Страница 8 из 17
Скауты уже «выпололи сорняки», вернее, считали, что «выпололи сорняки», на широких просторах непрофессионального бейсбола Северной Америки, оставив лучшие 680 имен. Из этих 680 имен нужно было выбрать окончательных кандидатов для набора в команду. Имена игроков были написаны на небольших продолговатых магнитах, все они лежали в беспорядочной куче, и у скаутов была неделя на то, чтобы ее рассортировать. Процесс сортировки до известной степени производился путем выбраковывания кандидатов. Эрик зачитывал имя очередного парня из списка, а скаут, который знал что-нибудь об этом парне, давал краткую характеристику, лишенную всяких эмоций. Остальные, кто мог, что-нибудь добавляли. Обсуждение велось открыто и продолжалось до тех пор, пока не выскажутся все желающие.
В первый день совещания скауты с самого утра начали отбраковывать имена из лежащей перед ними кипы магнитов, тех, которые по разным причинам были недостойны серьезного внимания.
Процесс проходил примерно следующим образом. Начиналось с того, что Эрик зачитывал новое имя: «Ларк». Эрика Куботу Билли нанял взамен уволенного Грейди. Эрик специально набивал в рот побольше жевательного табака, чтобы никто ненароком не вспомнил, что он был смышленым выпускником Калифорнийского университета в Беркли. Изначально его взяли на работу в качестве интерна по вопросам связей с общественностью. И то, что Эрик никогда в жизни не играл в бейсбол, по мнению Билли, входило в список важных достоинств нового начальника службы скаутов. Он по крайней мере не учился по плохим «учебникам». Билли профессионально играл в бейсбол и считал этот опыт бременем, от которого следовало избавляться, чтобы нормально работать. «Я закодировался» – так описывал свои последующие отношения с бейсболом Билли.
Ларк, имя которого прочитал Эрик, был питчером одной из старших школ, парнем с молниеносной подачей. О Ларке начинает рассказывать один из пожилых скаутов, которому Ларк был симпатичен. Наречие, на котором скаут дает краткую характеристику, едва напоминает привычный английский: «Фигура – нормуль, рука большая. Хороший фастбол, слайдер ничего, чейнжапы так себе. Между базами трусит маленько, ну, это дело нехитро подправить. По моей памяти, у парня то день ладится игра, то все не идет на лад».
– А есть риск, что он после выпуска пойдет в колледж? – спрашивает Эрик.
– Ну, на него не похоже, – отвечает пожилой скаут. – Я даже не уверен, что какой-нибудь колледж его документы принял.
– Так что, он совсем болван? – интересуется Питтер.
Питтер – Крис Питтаро, выпускник Университета Северной Каролины. Когда-то он был соседом Билли по комнате в общежитии: они оба играли за команду «Миннесота Твинс». Билли уже давно распознал, что Питтера гложет желание переосмыслить все, что он узнал или думает, что узнал, благодаря игре в бейсбол.
– Ну, – вставляет свое мнение скаут постарше и подыскивает подходящее слово для того, чтобы выразить мысль о том, что бейсболисту не обойтись без смекалки, но и слишком умным быть плохо. – Он, видно, больно умный.
Фраза «больно умный» будет не раз всплывать в разговорах последующей недели.
– Парню уверенности не занимать. Но вот…
– Что вот? – спрашивает Эрик.
– Там могут быть проблемы… ну, семейного толка, – замечает скаут постарше. – Я слышал, что отец его мотал срок в тюрьме. За порно, ну, или что-то в этом роде.
Никто из собравшихся в комнате не понимает, как и на что влияет весь этот поток информации. На лицах можно прочесть интерес только по поводу одного: «А что, за порно сажают?»
Наконец неловкую паузу прерывает чей-то шутливый вопрос:
– Может, он нам принесет показать что-нибудь интересненького из дома?
– Я уверен, что этот парень когда-нибудь будет запускать на тренировочной горке для питчеров таблетки аспирина, – продолжает убеждать остальных пожилой скаут. – У парня не подача, а пушечный выстрел.
Скаут, который дает Ларку все эти характеристики, выглядит лет на пятьдесят пять, но все еще подтянут: видно, что не потерял былую хватку, словно все еще немного надеется снова выйти на бейсбольное поле. Ему нравится находить хороших игроков среди вчерашних школьников, и эту слабость он ни перед кем не скрывает.
– Боюсь, что парень бракованный, – замечает кто-то.
– Что у него в анкетных данных? – спрашивает кто-то еще.
Какой-то юноша тихо сидит за единственным в комнате рабочим местом, оборудованным компьютером. Он нажимает несколько клавиш, ищет результаты Ларка по обязательному для всех претендентов в Главную бейсбольную лигу психологическому тесту.
– Все плохо, – говорит юноша после небольшой заминки. – Стремление к победе: один из десяти. Лидерские качества: один из десяти. Добросовестность: один из десяти.
Юноша продолжает читать вслух «досье» на Ларка, по всем пунктам результаты неутешительные.
– Твою мать! – говорит Бугги в сердцах. – У него хоть где-нибудь два из десяти есть?
Бугги самый старший из всех. Как рассказывал сам Бугги, когда он в 1972 работал в службе скаутов клуба «Хьюстон Астрос», ему довелось возглавлять проведение первого психологического теста с питчером Диком Русвеном, который, кстати, прошел отбор по результатам тестирования.
– Брак, – в очередной раз говорит кто-то из скаутов. Никто не возражает.
У скаутов есть несколько кодовых фраз, которыми они описывают то, от чего следует держаться подальше. «Болван» – явно не положительное качество для бейсболиста, но бывают и не очень безнадежные случаи. «Размазня» – уже немного приговор игроку, означает, что парень «не в форме» и «нытик»; тем не менее этот приговор может подлежать обжалованию. Но «брак» – это смертный приговор и обжалованию не подлежит. «Брак» означает, что «у парня проблемы, которые нам решать не по карману». «Брак» звучит как сигнал, что у парня могут быть проблемы с законом, алкоголем или серьезные личностные расстройства. Каждый раз, когда игрока называют «бракованным», юноша-помощник, который присутствует на совещании, достает из картонной коробки магнит с фотографией Фила Мило – бывшего сотрудника клуба «Эйс». Мило проработал ассистентом Билли Бина совсем немного, но при этом успел оскорбить или обидеть почти каждого в клубе. Когда я спросил Пола, как один человек умудрился стать олицетворением целого букета личностных расстройств, тот ответил: «Могу рассказать. В мой первый рабочий день в клубе ко мне подошел Мило, чтобы познакомиться. Первое, чем он меня поприветствовал, было: “Скажу тебе честно. Я не очень рад, что тебя взяли к нам на работу”. Вот таким был Мило».
В первые несколько дней, когда шли собрания по вопросам набора игроков, маленькие фотографии Фила Мило незримо летали вокруг как конфетти. Появление же реальной фотографии Фила Мило как итог обсуждения очередного кандидата говорило о многом. Причем не только о том, чего люди из бейсбольного бизнеса старались избегать при выборе кандидатов, но и о том, как мало они знали о внутреннем мире парней, на покупку которых собирались выбросить кучу денег.
Питчер-старшеклассник.
– В какой колледж он собирается? – нехотя спрашивает Билли.
– Он не собирается в колледж, – говорит скаут, который лучше остальных знает парня. – Он из верующей семьи. Ему дали бесплатный билет в Калифорнийский университет в Ирвине. Тренер его проинструктировал и познакомил с парочкой игроков, а потом парня завели на вечеринку, где все бухали. Парень оскорбился и уехал, заявив, что «в университете ему делать нечего».
– А, ну точно! Похоже, ему просто доктор прописал профессиональный бейсбол, да? – ухмыляется Билли.
– Этого в команду к Мило, – подытоживает Эрик.
Питчер-правша, студент.
– Этот – настоящий задира, – дает характеристику парню Мэтт Кеог. – Он пошлет вас в задницу и еще скажет что-нибудь, чтобы сильнее поддеть. Ну и, ясное дело, доведет вас до белого каления. У него уже была пара удалений с поля.
– А с наркотиками у него проблем нет? – интересуется Эрик.