Частица хаоса

Предчувствие, что сегодня все получится, вечером укрепило радующее любого настоящего мужчину событие. Подкрасившись и воспользовавшись дорогими духами, дочка отправилась на дискотеку, а благоверная исполнила-таки супружеский долг, и была вознаграждена «девятым валом».

М-да, судя по страстным стонам и активным ответным движениям, не такая уж она и старая для всего этого. Зря на себя наговаривала.

Но спать я все равно отправился в дочкину комнату – вдруг, сегодня не выйдет?

***

– Сир, левое крыло осмотрено, никого нет.

– Хорошо, Жерар. Возьми парней и отправляйся в подвал. Идти плотной группой, заглядывать в каждый уголок. В уголок, а не в каждую бочку, ты запомнил?

Поправляя перевязь с мечом, подчиненный улыбается:

– Откуда здесь бочки, господин капитан? Проклятых сарацин карает их собственный Аллах, запрещая пить вино. О, как бы я хотел хоть на полчасика оказаться в моей прекрасной Бургундии, у бочонка молодого перье с добрым кубком в руках!

– Надеюсь, мы еще нагрянем к тебе в гости, дружище, да с полными кошелями золотых, чтобы попировать вволю. Там и вино твое отведаем. А пока займись все-таки подвалом.

– Да, сир!

Позвякивая железом доспехов, Жерар вышел, а я, в ожидании доклада, окинул безразличным взглядом достаточно богатые покои. Весь этот замок говорит о неплохом достатке, но совсем не радует моих наемников. Нет золота, нет и тех, кто смог бы о нем рассказать. Похоже, защитники донжона ушли через потайной ход, успев припрятать все самое ценное.

Кто здесь жил? Молодая жена хозяина замка или его дочь? Не спеша пересекаю большую комнату, осматривая обстановку…

Точнее, это моя очередная реинкарнация, капитан наемников, достаточно беспечно скучает в покоях средневекового замка где-то на территории современной Сирии, а я, незримо соединившись с его сознанием и телом, держусь наготове и чутко контролирую обстановку. Хватит умирать!

Слишком мирно все вокруг выглядит, и слишком расслабился уставший капитан. Самое то, чтобы получить предательский удар в спину.

Вот!

Проходя мимо большого ростового зеркала из неплохо отполированного листа металла, краем глаза улавливаю движение гобелена за спиной и начинаю действовать. Тех сил, которыми располагает переместившееся из будущего сознание, хватает, чтобы, разворачиваясь, выхватить меч и совершить колющий выпад. Попал!

Твою мать!..

Капитан снова перехватил управление над телом, но отточенный клинок уже до середины оказался погруженным в грудь одетой в дворянское мужское платье девушки. Звякнул об плиты пола выпавший из ослабевшей ручки маленький кинжальчик. Какой-то бесконечный миг мы смотрели друг другу в глаза, а в голове билась пришедшая извне мысль: «Все неправильно!» Словно живые картины перед внутренним взором мелькают яркие сцены.

Вот Энжели наносит не смертельную, но серьезную рану. Течет алая кровь, я падаю на пол, боль вызывает стон. В ужасе от содеянного, девушка бросается перевязывать капитана наемников.

Вот наше возвращение на благодатную землю Франции. Половина отряда полегла в боях, но остальные богаты. Я богат вдвойне – золотом и молодой красавицей-женой, уже носящей под сердцем нашего первенца.

Тихая семейная жизнь в отремонтированном фамильном шато. Детей уже четверо, супруга располнела, стала властной зрелой женщиной, у меня пробивается седина, но наша любовь неугасима.

Наверное, сам дьявол надоумил сюзерена объявить войну соседу, потому что мой дом оказался первым на пути чужих солдат.

И вот та самая безнадежная битва в воротах замка, во время которой болт арбалетчика…

Своим сознанием понимаю: это должно было прийти завтра. Сегодня не третья, а вторая ночь. Я ошибся и только что убил…

Глаза девушки потухли. Моя несостоявшаяся жена в этой реинкарнации и сверхдальняя прабабушка подполковника Михайлова, соскользнув с пробившего сердце клинка, безжизненно рухнула на пол. Со страшной силой ударил раздирающий тело скрежет, его дополнил пронзающий и дробящий само сознание визг. Реальность перед глазами пошла волнами, смялась, а потом рассыпалась на миллион зазубренных осколков, сбросив лишившуюся тела душу в надсадно воющую ледяную черноту.

***

Раз за разом повторяющийся музыкальный перелив вонзается в мозг, не давая раствориться в пучине забвения. Господи, как же мне плохо! Попытка приоткрыть глаза отозвалась взрывом боли в раскалывающейся голове и жутким приступом тошноты. Только когда желудок перестали сотрясать мучительные спазмы, понимаю, что лежу на боку, упираясь скулой в край кровати. Такое ощущение, что ноет каждая клеточка тела, а комната рывками вращается перед слезящимися глазами.

Кажется, спальня. Я раздетый в постели, рядом с которой наблевал целую лужу.

Вернувшееся обоняние немедленно доносит отвратное подтверждение. Встрепенувшийся от едкого амбре желудок тут же отправляется на второй заход, мучительно выворачиваясь наизнанку.

Словно дождавшись окончания спазмов, снова раздражается пронзительным переливом стоящий на тумбочке телефон. Звук больно бьет по совершенно отупевшим мозгам. Сознание немного проясняется, но телу становится еще хуже. Слабость такая, что уже тяжело дышать, и после каждого удара словно замирает, проваливаясь вниз, сердце. Сложно сказать, сколько пришлось тянуться безвольной рукой к клавише громкой связи, и какого труда стоило ее нажать. Заставляла действовать лишь одна застрявшая в голове мысль – надо вызвать помощь. Иначе я сейчас просто умру.

Вслед за тихим щелчком в спальне раздался недовольный мужской голос:

– О, наконец-то! С пробуждением! Максик, ты знаешь, что сегодня рабочий день? Шеф уже вне себя от гнева. Ты меня слышишь?

– Вызовите… «Скорую»…

– Что? Что ты там шепчешь, гуляка безмозглый?

Надо постараться, потому что сил уже нет вообще. Чуть приподняв голову, как могу громко выговариваю:

– Вызовите… «Скорую»… я умира…

Белый свет в глазах сменяет чернота. На сей раз беззвучная.

***

Сначала сознание уловило размеренно повторяющееся негромкое пикание. Какое-то успокаивающее, вызывающее желание расслабиться и отдохнуть. Но после похожего на обморок сна пробудилось любопытство: что это такое?

Открыв глаза, смотрю в белый потолок, перевожу взгляд. Тут все белое. Просыпающееся сознание объясняет: потому что это больничная палата. Пикает отмечающая удары сердца аппаратура. Хорошо…

Опускаю взор на свое укрытое одеялом в белом пододеяльнике тело, готовясь снова заснуть, но какая-то чужеродная деталь задерживает внимание. Это что, мой живот? Как у беременной!..

И тут приходит яркое, бросающее в пот воспоминание: я ведь уничтожил цепочку своих собственных предков! И где теперь сознание? В теле женщины?!

Дрожащей, еще плохо чувствующей правой рукой шарю под одеялом. В какой-то момент страшное предчувствие казалось неопровержимым, но потом вялые пальцы нащупали… Гм-м. На месте. Совсем спрятался под монументальным брюхом. Точно, «девятый месяц». И как я (или не я?) его нажрал?

Успокаиваясь, возвращаюсь туговато текущими мыслями к причине испуга.

Не то, чтобы имел что-то против женщин… Но, будучи за полсотни инкарнаций мужчиной, как-то…

Мозги понемногу приходят в норму, потому что задаюсь вполне резонным вопросом: «А кто я сейчас?»

В ответ в замутненном сознании пугающая тишина. Попытка напрячься и вспомнить приводит лишь к тому, что снова отключаюсь.

***

Прихожу в себя от гигиенических процедур. Мягкой влажной салфеткой по коже – очень приятно. Вода с легким цветочным ароматом теплая, а ручка умелая, ловкая и нежная. Открываю глаза, уже приготовив подходящий комплимент, но тут же закрываю их снова. Нет, девушка в медицинской форме вполне достойна благодарности, и очень миленькая к тому же… Но дело в том, что я лежу голышом, а она уже заканчивает обработку безразмерного брюха, переходя к…

Дальнейшие ощущения подтвердили правильность умозаключения и даже немного расстроили. Такая красотка аккуратно касается пальчиками,.. а у меня ни малейшей реакции. Это как?..