Страница 30 из 109
— Я могу поехать, — опустив ноги на пол и поправив длинные шерстяные носки, робко предложила Анна.
— Нет уж! — категорически отверг он. — За тебя Костя так перенервничал, что его еще час колотило. Так что хватит! Довезу вас всех до места назначения, и больше никогда не позову к себе на дачу!!! Во всяком случае, на этой неделе.
— На этой неделе точно не получится, и на следующей тоже, — заметила Анна, застегивая молнию на сапогах. — Я в пятницу улетаю, так что к тебе на дачу в скором будущем не попаду.
— Как в пятницу?
— Так… В следующий понедельник к восьми утра на работу. Ну, что? Поехали? — она протянула руку к вешалке за дубленкой, но ее опередил появившийся в проеме входной двери Крылов.
— Слушай, а приходи к нам завтра на вечеринку? Вот сюрприз для всех будет! Правда, Костя? — обернулся он в сторону друга в поисках поддержки.
Тот среагировал не сразу.
— Насчет сюрприза — это точно! — словно поперхнувшись, наконец произнес он. — Малинин после того, как ее увидел, даже песни пел. Конечно, приходи. Завтра в 18.00.
— Я за тобой заеду, если адрес скажешь, — предложил Виктор, не заметив, как нахмурился друг. — На том и порешили. Ну, выходите, я дом закрою.
Всю дорогу Анна слушала пересказ истории извлечения джипа из оврага. Оказывается, вместо минутного спуска вниз наверх автомобиль поднимали почти три часа.
— Не поверишь! — сидя за рулем, активно жестикулировал Хорин. — Все стекла целы, одни царапины да пару вмятин. Даже завелась сразу! На всякий случай ее на эвакуатор затянули и на станцию повезли! Ну, рихтовать, красить, конечно, надо, но, честное слово, я еще не видел такой аварии с такими минимальными последствиями!
В противоположность Виктору, Костя молчал, словно никак не мог выйти из ступора. С таким трудом воздвигнутая железобетонная стена, отделявшая прошлое от настоящего, словно свалилась вместе с джипом в овраг и рассыпалась на огромные куски-валуны, выпустив наружу воспоминания, забытые чувства, желания, которые тут же закрыли собой уродливые руины… Перед его глазами постоянно крутились одни и те же кадры: рыжее пятно дубленки в снегу и безжизненное тело на его руках. Его снова бросило в дрожь.
— …Значит, нам суждено было свалиться в этот овраг, чтобы проверить боеспособность всех местных служб спасения, — донесся до него голос Анны.
— Если бы служб! У нас телефоны разрядились, пока на звонки отвечали! Здесь скорее проверка человеческих качеств, столько желающих было приехать на помощь.
«Нам суждено было свалиться в этот овраг, — повторил про себя Костя фразу Анны. — Мне требовалось подержать ее на руках в бессознательном состоянии, чтобы понять, что я могу ее потерять навсегда. Почему все произошло именно так? Три вычеркнутых из жизни года. Что делать? Никуда не отпустить, запереть за семью замками? Глупо…»
На пороге квартиры Хориных их встретила одетая в лыжную экипировку заметно нервничавшая Лена: оказывается, после двух часов безуспешных попыток связаться по телефону с мужем она решила снова ехать на дачу. После ужина всех стало клонить в сон: сказывалась усталость тяжелого дня.
— Мама, можно, Олег сегодня ко мне поедет? — спросила Катя, услышав команду собираться. — Пожалуйста.
— Если его папа не возражает.
— Дядя Костя, вы, конечно же, не возражаете? Правда? — очень дипломатично уточнила девочка, заставив всех улыбнуться.
— Далеко пойдет! — заметил Хорин. — Некоторым не мешало бы поучиться ставить вопросы. Такси подъехало.
Возле подъезда Артюхина стоял знакомый «Мерседес».
— Дима, а почему вы здесь? — удивилась Анна.
— Ну, слава Богу! — воскликнул он. — Бронислав Николаевич рвет и мечет оттого, что нигде не может вас разыскать. Он в квартире. Мы слышали, что-то случилось с вашей машиной? — обратился он к Косте.
— Молва по городу бежит быстрее ветра, — усмехнулся тот.
— Слава, прости нас, пожалуйста, — прямо с порога стала извиняться Анна. — Я потеряла телефон. Вывалился из кармана. У нас все в порядке, как видишь. Вот…
— Хорошо, — произнес тот, но по голосу чувствовалось, что он по-прежнему напряжен. — Ты уезжаешь или как? — обратился он к Крылову. — Надо поговорить.
— Сейчас выйду. Вот, проводил, как и обещал, до самых дверей.
— Костя от нас ни на шаг не отходит, не волнуйся, — снова попыталась успокоить Савицкого Анна. — Мы теперь под его неусыпным контролем.
— Кое-что я уже слышал… О контроле. Ладно, жду тебя внизу.
— Ну, вот. Теперь вы будете выяснять отношения, — грустно заметила она, закрыв за ним дверь.
— Не будем, потому что правда на его стороне. Я должен был подумать прежде, чем…
— Прежде чем что?
— Прежде, чем устраивать эту забаву. Как завтра с детьми? В котором часу их забрать Малинину? Тебе надо подготовиться к вечеру, так что пусть с Сашей посидят.
— Ты действительно хочешь, чтобы я там присутствовала? — опустив глаза, спросила она.
«Я хочу, чтобы ты была со мной», — едва не сорвалось с его губ, но вслух он произнес другое.
— Это корпоративная вечеринка. Приглашены только сотрудники фирмы, и ты, как наш бывший сотрудник, имеешь полное право там присутствовать. Представляю, как все обрадуются, особенно Александра Андреевна. По-моему, она никого так не любила, как тебя.
«И до сих пор винит себя в том, что сразу не рассказала мне всю историю», — с грустью подумал он.
— Я сам за тобой заеду, — продолжил он после паузы. — Теперь тебе придется пользоваться моим телефоном. Вот видишь, пригодился, — улыбнулся он. — Не забудь включить и поставь на подзарядку, чтобы я лишний раз не волновался. Не буди во мне зверя, — сделал он шаг навстречу и осторожно прикоснулся к ее лицу ладонями.
Анна подняла голову и недоверчиво посмотрела ему прямо в глаза. В ее памяти хорошо запечатлелись слова Кости, когда, очнувшись, она лежала у него на руках на склоне оврага, но потом ей показалось, что он сожалеет о сказанном.
— Я постараюсь, — ответила она, опустив ресницы, и в ту же секунду почувствовала легкое прикосновение губ, в одно мгновение парализовавшее все тело.
Щелкнула дверь. Анна открыла глаза. Пытаясь собраться с мыслями, она долго стояла посреди прихожей.
Спустя час, уложив детей спать, она растерянно сидела перед компьютером и читала-перечитывала пришедшее еще вчера письмо от Джессики:
«Сестренка моя дорогая!Я, наконец, познала, что такое настоящая любовь, и только теперь понимаю всю ту печаль и тоску, что видела в твоих глазах на протяжении трех лет. Сколько же тебе пришлось вынести, родная моя! Но… но я бы никогда не смогла уехать от любимого человека на край света. Это выше моих сил, а значит, ты сильнее меня. Я хочу, чтобы все то, что я переживаю сейчас, передалось тебе через разделившее нас расстояние, и, быть может, случится чудо, и твоя любовь возродится с новой силой. С Новым годом, Анна! Я верю, что в этом году мы с тобой станем самыми счастливыми на свете. Скучаю, целую, люблю. Джессика».
Уже в постели она вдруг вспомнила: «29 декабря в два часа дня, пытаясь убежать от старой жизни, я улетела из Минска. И вот, спустя три года, именно в этот день и приблизительно в этот час происходит из ряда вон выходящее событие, которое снова возвращает меня к этой жизни. Если это не мистика, то что это?»
…Анна погасила на кухне свет и встала у окна. Она нервничала: как встретят ее люди, которые были друзьями, соратниками, просто сослуживцами?
Зазвонил телефон.
«Крылов», — прочиталаона на дисплее.
— Я под дверью, открой, пожалуйста.
— А что, звонок не работает? — удивленно спросила она на пороге.
— Не знаю, — пожал тот плечами и улыбнулся. — Проверка связи, на всякий случай. Ты готова?
Анна растерянно пожала плечами. Попасть к парикмахеру и к маникюрше в предпраздничный день ей удалось с трудом. И вряд ли бы у нее это получилось, если бы не позвонила по оставленным Татьяной телефонам и не упомянула ее фамилию как пароль.