Страница 3 из 11
В это время открылась дверь и в комнату вошли двое мужчин.
Интуитивно я узнал Маклина. Он был человеком лет пятидесяти, угловатым, высоким, с блеклыми светло-голубыми глазами, которые напомнили мне глаза и пьяниц, и преступников, и пилотов-истребителей — в этих людях я всегда находил много общего. Светловатые волосы спадали с высокого лба, выступающий подбородок вполне соответствовал крупному носу. На нем были мешковатые вельветовые брюки и тяжелый свитер с высоким воротом.
Его спутник был невысок, желтоват лицом и носил очки. Шорты и вельветовая рубашка делали его похожим на бойскаута, а выступившие под мышками пятна пота обаяния не придавали.
Маклин направился ко мне и протянул руку. Его широкая гостеприимная улыбка говорила о том, что я уже принят в их маленькое братство.
— Рад вас видеть! — воскликнул он. — Надеюсь, Кен хорошо позаботился о вас. Какая мерзкая погода для первого свидания с Саксмиром. Но завтра все будет гораздо лучше, правда, Робби?
Его голос, его манеры напомнили мне старомодного хозяина, будто я приехал поздно вечером в загородный дом поохотиться. Он положил мне руку на плечо и пригласил к бару.
— Кен, налей-ка всем апельсинового сока, — попросил он и, повернувшись ко мне, добавил: — Из АЭЛ мы слышали о вас потрясающие вещи. Я им так благодарен, Джону прежде всего. И, конечно, вам тоже. Мы сделаем все возможное, чтобы вам запомнился этот визит. Робби, Кен, я хочу, чтобы вы выпили за Стивена — ведь вас так зовут? А можем мы вас называть Стивом? И за успех наших общих усилий!
Я вымучил улыбку и почувствовал, что она застыла на лице. Робби-бойскаут прищурился на меня из-за стекол очков.
— За ваше здоровье! Крепкое здоровье! — сказал он. — Я здесь доверенный слуга. Я здесь делаю все: создаю гремучие газы, меряю Кену температуру, дрессирую собаку. В случае нужды всегда посылают за мной.
Я рассмеялся, но вдруг осознал, что этот фальцет, голос шута из мьюзик-холла, был его собственным, а не спародированным к случаю.
Мы пересекли коридор и попали в комнату напротив, такую же простую и голую, как та, что мы только что покинули. В ней был стол, накрытый на четверых. Мрачный малый с длинным лицом и коротко остриженными волосами стоял у буфета.
— Познакомьтесь с Янусом, — обратился ко мне Мак. — Не знаю, как вас кормили в АЭЛ. Здесь за тем, чтобы мы не голодали, присматривает он.
Я удостоил слугу благожелательным кивком, он ответил неопределенным ворчанием, и я усомнился, что он охотно отправится выполнять мое поручение в «Три петуха». Я уже ожидал, что Маклин прочитает молитву, что, пожалуй, было бы в его характере, но этого не случилось. Янус поставил перед ним огромную старомодную супницу, и мой новый шеф принялся черпать оттуда дымящееся шафранового цвета варево. Оно было поразительно вкусным. Дуврская камбала, которую подали следом, оказалась еще лучше, суфле из сыра — удивительно нежным. Вся трапеза заняла минут пятьдесят, и к концу ее я был уже готов примириться с новыми товарищами.
Кен обменивался шуточками с Робби, а Маклин рассуждал о скалолазании на Крите, о красоте летящих фламинго в Камарге,[7] об особенностях композиции Пьеро делла Франческа[8] «Бичевание Христа». Кен первым попросил разрешение выйти из-за стола. Маклин кивнул:
— Не зачитывайся допоздна, а то Робби выключит тебе свет. Не позже половины десятого.
Юноша улыбнулся и пожелал нам спокойной ночи. Я поинтересовался, уж не собирается ли он назавтра бежать с собакой кросс вокруг болот.
— Нет, — резко ответил Маклин. — Но ему нужно выспаться. Ну что ж, пошли. «Давай в шары сыграем…»[9]
Мы снова оказались в так называемом баре. Я уже настроился провести с полчаса в бильярдной и был не против позабавиться с кием, но оказалось, что в дальней комнате стоял лишь стол для пинг-понга и висела доска для метания дротиков. Заметив мое удивление, Робби загудел на ухо:
— Из Шекспира. Цитата. Нильская змейка.[10] Мак хотел сказать, что собирается проинструктировать вас.
Он слегка подтолкнул меня вперед и скрылся. Я последовал за Маком. Мы прошли еще через одну дверь — на этот раз звуконепроницаемую — и очутились в холодной атмосфере то ли лаборатории, то ли клинической палаты, хорошо оборудованной и строгой. Здесь был даже операционный стол под потолочным светильником и за стеклянной панелью — медицинские склянки.
— Хозяйство Робби, — прокомментировал Маклин. — Он может здесь все: вырастить новый вирус или вырезать вам гланды.
Я не ответил. У меня совершенно не возникло желания предложить себя бойскауту в качестве подопытного кролика для его сомнительных упражнений во врачевании. Мы перешли в соседнюю комнату.
— Здесь вы почувствуете себя как дома, — заметил Мак и включил свет.
Это была лаборатория для ведения исследований по электронике. Мы подошли к установке, которая показалась мне схожей с той, что мы собрали несколько лет назад для Главного почтового управления. Она представляла собой компьютер, воспроизводящий человеческую речь, правда, с ограниченным запасом слов и несовершенным голосом. В игрушке Мака были какие-то усовершенствования, и я начал приглядываться, чтобы понять, в чем тут дело.
— Правда, хороша? — спросил Маклин, словно гордый отец, демонстрирующий новорожденного. — Я назвал ее «Харон-1».
Мы всегда давали имена своим изобретениям. «Гермес»[11] мне казался удачным именем для крылатого вестника, разработанного нами для Главного почтового управления. Харон, если я правильно помнил, был легендарным перевозчиком душ умерших через подземную реку Стикс. Наверняка здесь проявился своеобразный юмор Маклина.
— И что же он умеет делать? — поинтересовался я осторожно.
— У него несколько назначений. Я объясню их позже. Вам же в первую очередь надо будет заняться механизмом голоса.
Мак начинал так же, как и мы в АЭЛ, но получил совсем иные результаты. Голос его машины был чистым, без заиканий.
— Компьютер мне нужен для экспериментов в области гипноза. В программу предстоит ввести серию вопросов, но построить их так, чтобы ответы, поступающие в машину, могли изменять содержание последующих вопросов. Что вы на это скажете?
— Фантастика! — ответил я. — Здорово вы всех обставили!
Я был действительно поражен и гадал, как это ему удалось уйти так далеко вперед, сохраняя при этом все в секрете. А мы-то в АЭЛ считали себя самыми передовыми.
— Да, — продолжал Мак, — ваши специалисты вряд ли смогли бы здесь что-нибудь усовершенствовать. «Харон-1» — многоцелевая машина, но особенно она полезна для медицины. Не буду вдаваться в детали. Скажу только, что с ее помощью я собираюсь провести эксперимент, о котором Министерство не имеет ни малейшего представления.
Он улыбнулся. Ну вот, подумал я, мы и подошли к опытам сомнительного характера, о которых предупреждал меня шеф. Я не ответил, и Маклин перешел к другой установке.
— А вот это, — сказал он, — действительно интересует правительство и особенно ребят из военного ведомства. Звуковую волну контролировать трудно. Самолет, проходящий звуковой барьер, может разбить все окна без разбора, а не какое- нибудь конкретное одно. Обычной звуковой волной невозможно поразить определенную цель. Но это может «Харон-2».
Он прошел в кабинет, достал стеклянную колбу и установил ее на рабочий стол у стены. Затем включил установку — колба разлетелась на куски.
— Весьма точно, не правда ли? — заметил он. — И очень продуктивно, если вы хотите уничтожить на расстоянии заданные объекты. Но меня звуковой взрыв не интересует, хотя он может вызвать огромный интерес у определенных служб. Я занимаюсь этим только потому, что разрабатываю новые методы передачи звука на расстояние и особенно — высокочастотного обмена информацией между живыми существами, в том числе, между людьми и животными. Кстати, заметьте, я не посвящаю в это свое начальство, которое предоставило мне субсидию, — он положил пальцы на щиток управления. — Сейчас вы ничего не почувствуете. Этой волной я контролирую Цербера, а люди к такой частоте невосприимчивы. Собака где-то на улице.
7
Камарг — природный резерват во Франции в дельте Роны.
8
Пьеро делла Франческа (ок. 1420–1492) — итальянский живописец, представитель Раннего Возрождения.
9
У. Шекспир. «Антоний и Клеопатра». Акт II, сцена 5.
10
Клеопатра.
11
Гермес — в греческой мифологии сын Зевса, вестник олимпийских богов, покровитель пастухов и путников, бог торговли.