Спасательный корабль

— Я избавлюсь от него, — холодно ответила инопланетянка. — Он осквернил навигационную книгу и, по соображениям чести, должен быть исторгнут из нашей среды.

— Но это же ваше бесчестье! — в ярости крикнул Джайлс. — Он вам не принадлежит! Вы не имеете права! Он мой человек, не ваш, только мне решать — оставить ему жизнь или убить! Вы — похититель, лишенный чести!

Реакция была мгновенной. Капитан буквально бросила Эстивена, который, задыхаясь, упал на пол. Руки ее были подняты вверх, длинные пальцы направлены на Джайлса, готового встретить нападение инопланетянки.

Но руки опустились. Капитан отвернулась от Джайлса и рухнула в кресло, устремив взгляд на главный экран.

— Заберите его. — Голос альбенаретки был холодным и равнодушным. — Он осмелился тронуть и перелистать страницы книги, которая для нас — святая святых. Делайте с ним, что хотите. Но если я еще раз увижу его в носовой части корабля, я сочту, что тот, кто не способен управлять своей собственностью, лжет относительно своих прав на нее.

Джайлс поставил Эстивена на ноги, приподнял его в воздухе, отбивая слабые попытки сопротивления, подтолкнул вперед и вывел из отсека Капитана. Они прошли в первую секцию корабля, затем в среднюю.

Арбайты столпились в первом отсеке, разбуженные громкими голосами и альбенаретской речью. При приближении Джайлса и Эстивена они, подобно волне, отхлынули в средний отсек. Подойдя поближе, Джайлс подтолкнул к ним Эстивена и позвал Мару. Та замешкалась на секунду, и Джайлс раздраженно притянул ее к себе, чтобы его слов не услышала альбенаретка.

— Посмотри за Эстивеном, — сказал он ей. — Капитан чуть не задушила его, но все обошлось.

— Что?!! — начала Мара. Джайлс взглядом остановил ее.

— Я только что спас его дурацкую жизнь… да тише же! — хрипло прошептал Джайлс. — Но я не гарантирую, что смогу спасать вас и дальше, если вы не будете слушаться приказов. Так что делайте, как я вам говорю, и не пускайте Эстивена в носовую часть корабля, если вам дорога его жизнь!

Он повернулся и вышел. Сзади рыдал рухнувший на пол Эстивен.

— Я не хотел сделать ничего дурного. Я не мог заснуть. Я думал, это просто книга, чтобы ее читать, рассматривать, понимаете…

Джайлс в сопровождении Хэма вернулся в носовой отсек корабля.

— Хэм, — сказал он рослому арбайту, — удерживай их на месте. Мне надо подумать.

Хэм кивнул и встал в дверном проеме. Джайлс бросился на койку. Теперь в довершение всего надо ломать голову из-за Эстивена. Джайлс ни на секунду не поверил, что тот хотел просто посмотреть на навигационную книгу. Да и войти в помещение Капитана требовало такого мужества, каким — в этом Джайлс готов был поклясться — Эстивен вовсе не обладал. С другой стороны, зачем ему эта книга? Альбенаретская математика для него пустой звук, притом руководство по навигации вряд ли содержало свободные места, как та старинная математическая книга Гроса, на страницах которой Эстивен хотел записывать свою музыку.

В среднем отсеке корабля вновь включили уже знакомых Боссера и Сингха. В такт однообразной мелодии вопросы в мозгу Джайлса как бы сновали вверх и вниз, описывали круги…

Внезапно он очнулся с ощущением, что проспал. Над его койкой неясно маячила фигура Хэма.

— Мара хочет поговорить с вами, ваша честь, сэр, — сказал он.

— Да? — Джайлс сел на койке, протирая глаза. Он увидел, что Мара стоит как перед невидимым барьером у входа рядом с переборкой.

— Садись, — сказал он. — Побереги силы. Нам они еще потребуются.

Она с секунду поколебалась. Потом все же села.

— Вы правы, — сказала она.

Джайлс улыбнулся. Она нередко проговаривала неожиданные вещи — утверждения или вопросы, которые показались бы дерзкими, если бы не невинный тон. Арбайту не пристало рассуждать, прав Джайлс или нет. Он вспомнил, что подумал о ней вскоре после первого знакомства.

— Скажи мне, Мара, — начал он. — Ты случайно выросла не в семье Эделей?

— Я? — Она засмеялась. — Ничего похожего. Мой отец умер, когда мне было всего три года. В нашей семье восемь детей; благодаря ошибке компьютера мои родители получили разрешение на большое потомство и долго не отдавали себе отчета в том, что это просто ошибка. Потом, как я уже сказала, отец умер, а мать получила особое разрешение посвятить все свое время семье. Ей даже разрешили взять в дом бабушку, чтобы та ей помогала. Так что росла я примерно так же, как если бы жила лет сто пятьдесят назад, до Зеленой Революции.

Джайлс в изумлении воззрился на Мару.

— И ты не жила в интернате? — спросил он.

— Ну, я прошла обычный курс, — ответила она. — Но дома я попадала в наш собственный домашний круг. Типичная старинная средневековая семья.

— Понятно, — сказал он. Его охватила жалость к ней. Неудивительно, что девушка попала в эту ловушку — вступила в организацию «Черный четверг». Какое-то мгновение он боролся с искушением предупредить ее, сказать, что Бисет опознала в ней революционерку, но привычка подчинять себя долгу взяла верх.

— О чем ты хотела поговорить со мной? — спросил он.

Мара предусмотрительно глянула в сторону среднего отсека корабля, но магнитофон играл достаточно громко.

— Я хотела сказать вам об Эстивене, — проговорила она. — Мне показалось, что вы должны это знать. У меня нет диплома медсестры, но в школьные годы я проходила стажировку в медицинском учреждении. У Эстивена что-то неладно со здоровьем. Руки у него ледяные, хотя воздух на корабле густой, как в парилке, а пульс частый и неровный.

Джайлс посмотрел на нее с уважением.

— Очень хорошо, что ты заметила и пришла рассказать мне, — сказал он. — Но чем могут быть вызваны эти симптомы?

Она покачала головой.

— Я проходила практику в течение одного года и к тому же совсем девчонкой.

Джайлс кивнул.

— Понятно. Что ж, я поговорю с Эстивеном, может быть, он сам знает, что с ним происходит.

— Что бы это ни было, мы вряд ли сможем ему помочь, — сказала Мара. — На этом корабле нет никакого медицинского оборудования и лекарств. Не знаю, что и делать.

Джайлсу показалось, что она говорит с искренним огорчением.

— Это не входит в твои обязанности, — мягко напомнил он ей. — За это отвечаю я.

— Да, разумеется, — сказала она и сделала жест, словно отмахиваясь от сказанного Джайлсом. — Вы, Эдель, полагаете, что всю ношу должны взвалить на собственные плечи. Но вы заперты здесь с оравой арбайтов, а что вам известно о них?

— Что мне… — повторил он с изумлением и умолк. Как далекое эхо, вспомнились слова Пола Оки, говорившего ему почти то же. Если бы не изумление, он бы не прореагировал на нелепое обвинение Мары. — Разве ты не рассказывала мне о том, что все низшие классы мечтают попасть в Колонизованные миры?

Джайлс запнулся. Он посмотрел в сторону переднего и среднего отсеков корабля. Хэма там не было. Он, стало быть, в кормовом отсеке собирает урожай или подыскивает для себя плод иб. Тем не менее Джайлс понизил голос.

— На днях, — сказал он, — я долго разговаривал с Хэмом. Он очень страдает. Корабль уносит его далеко от тех, с кем он привык работать. Он готов отдать все, что угодно, лишь бы вернуться на Землю. Может быть, я знаю об этом арбайте больше, чем ты думаешь.

— А, Хэм! — сказала Мара. — Это просто аморально, когда бедные беспомощные дети, подобные Хэму, проходят генный контроль и из них растят нечто вроде животных…

— Шш! — сказал Джайлс встревоженно. — Говори тише. Есть люди… кто-нибудь на борту может донести на тебя.

Мара стала говорить тише, но в голосе ее по-прежнему сквозило презрение.

— Вы имеете в виду эту доносчицу? — сказала она. — Я ее не боюсь!

— Доносчицу? — переспросил Джайлс.

— Полицейского агента, — сказала Мара. — Бисет.

Он не верил свои ушам.

— Ты… ты знаешь, что она служит в полиции?

— Разумеется, — сказала Мара. — Об этом на корабле знают все. С каждым кораблем работников-арбайтов Межгалактическая полиция посылает своего агента. Любому арбайту это известно.