Бабочка

   - Зачем? - тут же напряглась я.

   - На всякий случай. Заодно проконсультируешься, как себя вести при очередной встрече с Волковым и его подопечными, если хочешь.

   - Ну, хорошо. - Я была совершенно сбита с толку. Обычно Кира сразу говорил, что у него на уме. Во всяком случае в том, что касается меня. - Надеюсь, это не далеко?

   - Нет, это довольно близко. Кстати, чуть не забыл. Вот твои новые документы. Я малость пошалил над именем и фамилией, но надеюсь, что ты не против.

   Я открыла последнюю страницу паспорта, прочитала: "СИНДИАНА АНШАНТРЕС", и меня начал душить смех. Нет, я, конечно, понимаю, что вполне в репертуаре Киры - придумать столь говорящую фамилию. Для тех, кто изучает французский несложно найти расшифровку. Но так подгадать с именем - это нужно было умудриться. Хотя мне нравится. Синдиана Чародейка... Красиво, но как-то пафосно, к тому же на определённые размышления наводит.

   - А изменить фамилию уже нельзя? - поинтересовалась я, пролистывая паспорт и с удивлением обнаруживая там заграничные штампы и визы.

   - Нет, извини. Такая фамилия существует на самом деле, так что по этому поводу можешь не волноваться. Вот твоё генеалогическое древо до восьмого колена, а здесь остальные документы.

   Кира протянул мне пачку бумаг. И когда только успел? Неужели...

   - Ты подготовил всё заранее, - скорее утвердительно, чем вопросительно сказала я.

   - Прости, виноват, - слегка покаянно усмехнулся парень.

   - А если узнают, что документы поддельные?

   - Ты так уверенна? Твоя мать, французская эмигрантка, родила девочку в первой городской больнице в Витебске. Имя отца неизвестно. Через пару недель будет доделана документация, касающаяся твоей жизни в этом славном городе.

   - Я даже не представляла, что такое возможно, - растерянно пробормотала я, перебирая бумаги и невидяще скользя взглядом по записям.

   - Можно всё, - уверил меня парень и встал, слегка потянувшись. - Пошли, уже поздно, а день выдался не из лёгких.

   - Кира, а что будет, если меня узнает кто-нибудь из знакомых? - обеспокоенно поинтересовалась я, вставая и направляясь следом за ним к выходу.

   - Не узнает, - беззаботно отмахнулся парень.

   - Узнает. Через два дня я возвращаюсь в Минск. Во всяком случае собиралась, - нахмурилась я и глянула на него: - Как ты думаешь, меня выпустят из страны?

   - Конечно.

   - Ты считаешь, что они дадут мне полную свободу передвижения?

   - Пусть попробуют не дать, - с едва заметной угрозой произнёс Кира. Он такой самоуверенный. Не может быть, чтобы эта уверенность ни на чём не строилась. А ведь я о нём почти ничего не знаю. Я набрала побольше воздуха в грудь и твёрдым голосом попросила:

   - Кира, обещай честно ответить на мой следующий вопрос.

   - Постараюсь.

   - Кто ты?

   - Извини, но этого я пока не могу тебе сказать. С другой стороны я ведь не спрашиваю, кто ТЫ.

   - Потому что и без меня прекрасно это знаешь, - пробурчала я, стараясь скрыть охватившее меня разочарование. Кира усмехнулся и отрицательно покачал головой.

   - Не знаю, во всяком случае точно.

   - А если бы знал?

   - Я думаю, что ничего бы не изменилось.

   - Но зачем ты со мной возишься? Ведь это доставляет тебе столько хлопот.

   - Вожусь? Нет, ты не права. Мне нравится заботиться о тебе. Меня воспитывали в своеобразных традициях матриархата. Когда-то очень давно одна девушка спасла наш народ от вымирания. С тех пор некоторые наши представители почитают женщин чуть ли не полубогами, но это ещё и потому, что именно женщины дают новую жизнь, а ребёнок - это священно, так как не многие из нас могут иметь детей. Так что по мне любая девушка достойна поклонения.

   -А-а, именно поэтому ты всегда так вежлив, внимателен и обходителен со слабым полом, - осенило меня.

   - Не уверен, что он слабый. Особенно у вас. Например, та девушка, с которой ты познакомишься через пару минут, очень сильна. В духовном плане я имею в виду.

   Машина остановилась возле одного из подъездов старой пятиэтажки. Мы поднялись на третий этаж, и Кира позвонил в одну из выходящих на коридор дверей, по мне так ничем не примечательную. Минуты две мы терпеливо ждали, пока нас услышат. Когда дверь, наконец, открылась, я была сильно удивлена, увидев на пороге молодую монахиню. Она была немногим старше меня, невысокая, худенькая и болезненная. Но Кира прав, эта девушка очень сильна, и эта сила отражалась в глазах, в которых не было ни капли покорности, кроткости, но в то же время там не заметно было и тени сильных эмоций: в глубинах плескались лишь знание и спокойствие. Окинув нас быстрым взглядом, монахиня жестом предложила пройти в слабоосвещённую скуднообставленную прихожую. Кира подтолкнул меня чуть вперёд и представил:

   - Это Синди. Я хотел, чтобы ты её осмотрела. Надеюсь, ты не занята?

   - Нет, для вас я всегда буду свободна.

   Монахиня протянула мне руку и представилась:

   - Алёна.

   После короткого рукопожатия девушка уверенно выдала:

   - Вас прокляли.

   Я чуть не подавилась воздухом. Кто?

   - Проклятие сильное, но грубое. Одноразовое подчинение. Думаю, что в моих силах его снять, но толку от этого никакого: оно уже сделало то, что должно было.

   - Что это за подчинение? - глухо поинтересовалась я, опуская глаза в пол. Мне почему-то вдруг стало тяжело выдерживать взгляд этой девушки.

   - Вы должны были совершить действие, указанное проклявшим, а затем забыть о нём.

   Я сжала руки в кулаки, начиная беситься. Она ещё и подтрунивала надо мной! Девичья память! Вернусь в номер, я ей всё выскажу.

   - Спасибо, Алёна, - поблагодарил Кира. Я вздрогнула, почувствовав его ладонь у себя на плече. - Сними, пожалуйста, эту гадость и, если можно, дай какой-нибудь защитный амулет из ваших.

   - Хорошо. Идёмте, Синди. А вас, Кира, попрошу подождать здесь. Это не займёт много времени.

   Мы прошли через слабоосвещённый совершенно пустой коридор, который заканчивался тремя дверями, и вошли в правую из них. Щёлкнул выключатель, и яркий свет залил помещение. Посреди комнаты стоял стол и два стула с высокими спинками, у занавешенного серыми шторами окна приютился шкаф, на одной из выбеленных стен висело большое деревянное распятие, а светло-серой линолеум, на мой взгляд, не мешало бы разбавить хоть небольшим ковром. В общем, мне здесь было крайне неуютно.

   - Садитесь, пожалуйста. - Алёна указала на один из стульев, а сама устроилась напротив. - Для начала ответьте на вопрос: вы следуете пути Божьему?

   - Вряд ли.

   - А верите в Его силу?

   - Какую именно? - Я старалась быть максимально серьёзной, несмотря на то, что постоянно приходилось подавлять усмешку, так и наравившую проявиться на лице. - Что он даёт вечную жизнь после смерти?

   - Нет, Он даёт защиту от злых сил.

   - Ну, не знаю. Я и в Бога, и в его силы верю, но... Как бы вам объяснить. Бог, конечно, существует, но он один, а нас много, так что...

   - А вы Его просили?

   - Э-э, нет, - смешалась я и попыталась пояснить свою позицию: - Обычно к религии обращаются в час сильных потрясений, если рядом никто помочь не может. У меня такой необходимости пока не возникало.

   - Веруйте во Всевышнего и в себя, и иной защиты вам не понадобится.

   Так я и знала, что она скажет что-нибудь в этом роде. Алёна грустно вздохнула и проницательно посмотрела на меня.

   - Зря вы мне не верите. Вы попробуйте сами.

   - И как вы предлагаете это сделать? - слегка раздражённо дёрнула плечом я.

   - Обращайтесь к Нему, делитесь с Ним вашим горем, одиночеством, радостью. И будьте уверенны, что Он вас услышит и обязательно разделит ваши горести и радости. Обращайтесь к Нему за советом, но не докучайте глупыми просьбами. Он не сделает мир вокруг вас лучше, но Он поможет измениться вам.

   Не думаю, что Диана будет в восторге, хотя с какой это радости я буду спрашивать её мнения? Особенно после сегодняшнего.