В поисках ведьмы

Полусонные дамы не успели принять с утра ванну и поэтому злобно косились на его светлость, одержимого идеей как можно скорее попасть в столицу. Посмотрев на недовольных девушек, граф Доборот досадливо скривился, пожал плечами и отдал какое-то распоряжение владельцу постоялого двора. Вскоре к нашему небольшому отряду подвели оседланного коня. Я с удивлением уставился на великолепного гнедого жеребца. Настоящий красавец — откуда только в крохотной деревне такой взялся?

С необычной для своего возраста легкостью граф вскочил в седло, и мы легкой рысью тронулись к выезду из деревни.

Я, как и положено охраннику, ехал возле кареты. Вчера мы с Вебергом увлеченно болтали обо всяких профессиональных мелочах, но сегодня присутствие графа делало обстановку несколько натянутой. Я предпочитал молчать, разглядывая окрестности.

Впрочем, посмотреть было на что.

Солнце еще пряталось за дальним лесом. Его лучи окрашивали в нежно-розовый цвет легкие облака на горизонте. Такой рассвет предвещает хорошую погоду. В пользу того, что день будет солнечным, говорил и постепенно тающий над полями туман. Белесые пласты истончались, отступали в низины, становились все более прозрачными. Сразу после выезда их деревни на расстоянии в сотню шагов трудно было разобрать, но вскоре после того, как мы свернули на столичный тракт, от тумана остались лишь отдельные клочки, парящие над распадками и руслами ручьев.

Меня по-прежнему поражала ухоженность этих земель.

Вдоль дороги — бруствер из камней. Валуны ничем не скреплены, просто сложены один на другой, а промежутки между ними заполнены землей. Невысокая, по пояс взрослому демону, ограда сплошь затянута цветущими вьюнками. Чуть в стороне от дороги — отдельные группы деревьев с кронами, похожими то на зеленые шары, то шляпки грибов. Я с трудом узнал в этих картинно раскидистых исполинах обычные липы, вязы и акации. Поля — чистые, без намека на сорняки. Кусты и деревья — словно специально посаженные. Кстати, в отношении кустов так оно и есть. Ровные полосы живых изгородей расчерчивают поля на аккуратные квадраты.

«Это сколько же столетий труда нужно, чтобы сделать землю такой обихоженной?» — подумал я.

Действительно, владения демонов больше всего походили на «экологические» регионы в Метрополии, где леса и луга появились на месте горных выработок и угольных карьеров, когда было решено вывести с центральных планет вредные производства. Теперь «экологические» регионы снабжают население городов натуральными продуктами — в любом магазине можно купить настоящую картошку или гречневую крупу. Оказалось, чтобы прокормить население мегаполисов, нужно не так уж много земли…

Может быть, культура демонов — это такой же экологический «регрессивный» вариант высокоразвитой цивилизации, отказавшейся по каким-то причинам от вредных технологий? Граф Доборот наверняка прекрасно знает историю своего народа, но обращаться к нему с расспросами я не решусь.

А вот он считал себя вправе полюбопытствовать у заинтересовавшей его демонессы по поводу ее родословной. И он прав — хороший вождь должен знать, кто же на самом деле его люди. Или демоны — не важно.

Поэтому я не удивился, когда он окликнул меня:

— Милейшая Адель, не уделите ли мне несколько минут?

— Конечно, ваша светлость, я слушаю вас!

— Нет, деточка, это я послушаю тебя!

Граф мелко, по-стариковски расхохотался и вдруг спросил:

— Скажи, а в твоей родне не было перевертышей?

Мне не пришлось изображать удивление: я замер с отвисшей челюстью и выпученными глазами.

Видимо, выражение моего лица порадовало его светлость, и он повторил:

— Так как?

— Понятия не имею.

Я пожал плечами и сделал вид, что старательно думаю:

— Я знаю далеко не всех родственников, особенно по отцовской линии. Хотя вряд ли. Откуда в наших краях перевертыши? Ни разу ни одного не видела. Они где-то далеко на севере живут.

— Не всех знаешь? — удивился граф. — Но говорят, что фермерские семьи на границе чтут предков и предпочитают держаться кланами.

— Так оно и есть. Моя мама была из такой старой фермерской семьи. А вот бабушка с дедушкой были, как у нас говорят, «приблудами». Вроде бы дед служил в одном из гарнизонов, и ему так понравились наши края, что он, выйдя в отставку, купил участок. Правда, он занимался не столько землей, сколько охотой и выделкой мехов. Поэтому его до самой смерти так за своего в деревне и не признали. И мама моя…

Я украдкой вздохнул, словно собирался рассказать о чем-то настолько интимном, что только внимание такого демона, как граф Доборот, могло развязать мне язык:

— Мамины родители были против ее брака с моим отцом. Они говорили, что добра от него не будет. Может, если бы мама прожила подольше, она бы помирилась со своей семьей. Но она умерла, и это было еще одной причиной ненависти ее родственников к моему отцу и заодно — ко мне.

— Бедная деточка, сколько тебе пришлось перенести! — проворковал демон. — Так ты не знаешь, откуда твой дед?

— Нет, — снова пожал я плечами. — Я помню деда, он умер, когда мне было уже лет десять. Он много рассказывал о том, как воевал, как сопровождал какое-то посольство к эльфам, но о детстве почти не говорил. Я не помню, чтобы он упоминал, где родился, кем был его отец. А бабушку я вообще не помню — она умерла в тот же год, что и мама, была какая-то зараза…

Граф внимательно посмотрел на меня. Нехорошо так посмотрел. Оценивающе.

Надеюсь, на моем лице в этот момент можно было прочитать лишь искреннюю печаль по поводу слишком ранней смерти матери. Если браслет работает не только как определитель расы, но и как детектор лжи, то мое волнение вряд ли насторожит слишком уж любопытного демона. Дескать, расчувствовалась девочка. Ничего удивительного: существа такого типа, как мой нынешний образ, неплохо умеют постоять за себя, но в душе остаются чувствительными и наивными, как дети.

— Бедняжка! — снова повторил граф Доборот. — Но я не просто так тебя о семье расспрашиваю. В твоем происхождении кроется какая-то тайна. Во-первых, в тебе есть кровь «перевертышей»…

Я удивленно взглянул на собеседника. Даже рот приоткрыл для большей убедительности:

— Но я же — девушка! Это парня-полукровку от демона не отличить, а девушки всегда похожи на матерей — человечек или эльфиек.

— Так-то оно так, — ухмыльнулся граф. — Но вот с перевертышами все сложнее. Ребенок любого пола, рожденный от демона и перевертыша, будет выглядеть почти как демон. Но именно почти. Тебя не удивляет твой рост?

Я снова пожал плечами:

— Мой отец был вообще гигантом. Выше и сильнее его никого в деревне не было!

Доброт снова мелко рассмеялся:

— Вот видишь, деточка, а говоришь, перевертышей не видела!

Пожалуй, пора изобразить недоумение:

— Не может быть! Отец был самым настоящим демоном!

Мое растерянное лицо, видимо, доставляло моему спутнику огромное удовольствие. Он снова хихикнул и успокоил меня:

— Ничего страшного в твоем происхождении нет. Правда, в столице не очень-то жалуют полукровок. Но не беспокойся, Адель, я никому не скажу о том, что знаю. К тому же твое происхождение может оказаться тебе весьма полезным. Перевертыши обладают многими талантами. Мало того, я открою тебе одну тайну. У многих аристократов в предках есть полукровки. Есть древняя легенда о том, как наш народ, который тогда еще не делился на дневных и ночных, пришел в этот мир. Наши предки нашли здесь различных существ — людей, лесных и морских эльфов, гномов, орков, вампиров… Но больше демонов поразили перевертыши. Это были странные существа, которые были настолько близки к природе, настолько похожи на зверей… и при этом очень добры и честны, когда представлялись в человеческом обличии. К сожалению, перевертыши не смогли жить рядом с городами и ушли на север, став первыми обитателями сегодняшних «поганых» земель.

— Вот как? — заинтересовался я. — Как жаль, что мне не довелось учиться. Я лишь год ходила в нашу деревенскую школу, но родители многих моих ровесников были недовольны. Я и тогда отличалась ростом и силой, а ума было немного… ну какой ум у семилетнего ребенка? Я часто дралась, и страдали, конечно, мои обидчики. Одному мальчику я сломала руку. После этого моего отца попросили не отправлять меня больше в школу. Пока был жив дед, он читал мне старые книги — про разных животных, про то, какие существа живут в мире. А потом, когда он умер…