Страницы истории денег

Очевидно, что в первобытные времена товарообмену придавалось не только утилитарное значение источника нужных потребительных стоимостей, обмен содержал элементы заключения союза, поддержания договора.

Включенность обмена в более широкую, чем простое получение благ, сферу человеческих отношений подготовила в дальнейшем жизнь денег как общественного, социального отношения.

Русский путешественник С. П. Крашенинников писал о коряках: "Мена оная отправлялась под видом сведения дружбы, ибо когда кому что у другова нравилось или в чем случалась нужда, то должен он был к другому приехать в гости и сказать о том без зазору, что он в гости к нему приехал, хотя бы прежде и не имел с ним обхождения". Другой выдающийся наш соотечественник Н. П. Миклухо-Маклай привез из Новой Гвинеи в Россию такое наблюдение: "Отправляясь в гости, туземцы всегда берут с собою подарки и вещи для обмена, пользуясь при этом тем, в чем они сами имеют избыток". Спрос для них был менее важен — вспомним аналогичную мысль А. Смита.

Этнограф и революционер В. Г. Богораз-Тан так описывает наиболее распространенный способ обмена у чукчей: "Женщины-гостьи собираются около входа в внутренний полог. Они приносят с собой предметы домашнего обихода, подсовывают их под полу внутреннего полога и громко просят дать им взамен такую-то вещь. Хозяйка дома должна немедленно взять принесенную этой гостьей вещь и подложить вместо нее ту вещь, которую гостья попросила. Иногда оба эти предмета не имеют никакой ценности: например, старуха приносит кусок старой шкуры и просит взамен нее подарить подставку для лампы. Это делается потому, что обмен подарками считается частью праздничного ритуала и является знаком дружеских отношений между хозяевами и гостями". Здесь очевидна взаимная воспроизводимость отношений обмена и тех отношений, которые В. Г. Богораз-Тан называет дружескими. С одной стороны, приди незнакомец и преподнеси подарок, сразу другом он все равно не станет. С другой — долго не будешь дарить "подарки", легко можешь выбыть из числа друзей. Американский экономист П. Самуэльсон написал в своем выдержавшем миллионные тиражи учебнике, что экономистом можно стать, только если поймешь бессмысленность выражения "бесплатный завтрак". Перефразируя его слова, можно сказать, что только увидев за подарками начало стоимостных отношений, можно вскрыть природу денег.

Подарки, поддержание дружбы — символы бескорыстия. Поэтому обмен подарками в древности и у народностей, живущих в условиях первобытно-общинного строя, представляется нам резко отличным от торговой сделки, практически противоположным ей. Сохраним это противопоставление для житейских ситуаций. Но в историческом плане здесь нет никакой противоположности, обмен подарками и породил товарообмен. Свидетельствует об этом долгое время существовавшее совмещение дарения и купли-продажи.

В древнем Шумере в III тысячелетии до нашей эры при покупке рабов и недвижимости оплату производили тремя частями. Первая называлась ценой покупки и исчислялась в зерне, меди или серебре. Вторая — приплата (то, что кладут на землю) — составляла в середине XXIII века до нашей эры от одной шестой до одной десятой "цены покупки", а в начале XXVI века до нашей эры она была еще больше — примерно равной "цене покупки". Третья часть называлась подарком (то, что дано) и состояла из дорогих вещей, продуктов питания и напитков. Позднее обычай давать приплату вышел из употребления, а подарки, сопутствующие купле-продаже, просуществовали долгие тысячелетия.

Историки отмечают этот обычай и в Древнем Риме, где подарок, называемый- stips, сопутствовал любой крупной сделке. Ценность такого подарка была, как правило, крайне незначительной. Иногда подарок вообще оказывался символическим: им могла быть, например, деревянная палочка. Существует несколько интерпретаций значения этого подарка, но разбор их увел бы нас далеко от истории денег.

Стоит упомянуть попутно мнение историков о том, что обмен подарками между правителями в XVI веке был просто частным случаем товарообмена. Но вернемся к конкретным способам обособления одного товара от других, приобретения им функций денежного средства.

Интересный пример такого способа встретился этнографам в Новой Зеландии. В племени массин большой популярностью пользуются браслеты, надеваемые на предплечья. Само племя эти браслеты не производит, а выменивает их на раковины, которые в данном случае выполняют функцию средства обращения. Согласно принятым правилам, одни и те же раковины должны попадать к одним и тем же людям. Попади в установленный круговорот другая, хотя бы и равноценная раковина, обмен признается недействительным. Характерно, что отношения дружбы в данном случае уже частично формализовались, но полностью не исчезли.

7. Простая, развернутая, всеобщая

Даже случайный обмен товара па товар — явление сугубо социальное. Как известно, К. Маркс отмечал, что вслед за случайным обменом одного товара на любой другой (простая, отдельная или случайная форма стоимости) наступает такой этап обмена, когда один и тот же товар обменивается на много других (полная или развернутая форма стоимости). Лишь затем из всех товаров выделяется один, прочно занимающий место эквивалента всем другим товарам (по Марксу — всеобщая форма стоимости).

Рассмотрим переход от случайной к развернутой и всеобщей формам стоимости — процесс, ключевой для понимания происхождения денег, а следовательно, и их сущности. Когда два товара А и В встречаются не на рынке, а случайно, в условиях неразвитого товарообмена, то нет третьего товара, через который можно сопоставить их стоимости. Поэтому стоимость каждого из товаров может быть выражена только относительно, через стоимость другого товара. Пусть нас интересует относительная стоимость товара А, тогда считается, что товар В, будучи эквивалентом, обладает эквивалентной формой стоимости, Пара — относительная и эквивалентная формы стоимости — неразделима, каждый элемент пары существует только внутри нее.

Относительная стоимость товара А изменяется прямо пропорционально его собственной стоимости, общественно необходимым затратам труда на его изготовление, и обратно пропорционально стоимости товара В. При любом соотношении двух стоимостей может произойти акт обмена. Мало вероятно, чтобы при редкой встрече товары обменялись эквивалентно, в соответствии с их стоимостями. Поэтому неэквивалентный обмен, который воспринимается как встречные дарения, следует не из "несообразительности владельцев", а из неразвитости обмена как такового. Случайная форма стоимости, таким образом, характеризует не только случайный характер самого обмена, по и случайность того, что этот обмен окажется эквивалентным.

Полная или развернутая форма стоимости состоит в том, что для каждого товара имеется много эквивалентов. Для пояснения можно воспользоваться условной моделью, характерной для изучения некоторых физических явлений. Пусть шарик, представляющий товар А, мы бросаем на поверхность, где случайным образом расположены другие такие же шарики, представляющие товары — эквиваленты товара А. Если таких шариков мало, то в лучшем случае брошенный шарик натолкнется на один из лежащих. Чем больше лежащих шариков, тем большая вероятность брошенному шарику столкнуться с несколькими лежащими. Увеличение вероятности встречи с несколькими товарами-эквивалентами и означает переход от простой (случайности) к полной (развернутой) форме стоимости.

Из модели и из самой схемы рассуждений вытекает, что активную роль играет относительная форма стоимости — не эквивалент, к которому приравнивают, а то, что соизмеряют. Из этого, в известной мере, следует и активная роль развития производительных сил в сравнении с потребностями, предложения в сравнении со спросом.

Следующим естественным этапом развития товарообмена является всеобщая форма стоимости. Активная роль относительной формы стоимости приводит к тому, что ей противостоят не просто многие эквиваленты, но становится вероятной встреча товара с любым эквивалентом.