Паутина Света

[A]: Похоже на страшилку. "Отберём у красных атомную дубину и наш мир будет процветать".

[K]: Скажу честно — я далёк от политики государств. Моё дело — защита от аякаси обычных людей, и я делаю это, как меня научили.

[А]: Тогда распоряжение правительства Японии странное. "Наблюдать и не вмешиваться"…

[К]: Как я и сказал, я далёк от политики. Боюсь тут именно она. Очень надеюсь, что премьер знает, что делает…

Далее идёт разговор о современной политике Японии, см. документ в соответствующем разделе Архива клана. Конец стенограммы

Интерлюдия 7

Региональный офис Социального Комитета — Такамия

Мерухи Джингуджи, Суговара Коуджи, Заккери Алан, Хаяте Хоуки (инспектор комиссии по соцразвитию) и Гинко

— Уважаемые принятые маги клана, — Мерухи Джингуджи, одетая в традиционное чёрное платье глубоко поклонилась зрителям: "поклон уважения", склонив корпус на 45 градусов, — вы проделали огромную работу по созданию с нуля огромной организации — Социального Комитета Японии. Именно вы взвалили на свои плечи незримый для простых служащих груз — оберегать нашу страну и простых людей от враждебных сверхъестественных сил. Не "мистики" из полиции, не боевые отряды быстрого реагирования — именно вы составили костяк той системы, что в течение последних двадцати лет спасла и спасает сотни жизней и тысячи судеб по всей территории Островной Империи. Вы же защищали и оставшихся без поддержки кланов и родившихся вне семей с магической традицией одарённых, обеспечивали твёрдой рукой социальный порядок и действие гуманитарных норм на закреплённой за вами территории. И правительство Японии высоко оценило вашу работу! Изначально неправительственная структура, поддерживаемая нашим кланом, отныне становится частью аппарата государственного управления и контроля — в том числе и за магическими проявлениями на территории страны. К сожалению, я, как частное лицо, не имею права и дальше номинально возглавлять Комитет — теперь эта обязанность возлагается на плечи сотрудников Комиссии по Социальному развитию Японии. Прошу простить меня, что вынуждена покинуть вас в такой значимый для всех момент — момент признания великой пользы Вашей работы для страны! Но… родитель, вырастив ребёнка, должен отойти в сторону, когда тот достигнет совершеннолетия. Как женщина, как мать, я прекрасно это понимаю. И как глава клана, я готова принять всех, кто не захочет связать свою будущую работу с Комитетом, или кто выйдет из его состава позднее. Однако, прошу — Япония нуждается в вашей работе, в вашем опыте и в вашем таланте. Те, кто решат продолжить службу в Социальном Комитете, получат статус аккредитованных государственных служащих и прибавку к жалованию. На время работы на Комитет приоритетная присяга клану Джингуджи для вас приостанавливается, ибо ваша вотчина теперь — сама Япония. Это огромная честь для меня — стоять здесь, вместе с вами, у истоков столь успешного начинания, как теперь уже только Ваша организация! Прошу вас — позаботьтесь о гражданах нашей страны так же хорошо, как заботились о них раньше!

Повторный глубокий "уважительный поклон" в исполнении лидера Джингуджи сменила надпись "трансляция окончена". Изображение на метрового размера "плазме", временно закреплённой в малом актовом зале со стороны сцены, медленно погасло, и сорок восемь человек, во время выступления сидевших на нескольких рядах стульев, а под конец вскочивших и согнувшихся в едином поклоне, уселись обратно. А на небольшое возвышение перед экраном вышел директор регионального офиса Суговара Коуджи.

— Коллеги! — начал он. — Мы стоим на пороге нового этапа работы, но, прежде чем начать его, необходимо завершить старые дела. Сейчас я прошу всех магов, не входящих в чрезвычайную боевую группу, подойти к стойке и сдать скрывающие амулеты под роспись. Кроме этого, необходимо сдать выданные из хранилища клановые артефакты Джингуджи и всю имеющуюся документацию ДСП. После чего будет проведена корректировка памяти согласно действующему правилу о приостановлении присяги клана для магов, чей потенциал слабее минимального боевого стандарта. Вы в курсе — это было в контракте на вступление в ассоциированные члены Клана. После окончания работы на Комитет и при желании продолжать работать на Клан Джингуджи, ваша память будет разблокирована. И ещё одно. В связи с переподчинением, у нас будет отключена система электронного управления документооборотом, и я предвижу некоторые проблемы с делопроизводством. Постараемся достойно преодолеть эту временную сложность, пока нам будут настраивать систему документооборота для Правительственных Учреждений. На этом всё. Спасибо!

Десять лет работы на Джингуджи в составе интернационального коллектива с японским уклоном — вроде бы достаточно, чтобы научиться понимать коллег. И, в основном, сомневаться в собственном понимании не приходилось. Но вот в такие моменты… Казалось бы — что может быть неприятнее, чем блокировка воспоминаний? Европеец или американец попытались бы оттянуть такое действие как можно сильнее или вообще как-нибудь уклониться. Сумасшедшие японцы! С улыбкой (!) подходить к амулету блокировки и его оператору и говорить "пожалуйста, позаботьтесь обо мне"! По счастью, Заку ничего подобного не грозило — маги уровня минимального боевого стандарта и выше при прохождении инициации получали в том числе и защиту сознания от контролирующего воздействия. Или, как ходили упорные слухи, проклятье — действие над "принятыми" магами проводила одна из женщин младшей семьи Джингуджи, и стандартными способами оно не выявлялось.

Работа над слабыми магами шла в пять потоков — сотрудник подходил, ему зачитывался список скрываемой информации: довольно длинный, где перечислялись все сведения "ДСП" и то, что директор филиала включил самостоятельно: факт использования скрывающих амулетов, например. Сотрудник соглашался (под запись) и оператор запускал "номерной" артефакт. Каждое магическое устройство имело свой независимый протокол шифрования, и чтобы вскрыть блокированные участки памяти, нужно было использовать именно его. Как и многое другое, артефакты после обработки паковались на отправку в расположение клана Джингуджи.

Упаковка и запечатывание контейнеров тоже не обошли Заккери стороной — из-за ценности груза пришлось лично контролировать список погруженного и ставить печати. Последними грузили демонтированное серверное оборудование — айтишники плакали крокодиловыми слезами и заламывали руки в предвкушении "барахла по госзаказу". На два дня в офисе наступил натуральный хаос: делать было абсолютно нечего. Правда, конкретно у Алана была ещё одна забота…

Валяться на крыше здания регионального офиса СоцКома было безумно скучно. И уж точно не идёт ни в какое сравнение с удобной мягкой кроваткой дома! А еда? Ау-уах! Мясо! Тушёное! Мизучи! Наверняка уже злорадная змеища приготовила огромный кусок и и ехидно смотрит, как его поедают Мастер и прочие обитатели дома Амакава. Мастер — хороший! Мастеру можно! И Ринко можно, пожалуй, она тоже вкусно готовит мясо. Запечённое! Со специями! Уваааув! А вот то, что Конверт, смачно чавкая, ест её законную порцию (и про свою не забывает!) — она точно уверена. Ну ничего, ничего. Ещё сутки — и она вернётся к нормальному расписанию. Глупые, слабые маги. Устроили себе проблему на ровном месте, а клановые демоны уже третий день стоят на ушах, прикрывая сотрудников Комитета при поездках с работы — домой и назад, и дежурят около домов. Хорошо, что многие маги живут компактно, и можно выделить одну группу на квартал. А ей, Гинко, приходится торчать тут весь день, пялиться на облака и, изредка, на тусклое зимнее солнышко, и ждать, не найдётся ли идиота среди аякаси, который не убежал сломя голову из Такамии во время битвы А-классов — Тенгу и Сюкакку.