Страница 259 из 280
О да, я согласна: приверженцы феодализма коварны. Они нанимают вас, торгуют с вами, не лезут в вашу личную жизнь; время от времени они принимают в свое сословие одного-двух из вас и, самое главное, освобождают вас от налогов. Я частенько слышала, как траверы, мужчины и женщины, заявляли, что вполне довольны нынешним положением дел. Но спросите себя: разве это не изощренная форма рабства? Разве вам не отказывают в праве платить налоги, которые идут на общественные нужды и тратятся по усмотрению ваших демократически избранных представителей? Вас устраивает бездействующее правительство, которое служит погрязшей в упадничестве аристократии, или же вы хотите оставить в наследство своим детям государство — да, назову его содружеством, — которому по плечу любое дело? Ответьте мне!»
Одни слушатели разразились одобрительными возгласами, другие негодующе взревели, но большинство стояло в тревожном молчании. Прежде Освободительный Фронт никогда не посылал оратора (тем более своего предводителя) в Ручей-Свистун. Разумеется, Сандра понимала, что присутствовавшие здесь люди уже бывали на таких вот сходках и слышали похожие речи по телевидению; кое-кто читал и бунтарскую литературу, а некоторые, возможно, заходили в штаб-квартиру движения в Звездопаде. Но сейчас Сандра с пугающей внезапностью осознала непревзойденную силу воздействия такой вот встречи наяву, когда глаза видят говорящего во плоти, уши непосредственно воспринимают голос, а тела плотно прижаты друг к другу в толпе. В человеке просыпается его древний пращур, обезьяна. В голове у нее промелькнула злорадная мысль: быть может, именно поэтому кланы и Последователи так увлекаются пустой показухой?
Повернув голову, Бродерик увидела их с Питом на лошадях. И Пит, и Сандра уже пользовались определенной известностью, и Бродерик знала их в лицо. Она тотчас набросилась на них, заявив с тонкой насмешкой:
— О, приветствую! Смотрите все, кто к нам пришел. Петер Асмундсен, братец вашего управляющего; Сандра Тамарин, возможно, ваша следующая Великая Герцогиня. Сэр, мадам!
Титул Сандры напомнил тем, кто знал об Эрике, что он может в свое время взойти на трон, и тогда ими будет править человек, чуждый им по крови.
— Надеюсь, вас не обидело мое предложение провести кое-какие реформы?
— Нет, нет, — крикнул Пит. — Продолжайте в том же духе.
— Быть может, вы хотели бы ответить?
— Нет, это ваша речь.
Последователи рассмеялись, их поддержала половина траверов. Бродерик сразу поняла, что чары разрушены: и мужчины, и женщины начали поглядывать на часы. В большинстве своем это были искусные технические специалисты, которые не могли долго отсутствовать на своих рабочих местах без ущерба для производства. Теперь, чтобы оживить их интерес, Бродерик пришлось бы начинать сызнова.
— Я рада, что вы здесь, — сказала она. — Мало кто из вашего сословия считает нужным вести споры по вопросам, поднимаемым Освободительным Фронтом. Благодарю вас за это доказательство приверженности чаяниям общества… Вы хотите ответить мне?
Все выжидательно уставились на Пита и Сандру. Охваченная смятением, Сандра почувствовала, что язык у нее будто к нёбу прирос. Казалось, небосвод навалился на нее всей своей тяжестью. В этот миг Пит подал лошадь чуть вперед; свет заиграл на его пышной белокурой шевелюре, глаза заблестели, и он произнес своим зычным голосом, донесшимся до самых дальних закутков сквера:
— Что ж, благодарю вас, но мы здесь — всего лишь гости. Любой, кого интересуют все стороны обсуждаемого вопроса, может отправить факс в редакцию квадропрограмм двенадцатого номера «Уикли метеор» в Звездопад. А потом найти и прочесть множество книг, стенограмм переговоров и всего, что только душе угодно.
Я же могу сказать лишь одно, нравится вам или нет. Я не думаю, что народовластие или всевластие знати, равно как и любое другое общественное устройство, должны рассматриваться как некая самоцель. Все это — лишь средства достижения чего-то, верно? В таком случае спросите себя: может быть, то, что мы имеем сегодня, хотя бы помогает сделать Гермес пригодным для жизни, а саму эту жизнь приятной?
Если вы обеспокоены, то… Полагаю, почти все вы знаете, что я отвечаю за работы по исследованию и эксплуатации других планет, а не за хищнический грабеж нашей собственной, той, на которой вы живете. Работа эта трудна, а зачастую и опасна, но если тебе суждено остаться в живых, появляется неплохая возможность разбогатеть, а кроме того — непременно испытать удовлетворение при мысли, что ты сделал дело, которое мало кому по плечу. Нам постоянно не хватает рабочей силы. Я буду рад, если вы пришлете мне по почте заявление о приеме на работу. — Он немного помолчал. — А вот мой брат обрадуется этому куда меньше. Продолжайте ваше собрание! — воскликнул он под общий хохот и увел Сандру прочь.
Потом, когда они, так и не пообедав, ехали через лес обратно, Петер извинился:
— Мне очень жаль. Давай повторим эту поездку как-нибудь в другой раз. Я и понятия не имел, что тут может случиться такое.
— Я рада, что это случилось, — ответила Сандра. — Было весьма занятно. Даже более чем занятно.
«Я кое-что узнала, — вспоминала теперь Сандра Тамарин-Асмундсен. — Может быть, тогда, а может быть, чуть позже я поняла, что люблю тебя, Пит».
Шли годы, Освободительный Фронт набирался сил. Ее правление превратилось едва ли не в постоянные поиски компромиссов. Хотя теперь траверы получили право голоса при выборах местных властей, Бродерик и ей подобные продолжали твердить, что-де это право сродни кости, брошенной собаке. И им, похоже, удалось обратить в свою веру еще больше народу.
Интересно, каков этот Бенони Стрэнг?
*
Сандра приняла его в своей комнате для закрытых совещаний, и ее ждал сюрприз. Стрэнг оказался среднего роста, худощавым, с довольно миловидным квадратным лицом, загорелым и украшенным тонкими усиками; чуть тронутые сединой каштановые волосы были зачесаны назад. Мягкие речь и повадка, одежды из дорогой ткани неброских тонов, но сшитые по последней земной моде. Стрэнг поклонился Сандре так, как к тому приличия обязывали травера. (Член кланов пожал бы Герцогине руку, а Последователь отдал бы честь.)
— Приветствую, ваша милость, и благодарю за оказанную мне честь, — произнес он традиционные слова, хотя гермесский выговор уже выветрился из его речи. Должно быть, он много лет прожил вдали от тех Стрэнгов, которые были внесены в городской справочник в разделе «Траверы».
Горло Сандры напряглось, словно для того, чтобы не дать сердцу выпрыгнуть наружу. «Изменник. Изменник». Она с великим трудом заставила себя произнести:
— Садитесь.
И опустилась в свое резное кресло.
Стрэнг сел.
— Как приятно вернуться домой, мадам. Я уже почти забыл, какие тут прекрасные места.
— А где еще вам довелось побывать? — спросила Сандра и подумала: «Я должна узнать о нем все, что только смогу, даже если для этого мне придется улыбаться ему».
— Да мало ли где, мадам. Моя карьера похожа на игру в шашки. Если угодно, я с удовольствием окунусь в воспоминания, но подозреваю, что сегодня вам захочется сразу перейти к делу.
— Да. Почему вы работаете на бабуритов?
— Я не то чтобы работаю на них, мадам. Я надеюсь, что смогу всеми силами служить Гермесу. Он не всегда бывал добр ко мне, но это — планета моих предков.
— Подвергнувшаяся нашествию!
Стрэнг нахмурился, словно это замечание ранило его.
— Я сочувствую вам в вашем несчастье, мадам. Но Бабур только пытается остановить Содружество. Разведка узнала, что вражеский генштаб разработал и уже начал проводить в жизнь план захвата этой системы.
«Это — только твои слова», — подумала Сандра, но невольно почувствовала сомнение.
— Вряд ли стоит пенять на Бабур за эти воинственные действия, — продолжал Стрэнг. — Да и с вашей точки зрения, это, очевидно, меньшее из двух зол. Бабур не хочет править вами, да и не может. Такая мысль просто нелепа. Самое большее, чего он, вероятно, пожелает, — это какое-нибудь соглашение о послевоенном оборонительном союзе. А вот Содружество все время выражало сожаление, что несколько его колоний отделились от него.