Мозаика Парсифаля

Майкл непроизвольно подумал об иронии создавшейся ситуации. Сегодня утром он облазил весь Палатин, подыскивая место с теми преимуществами, которые теперь обратились против него.

Хейвелок бросил взгляд на часы. До трех оставалось всего четырнадцать минут. Надо действовать быстро, но не раньше, чем появится Огилви. Апачи голыми руками не взять. Он хитер и знает, что следует оставаться как можно дольше вне поля зрения противника, чтобы отвлечь его внимание и энергию во время продолжительного ожидания. Майкл прекрасно понимал это и сосредоточился на женщине с альбомом для эскизов и на мужчине, расположившемся на траве.

Но вот наконец появился Огилви. Без одной минуты три рыжеволосый агент возник в поле зрения Майкла. Он двигался по тропе, ведущей от ворот Грегорио, и пока видны были только его голова и плечи. Огилви прошел мимо сидящего на траве итальянца, ничем не показав, что знает его. Хейвелок обратил внимание на какую-то странность в самом Огилви. Возможно, дело в его одежде, как всегда мятой… но сейчас она была вдобавок и слишком велика для его коренастой фигуры. Как бы то ни было, он казался совсем другим, Хейвелок пока не мог рассмотреть лица; нечто странное было в его походке и осанке. Казалось, пологий склон холма слишком крут для него. Апачи сильно изменился со времени их встречи в Стамбуле. Последние два года не пощадили его.

Огилви подошел к остаткам мраморной арки, служившей входом в убежище, и миновал ее. Итак, отсчет времени начался.

Майкл выбрался из служивших ему укрытием густо разросшихся кустов и торопливо пополз, прижимаясь к земле, вниз по склону, поросшему жесткой высокой травой. Он двигался к северу по широкой дуге, до тех пор пока не оказался у подножия холма. Майкл посмотрел на часы. Прошло почти две минуты с того момента, когда он начал передвижение.

Теперь женщина находилась над ним, на расстоянии примерно ста ярдов и справа от убежища Домициана. Хейвелок не видел ее, но знал, что она на прежнем месте. Женщина избрала прекрасную точку для обзора и в случае необходимости для ведения огня. По всей видимости, опыта ей не занимать. Встав на четвереньки, Майкл пополз вверх по склону, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться. Кругом стояла тишина.

Вот он достиг гребня холма. Теперь женщина была прямо перед ним на расстоянии не более шестидесяти футов. Она по-прежнему стояла у верхней ступени дугообразной белой лестницы, ведущей к мраморной ванне. Перед собой она держала альбом, но ее глаза были обращены совсем в ином направлении. Она безотрывно вглядывалась во вход убежища, напряженная и готовая к мгновенному движению. Хейвелок увидел именно то, что и предполагал увидеть. Теперь рука женщины не покоилась на лацкане, а была скрыта глубоко за бортом габардинового жакета, вне сомнения сжимая рукоятку автоматического пистолета. Ей не составляло никакого труда быстро извлечь оружие и открыть прицельную стрельбу. Майкл, конечно, опасался пистолета, но в данный момент гораздо больше боялся радио. Через несколько секунд радиопередатчик может стать союзником, но сейчас он столь же опасен для него, как и пистолет.

Хейвелок еще раз взглянул на часы. Его раздражал неуемный бег секундной стрелки. Следует торопиться. Он спустился чуть ниже гребня и прошел к выложенной разбитым камнем старинной траншее, идущей от водного источника к ванне. Могучая сорная трава произрастала из трещин на дне и по стенам траншеи, полностью прикрывая ее и придавая ей вид отвратительной, извивающейся тысяченожки. Хейвелок раздвинул влажные скользкие растения, лег на живот и пополз по выщербленному мраморному дну канавы. Через тридцать секунд он вынырнул из зеленых зарослей и оказался в руинах круглого бассейна, который много столетий тому назад видел натертые благовониями, изнеженные телеса императоров и куртизанок. В семи футах над ним, всего восемью полуразрушенными ступенями выше находилась женщина с единственной целью убить его, если ее теперешний хозяин самостоятельно не справится с этой задачей. Она стояла спиной к нему, широко расставив толстые ноги, похожая на сержанта, командующего пулеметным расчетом.

Хейвелок внимательно изучил остатки мраморной лестницы. Ступени казались очень хрупкими, и вторая отделялась от первой металлической решеткой двенадцати дюймов высоты. Решетка, видимо, должна была предотвратить попытки чересчур любознательных туристов проникнуть ниже к руинам бассейна. Любая из ступеней могла с грохотом рухнуть под тяжестью тела. Ну, а если в этот самый момент нанести тяжелый удар? Хейвелок понимал, что решение следует принимать быстро, а двигаться еще быстрее. С каждой минутой будет нарастать тревога убийцы, скрывшегося в убежище Домициана.

Хейвелок тихонько пошарил рукой под свисающими со стены растениями. Его пальцы наткнулись на твердый, с заостренными краями предмет. Это оказался обломок мрамора, по которому две тысячи лет тому назад прошелся резец мастера. Майкл зажал обломок в правой руке, а левой вытянул из-за пояса автоматический пистолет «лама», конфискованный в Чивитавеккия у незадачливого кандидата в мафиози. Много лет тому назад, проходя элементарную школу выживания, он выучился стрелять левой рукой так же, как и правой. Это искусство теперь должно послужить ему. Оно явится его личным прикрытием. Если его тактика не сработает, то женщине, которая должна гарантировать его смерть на Палатинском холме, придется самой умереть. Но пока это было всего лишь прикрытие, вариант, призванный сохранить ему жизнь. Хейвелок очень не хотел сорвать свидание, назначенное в убежище Домициана.

Он медленно приподнялся и, выставив вперед согнутую в колене ногу, изготовился к броску. Теперь женщина находилась прямо над ним на расстоянии не более четырех футов. Майкл отвел назад правую руку с тяжелым острым обломком и, бросившись вперед, одновременно метнул его изо всех сил в укрытое габардином пространство между лопатками женщины.

Шум или инстинкт? Женщина начала повертываться в его сторону, но уже последовал удар. Остроконечный обломок врезался ей в шею у основания черепа, черные волосы мгновенно окрасились кровью: Хейвелок пронесся по ступеням и, обхватив ее за талию, сволок вниз через металлическое ограждение, одновременно зажимая предплечьем рот. Они оба тяжело упали на мраморное дно ванны. Во время падения Майкл сумел повернуть тело женщины и теперь оказался сверху. Он наступил ей коленом на грудь и сильно надавил стволом «ламы» на горло.

– Слушайте меня внимательно! – жестко прошептал Хейвелок, твердо зная, что ни посольство, ни Огилви не стали бы сотрудничать с человеком, не знающим английского языка, – слишком велика цена возможного недопонимания. – Берите радио и потребуйте, чтобы ваш приятель явился сюда со всей возможной скоростью! Скажите, что ситуация чрезвычайная. Скажите также, чтобы он прошел через рощу ниже арки. Вы не хотите, чтобы он попался на глаза американцу.

– Cosa dici?[20]

– Вы меня слышали и все прекрасно поняли! Делайте как вам говорят! Скажите, вам кажется, что вас обоих предали. Спокойно! Я понимаю по-итальянски! – добавил Хейвелок и сильнее вдавил ствол пистолета в шею женщины. – Presto![21]

Широкое мужеобразное лицо женщины исказила гримаса боли. Словно кобра с зажатой щипцами змеелова головой, она со свистом втянула в себя воздух. Майкл поднял колено, и она неуверенным движением потянулась к лацкану жакета, отвернула его и извлекла на свет миниатюрный, размером с толстую пуговицу микрофон. В самом его центре находилась крошечная кнопка передатчика. Женщина надавила на нее, и через Палатинский холм на расстояние нескольких сот ярдов полетел радиосигнал.

– Trifoglio! Trifoglio![22] – поспешно произнесла она позывные. – Ascolta! Abbiamo un’emengenza![23] – Она точно исполняла приказ Хейвелока. В хриплом шепоте ясно слышались панические нотки, они усиливались по мере того, как ствол «ламы» все сильнее давил на ее горло. До слуха Майкла донесся ответ, произнесенный металлическим голосом:

20

Что вы сказали? (ит.)

21

Живо! (ит.)

22

Трилистник! Трилистник! (ит.)

23

Внимание! Чрезвычайное положение! (ит.)