чем конкретно работала британская МИ-6? И что это за человек, который представлял эту службу? Сколько ему лет? Каковы ваши данные о нем, о его связях и выполняемой работе? Вы должны были заполучить весь его послужной список и секретные материалы досье о его благонадежности, имеющиеся в ЦРУ, прежде чем идти на обмен такой информацией.

– Разумеется, все это у нас было, и мы не нашли-таки ничего, что вызвало бы хоть какие-то сомнения. Лондон подтвердил всю имеющуюся у нас информацию о нем так же, как и просьбу о передаче ему запрашиваемой информации. Как официальный представитель МИ-6 на территории колонии, он был приглашен в управление полиции, контролирующей территорию Гонконга и Цзюлуна, где ему сообщили об имевших место событиях. Все его действия, естественно, контролировало Министерство иностранных дел.

– Ложь! – почти закричал Вебб, качая головой. Но затем все-таки, понизив голос, продолжил: – Его завербовали, господин помощник Госсекретаря! Кто-то предложил ему хорошую цену за это досье. И он использовал для этого наивно простую ложь, которую вы все и проглотили!

– Боюсь, что это далеко не ложь, хотя бы уже по самому источнику информации. Наш информатор привык доверять фактам, точно так же, как Лондон. Джейсон Борн действительно вернулся в Азию.

– А если я скажу вам, что такие вещи происходят уже не первый раз, когда центры управления операциями питаются дезинформацией, а в итоге человек оказывается завербованным без особого риска и без больших расходов! Ему оставляют единственную возможность, чтобы попытаться спасти свою жизнь, и ставят перед выбором. В данном случае, я уверен, с этим досье было именно так.

– Если бы все происходило именно так, как вы говорите, то его конец не был бы таким печальным. Этот человек мертв.

– Что?

– Он был застрелен два дня назад в своем кабинете на Цзюлуне, через час после возвращения из Гонконга.

– Черт возьми, но это не должно было случиться! – в замешательстве воскликнул Дэвид. – Ведь человек, который идет на риск предательства, как правило, страхует себя с самого начала от подобных «случайностей». Он наверняка должен был оставить соответствующее заявление у надежных людей. Это было бы его страховкой, его единственной гарантией!

– Но он был абсолютно чист, – настаивал представитель Госдепартамента.

– Или просто дурак.

– Нет. Этого о нем никто не мог сказать.

– А что говорят?

– Он занимался борьбой с организованной преступностью, расследуя деятельность подпольных группировок в Гонконге и Макао. Ситуация, которая там складывалась, позволяла применить именно этот термин – «организованная». На самом деле, происходящее напоминало настоящую борьбу мафий. Постоянно совершались убийства, побережье залива становилось местом военных действий, и даже на воде взлетали на воздух многочисленные корабли. Очень часто события были весьма противоречивыми, указывая на то, что за многими из них мог стоять именно Джейсон Борн.