Страница 166 из 213
Повсюду в поле зрения камеры валялись тела. Судя по полному отсутствию какого-либо движения, это были трупы. Похоже, они лежали там, где упали. Никаких следов насилия заметно не было. Тия переключилась на следующую камеру, предоставленную ИИ, — вид изнутри столовой. Здесь все было еще хуже, хотя, казалось бы, хуже некуда. Оборудование и мебель лежали опрокинутыми. По комнате было разбросано еще несколько тел.
Тию охватила дрожь, которая не имела никакого отношения к температуре внутри капсулы. Страх, ужас, беспомощность...
Ее тайные кошмары...
Тия с трудом восстановила контроль над собственной биохимией. Твердо сказав, что это не может быть та самая болезнь, которая когда-то поразила ее. Эти люди явно погибли на месте...
Она уже собиралась было переключиться на следующую камеру, когда Алекс вдруг подался вперед.
— Тия, погоди минутку!
Она послушно остановила изображение, сфокусировав камеру, насколько это позволяли атмосферные условия, четырехсекундная задержка и сама камера. Сама она на это смотреть не могла.
— Еды нету! — сказал наконец Алекс. — Посмотри: повсюду тарелки и прочая посуда, а еды нигде ни крошки.
— Падалыцики? — предположила Тия. — Или то, что...
«То, что их убило? Но никаких следов вторжения извне незаметно...»
Алекс покачал головой:
— Не знаю. Давай переключимся на другую камеру.
Эта находилась снаружи строения, где хранились припасы, — и именно там они обнаружили первых выживших.
«Если это можно назвать «выжившими». Тия смотрела на изображение. Ее охватил такой ужас, что она не могла даже отвернуться. В поле зрения камеры находились трое: подросток, молодой человек и женщина постарше. Они не обращали внимания ни друг на друга, ни на трупы, что валялись у них под ногами, ни на то, что творилось вокруг. Подросток сидел на земле, уставясь на валяющийся перед ним яркий клочок бумаги, и раскачивался вперед-назад. Звук камера не передавала, так что было непонятно, что еще он делает, кроме как раскачивается, но у Тии возникло странное ощущение, что он монотонно мычит.
Молодой человек стоял в двух футах от забора и переминался с ноги на ногу, как будто хотел перепрыгнуть через забор и не знал как. А женщина постарше безостановочно шагала по кругу.
Все трое были чумазые, одежда на них была покрыта грязью и какими-то пятнами. Глаза пустые, волосы лезут в глаза жидкими слипшимися прядями. Тия порадовалась, что камеры не могут передавать вонь.
— Тия, переключись на другую камеру, пожалуйста! — прошептал Алекс после долгой, тяжелой паузы.
Одна камера за другой показывали все то же: либо одни трупы, лежащие в пыли, либо трупы и несколько выживших, совершающих бессмысленные движения. Только одна из выживших занималась чем-то другим: девушка нашла пакет с аварийным пайком и разорвала его. Она целеустремленно запихивала питательные кубики себе в рот обеими руками, как...
— Как животное! — шепотом произнес Алекс. — Она не ест, она жрет, как животное!
Тия заставила себя быть хладнокровной.
— Нет, не как животное, — поправила она. — Здоровые животные так не едят.
Она проанализировала это зрелище так, как будто имела дело с каким-то инопланетным видом.
— Нет, она ведет себя как животное, у которого поврежден мозг, или как наркоман, который так долго просидел на наркотиках, что все высшие функции мозга у него отказали.
Нет, это не «ее» болезнь. Это что-то другое — что-то смертельное, но не то, чем болела она. То, что Тия испытала, нельзя было назвать облегчением, однако теперь она могла отрешиться от ситуации, как-то дистанцироваться.
«Ты ведь знала, что рано или поздно столкнешься с эпидемией. Да, это кошмар, но ты знала, что такое будет».
— Зомби! — прошептал Алекс, когда еще один выживший прошлепал мимо жрущей девушки, даже не взглянув на нее. Девушка тем временем перестала жрать руками и сунула лицо прямо в дыру в пакете.
— Ты насмотрелся фильмов, — отстраненно заметила Тия, отправляя искусственному интеллекту набор инструкций. Надо было выяснить, когда это произошло и сколько времени эти люди пребывают в таком состоянии.
Жаль, что камеры не были настроены на запись — это бы ей очень помогло. Сразу стало бы ясно, сколько времени развивается болезнь — если это эпидемия, у нее должен быть хоть какой-то инкубационный период — и каковы ее начальные симптомы. А вместо этого приходилось опираться на записи археологов и на то, когда они прекратили их делать.
— Алекс, последняя запись, зафиксированная в базе данных, сделана в два ноль-ноль по местному времени полторы недели тому назад, — сказала она. — Один из аспирантов занес в базу данных описание черепков. И после этого — ничего. Никаких записей о болезни, никаких медицинских данных. Никто даже не обращался к ИИ по голосовой связи, чтобы попросить о помощи. Компьютер в столовой запрограммировал синтезатор на то, чтобы еще несколько раз приготовить пищу, потом синтезатор отчего-то испортился.
— Кто-то из них его сломал, — предположил Алекс.
— Возможно.
Она попыталась найти в базах данных еще какие-то сведения, но ничего не обнаружила.
— Это практически все, что есть. ИИ поддерживал жизнедеятельность базы, но с ним никто не взаимодействовал. Так что забудь о том, что я говорила про несколько дней, — такое впечатление, что все заразились и заболели одновременно, где-то около... в какой-то момент между полуночью и рассветом.
Если бы у Тии была голова, она бы ею покачала.
— Просто не представляю, как такое может случиться со всеми одновременно! Ну хоть кто-то должен был произнести хотя бы несколько слов!
— Если только не... Тия, а что, если они спали? Ну, в смысле, бывают вещи, которые происходят во сне, вещества, которые погружают в сон...
Алекс поднял голову от экрана. Вокруг его глаз пролегли морщины от напряжения.
— Если, например, этим можно заразиться только во сне...
— Или если сон и есть первый симптом...
Тия ничего не могла с собой поделать — ей казалось, что она дрожит от страха.
— Алекс, мне придется сесть. Отсюда, из космоса, этим людям ничем не поможешь.
— Не спорю, — он пристегнулся. — Хорошо, леди, — садимся так быстро, как вы только можете. Мне нужно сделать как минимум одну вещь, и быстро, не то мы потеряем еще многих.
Тия сошла с орбиты с внезапным ускорением, от которого Алекса вдавило в кресло, но он и глазом не моргнул. Разве что голос сделался несколько более напряженным.
— Мне надо будет надеть скафандр и добраться до припасов, выставить им еду и воду. Они голодны и обезвожены. Одни духи космоса знают, что они ели и пили все это время, — вполне возможно, что многие умерли от дизентерии или от питания тем, ч н> непригодно в пищу.
Он размышлял вслух, предоставляя Тии возможность вставить смой собственные предположения или предупредить его, на случай, если он задумал что-то неразумное.
— Все остальное — потом, а это сделать надо срочно.
— Открой пакеты с аварийным пайком и расставь миски с кубиками по всей территории, — посоветовала Тия. Ее внешняя обшивка накалилась докрасна — они входили в атмосферу. — И с водой поступи так же. Как будто животных кормишь.
— Так я ведь действительно кормлю животных, — сказал Алекс бесцветным голосом. — Мне придется все время напоминать себе об этом. Иначе я могу наделать глупостей. А ты свяжись с базой Клейнмана, и срочно.
— Я этим уже занимаюсь.
Установить и поддерживать гиперпространственную связь на гаком расстоянии было не так-то просто. Но на то она и мозговой корабль, а не какой-нибудь автомат, оборудованный искусственным интеллектом.
— Держись крепче, — посоветовала она, столкнувшись с первым турбулентным вихрем. — Посадка будет не особо мягкая.
Камера и внешний микрофон на шлеме Алекса позволяли Тии видеть и слышать выживших куда лучше, чем ей того хотелось. Из почти двухсот человек, находившихся на базе, выжило не более пятидесяти, большинство из них — в возрасте от пятнадцати до тридцати лет.