Волшебный квартет

  — Не могу утверждать, что это его вина,— возразил Шишковатый.— Он мог говорить вполне искренне. Вы же помните — он объяснил, что они не могут держать в узде молодые горячие головы. Он сказал, что если бы не они, не случился бы и тот набег семь лет назад.

  — Все дело в том,— сказал Харкорт,— что кроме самих себя мы не можем доверять никому. Нас всего четверо во враждебной стране.

 Глава 16

   На следующее утро все пространство к северу и западу от их наблюдательного пункта на вершине холма казалось совершенно безжизненным. На земле не было заметно ни малейшего движения, никто не показывался и в небе. Как только окончательно рассвело, они двинулись вниз по склону.

   Они шли без остановки весь день и расположились на ночлег в укромном уголке на берегу ручья, в котором удалось поймать немного рыбы на ужин. Ночь прошла спокойно, и на следующий день задолго до восхода солнца они уже тронулись в путь.

   Погода выдалась отменная, и преодолевать горы больше не приходилось. Время от времени на пути попадались холмы, но Иоланде, которая постоянно держалась немного впереди, каждый раз удавалось отыскать между ними какую-нибудь пологую долину, где идти было легко. Высокий холм позади, который послужил им наблюдательным пунктом, опускался все ниже за горизонт, пока во второй половине дня совсем не исчез из вида. По расчетам Харкорта получалось, что они двигаются большей частью прямо на запад, лишь немного отклоняясь к северу. Заметив это, он подумал, что Иоланда, наверное, знает, куда их ведет.

   Примерно через час она остановилась и подождала, пока они поравняются с ней. Когда они подошли, она показала на какой-то столб, стоявший у самой тропы и наполовину скрытый зарослями бурьяна. На нем, держась на одном-единственном гвозде — остальные давно съела ржавчина,— висели остатки деревянной доски. Половина ее сгнила и отвалилась, но другая, с заостренным в виде стрелки концом, еще оставалась на месте, хотя и заметно покосилась. Стрелка указывала в ту сторону, куда они шли. На доске когда-то, очень давно, были вырезаны буквы, ставшие теперь едва заметными. Кроме того, уцелела только часть надписи — лишь самое начало. Харкорт сошел с тропы и присмотрелся к доске. Ему удалось разобрать три буквы — «КОЛ»: остальное безнадежно стерлось от времени.

  — «КОЛ»,— сказал он.— Не слишком вразумительно. Впрочем, это неважно. Все равно того места, куда показывает стрелка, наверное, уже давно не существует.

  — Может быть, это Колодец Желаний? — предположил аббат.— Кажется, коробейник что-то говорил о нем.

  — Конечно,— подтвердила Иоланда.— Должно быть, это тот самый и есть. Он говорил, что, если заглянуть в него, увидишь будущее.

   — Все это чепуха,— сказал аббат.— Нельзя увидеть будущее, глядя в колодец.

  — Возможно, стоило бы попробовать,— возразил Шишковатый.— Не было еще на свете людей, которым нужнее было бы знать будущее, чем нам сейчас.

  — Могу тебе сказать, что ты там увидишь,— стоял на своем аббат.— Собственную физиономию, и больше ничего.

  — Но ведь мы все равно направляемся в ту сторону,— сказал Харкорт.— Так что идем дальше. Если найдем Колодец Желаний, можно будет посмотреть, что в нем видно. А если не найдем, ничего не потеряем.

  Не пройдя и лиги, они увидели Колодец Желаний. Он находился посреди обширной поляны. Его окружала каменная стенка по пояс высотой. Стенка прекрасно сохранилась: камни, аккуратно уложенные на известковом растворе, были все на месте. Рядом стоял колодезный журавль, который покосился, как пьяный, и грозил вот-вот упасть. На том его конце, где когда-то была привязана веревка с ведром, теперь ничего не осталось.

  По другую сторону колодца рос могучий древний дуб, а на одной из его ветвей, которая свешивалась над колодцем, стоял, с трудом удерживая равновесие, тролль необыкновенно неказистого и жалкого вида. На нем были драные короткие штаны, а из его куртки мехом наружу во все стороны торчали какие-то клочья, она была покрыта грязью и вся в репьях. Увидев людей, он от удивления разинул толстогубый рот с поломанными клыками. На шее у него болталась веревочная петля, а конец веревки был привязан к ветке, на которой он стоял.

  — Это еще что такое? — буркнул аббат.— Помилуй Бог, этот тролль определенно собирается повеситься.

  — Я пальцем не шевельну, чтобы его остановить,— заявил Шишковатый.— Валяй действуй,— сказал он троллю,— Не обращай на нас внимания. Прыгай!

   — Если он отвязал свою веревку от журавля,— заметил Харкорт,—то можно не беспокоиться: она должна быть совсем гнилая и наверняка лопнет от его веса.

   — Отойдите! — пронзительно завопил тролль.— Не пытайтесь меня остановить! Я не хочу, чтобы меня спасали!

  — И не подумаем,— сказал Шишковатый.— Мы таких, как ты, не спасаем. А если надо, можем даже потянуть тебя за ноги, когда ты уже будешь висеть, чтобы ускорить дело. Это все, что я готов для тебя сделать.

   — Но это грех! — возразил аббат.— Грешно обрывать свою жизнь собственной рукой. Наша жизнь принадлежит не нам, а Господу Богу.

   — Если речь идет о тролле,— заметил Шишковатый,— то я в этом сильно сомневаюсь.

  — Я не желаю жить! — вопил тролль,— Мне больше незачем жить! Мой мост...

  — Я не совсем согласен с моим другом Шишковатым,— сказал Харкорт,— и не настаиваю, чтобы ты поскорее прыгнул, но, ради Христа, сделай хоть что-нибудь. Или прыгай, или слезай с дерева. Пора как-то кончать.

   Тролль прыгнул. Высоко подскочив над веткой, он полетел вниз, волоча за собой веревку, и тяжело плюхнулся на землю, перевернувшись на спину. Рядом с ним лежал изрядный кусок веревки. Все четверо подошли к нему.

  — Ничего не получилось,— сказал Харкорт с досадой.— Он не рассчитал длину веревки.

   — Он с самого начала только притворялся,— сказал Шишковатый.— У него и в мыслях не было вешаться.

   Аббат покачал головой:

   — Нет, не думаю. По-моему, он просто глуп.

   Харкорт шагнул вперед, взялся обеими руками за свисавшую с ветки веревку и дернул. Веревка лопнула.

   — Я так и думал,— сказал он.— Это веревка с журавля, она бы его все равно не выдержала.

   Он швырнул конец веревки троллю, который пытался сесть.

  — Можешь попробовать еще раз,— сказал он,— если уж ты так решил, только смысла в этом я не вижу.

  И тут Иоланда крикнула:

  — Дракон!

  Харкорт резко повернулся, выхватил меч из ножен и увидел, что сверху на них камнем падает чудище. Оно летело с огромной скоростью, вытянув вперед когтистые лапы и злобно разинув клюв. Чтобы не задеть за дерево, под которым они стояли, дракон так круто накренился, что почти коснулся крылом земли.

   Харкорт изо всех сил взмахнул мечом, держа его в обеих руках и целясь в хищную голову. Сталь звякнула о твердую чешую, и что-то ударило его в бок. Он упал и покатился в сторону, пытаясь избежать нацеленных на него когтей.

  В следующее мгновение дракон скрылся из вида, и Харкорт вскочил. Он увидел, что аббат бежит куда-то из-под дерева.

  — Не выходи! — крикнул Харкорт.— Не выходи на открытое место!

  Услышав его голос, аббат обернулся и махнул рукой. Ругаясь про себя, Харкорт кинулся к аббату — надо же защитить этого старого осла.

  — Смотри! — крикнул аббат, показывая рукой вперед.

   Харкорт посмотрел в ту сторону, куда показывал аббат, и увидел дракона — но не в воздухе, а на земле: он изо всех сил хлопал крыльями, пытаясь подняться.

  — Он зацепился за дерево! — кричал аббат.— И свалился! Теперь он от нас не уйдет!

  Харкорт бросился вперед, к дракону. Краем глаза он увидел сбоку от себя Шишковатого, который бежал в том же направлении, подняв секиру. За спиной у Харкорта пыхтел аббат, стараясь не отставать. Иоланды видно не было.

   Теперь дракон уже был на ногах и развернулся им навстречу. По-видимому, он остался невредим. Но чтобы взлететь, ему нужно было разбежаться. Харкорт увидел, что с шеи у него свисает веревка.