Страница 6 из 280
Удобно расположившись на мостике, ван Рейн закурил свою глиняную трубку с длинным чубуком.
— До Антареса целый месяц пути,— сказал он и благочестиво добавил: — Храни нас святой Дисмас.
— Я лично больше полагаюсь на святого Николая, защитника путешествующих,— заметил Торрес.— Хоть он и ваш тезка.
— Кой черт,— откровенно обиделся ван Рейн.— Вы имеете что-нибудь против меня?
— Ну,— пожал плечами Торрес,— храбрость ваша меня восхищает, уж слабаком-то вас не назовешь. Ведь это надо же — отправиться в космос пиратствовать, чтобы поймать пиратов. Если у кого такое и выйдет, так только у вас.
— А у вас, у молодежи, много нахальства и мало вежливости.— Торговец окутался облаком вонючего дыма.— В наши дни капитану говорили «сэр», даже поднимая бунт на борту.
— Меня беспокоит один момент,— откровенно признался Торрес. Прежде он никогда не утруждал себя разработкой каких-то там стратегий, для его ума и тела всегда находились более приятные занятия.— Вполне можно считать, что враги не прослышали еще о решении Братства, однако полное прекращение полетов должно заставить их задуматься. Кроме того, курс проложен настолько близко к известной борфудианской базе, что нас обязательно обнаружат. А что, если они заподозрят неладное и вышлют полдюжины кораблей?
— Вряд ли, ведь эти, в пуп их и в гроб, патрульные корабли крейсируют на большом расстоянии друг от друга, чтобы прикрывать максимальную площадь. Если нас заподозрят, то просто не станут трогать, хотя и в этом я сильно сомневаюсь, больно уж ценен для них каждый улов.
Ван Рейн поднял свою тушу из кресла. Хорошо все-таки в космосе, можно установить искусственную гравитацию поменьше и чувствовать себя чуть ли не таким же шустрым, как в молодости.
— В вашем, друг мой, сосунковом возрасте люди с трудом понимают, что в жизни почти нет понятия «наверняка», одни вероятности. Надо просто стараться, чтобы шансы были в твою пользу, тогда при долгой игре обязательно выиграешь. Сейчас ваша вахта, и я посоветовал бы вам вывести на проектор какой-нибудь учебник теории вероятностей: в компьютере отличная библиотека, и делать все равно больше нечего. А я удаляюсь на небольшое совещание с Доркас Жерардини.
— Хотел бы я управляться со своими командами, как вы с этой своей,— скорбно посетовал Торрес.
— А почему бы и нет, мальчик? — экспансивно взмахнул рукой ван Рейн.— Что тебе мешает? Пока ты приносишь компании выгоду и не доставляешь ей беспокойств, компания не станет заглядывать тебе через плечо и дышать в затылок. Чего вам, молодым охламонам, не хватает, так это инициативы. Вот доживете до моих лет, станете старыми и толстыми, тогда-то и оглянетесь назад и пожалеете об упущенных возможностях.
Несмотря на малое тяготение, палуба едва не прогибалась под грузными шагами торговца.
Волшебные огни в черноте неба — на эту картину можно смотреть бесконечно. Видеоэкраны обрамили серебряную россыпь Млечного Пути, рубиновый огонек Антареса, завиток туманности, украшенный отдельной яркой звездочкой. Ярче всех выделялся золотисто-желтый Борфу.
Вторую неделю напряженный, как струна, «Меркурий» глотал миллиарды миль, тысячу раз в секунду ныряя в гиперпространство и снова из него выходя.
Сидевшая в кают-компании Доркас не могла оторвать глаз от экрана.
— Как красиво,— чуть слышно выговорила она.— Только мне от этого еще страшнее.
— Что же тут страшного, малышка? — лениво поинтересовался ван Рейн. Он лежал на диване, уставив свой величественный нос в потолок.
— Они... они же в любую секунду могут на нас броситься. Господи, и зачем только я полетела?
— Сколько я помню, был какой-то разговор насчет тиаро-новой шубы, а также сережек из огневика.
— Ну а если они все-таки нас захватят? — Пальцы, вцепившиеся в руку ван Рейна, дрожали.— Что тогда будет?
— Я же говорил тебе, что оставил деньги специально на твой выкуп. А еще говорил, что деньги могут их и не заинтересовать. Или нас попросту разнесет в клочья, так что и выкупать будет некого. Сто чертей в кресло и в масло! Ты можешь на секунду стихнуть?
Из динамика интеркома послышался встревоженный голос Торреса:
— Обнаружена волна скоростного корабля, сближается курсом на перехват.
— Все по местам! — взревел ван Рейн.
Доркас взвизгнула. Он схватил ее под мышку, отнес — получив в процессе несколько царапин — по коридору в свою кабину, кинул на кровать, посоветовал привязаться покрепче и побежал, тяжело отдуваясь, на мостик. Экран внутренней сети показывал машинное отделение; надевшие уже броню Петрович и Сейнчи стояли наготове, их лица блестели от пота. Торрес сидел, нервно покусывая губу, и дрожащими от волнения пальцами настраивал приборы.
— Хоккей,— сказал ван Рейн.— Вот наконец и то, для чего мы сюда прилетели. Надеюсь, вы не забудете, что и как надо делать,— сейчас не репетиция, и я не смогу стоять у вас за спиной, поправляя каждую дурацкую ошибку.
Он грузно плюхнулся в кресло перед главным пультом, туго затянул привязные ремни и забегал пальцами по клавиатуре управления, отдавая приказания компьютерам и управляющим цепям, всем телом ощущая чуткую отзывчивость огромного сложного организма — корабля. Двигатели «Меркурия» все еще работали почти на холостом ходу; дикая мощь, спрятанная в них и готовая в любой момент рвануться наружу, приятно успокаивала.
Чужак подошел на дистанцию связи, при которой два движущихся поля заметно наложились. Как и принято в таких случаях, пилоты начали выравнивать частоту и фазу колебаний своих кораблей, чтобы между ними могли проходить радиоволны. Наконец аппарат внешней связи загудел; Торрес нажал кнопку «прием».
На ожившем экране появилось изображение по-кошачьему гибкого борфудианского офицера, затянутого в угольно-черный мундир. Несмотря на узкий лоб, полное отсутствие волос и голубоватый оттенок кожи, его лицо отдаленно напоминало человеческое, глубоко посаженные глаза горели желтым огнем. В углу экрана виднелся второй офицер, сидевший у оружейного пульта, а также непременный борфудианский шестирукий базальтовый божок.
— Эй, на земном корабле! — По-английски голубой красавец говорил вполне бегло, хотя и с сильным акцентом, сказывалось устройство рта и гортани.— С вами говорит Рентарик, капитан принадлежащего Коссалуту фрегата «Ганток». Вторгнувшись во владения Его Могущества, вы нарушили священнейшие законы Коссалута Борфудианского. Готовьтесь принять на борт группу захвата.
— Да в гробу я видал таких склизких пучеглазых тварей! — Ван Рейн распалял себя, его лицо налилось кровью.— Мало того что вы захватываете моих людей и мои корабли с дорогими товарами, так ты еще набрался наглости говорить о каких-то законах!
Пальцы Рентарика тронули висевший у него на шее миниатюрный церемониальный кинжал.
— Да будет тебе известно, старик, что законы Коссалу — единственные законы всей этой области пространства. Вы можете уберечь себя от дополнительного наказания — импульсной активации нервов, если сдадитесь без сопротивления.
— Согласно обычаям цивилизованных рас, межзвездное пространство открыто для любого мирного корабля.
— А мы, капитан,— широко улыбнулся Рентарик, оскалив ярко-зеленые, непривычной формы зубы,— руководствуемся исключительно своими собственными законами.
— Ja, только на этот раз вы, сучьи дети, вознамерились применить силу против ван Рейна. На этом навозном шарике, который вы называете своей планетой, вскоре получат неприятные известия.
Рентарик произнес несколько слов на своем языке, а затем снова перешел на английский.
— Я только что записал рекомендацию поставить вас лично после кондиционирования на ильянские рейсы. Органические компоненты, содержащиеся в атмосфере этой планеты, вызывают у вашего вида аллергические реакции, крайне болезненные, но не настолько опасные, чтобы выдавать по этому случаю герметические скафандры. А остальные члены вашей команды пусть примут это во внимание.
Глаза ван Рейна радостно вспыхнули.
— Слушай, если вы перестанете захватывать астронавтов и будете их попросту нанимать, тогда я могу вас снабжать анти-аллергенами и лекарствами — за вполне умеренные комиссионные.